Маска (СИ) - Страница 47

  Я умер вместе с ним той душной ночью, навеки оставшись в его ускользающих объятиях, в нашей несбывшейся любви, в ужасе, страсти, боли и внезапном отчаянном одиночестве... Я повторял его имя, как молитву, не сознавая, что в самом деле молюсь ему. Возможно, он не был святым, но рай был для меня там, где он теперь ждал меня...

  Я поправился. Видимо, мое время умереть еще не пришло. Когда Стефанетти сказал мне, что я останусь работать у него, я согласился, потому что для меня это уже не имело никакого значения. Единственное условие, о котором я попросил, - чтобы мне было позволено носить маску, и он согласился, сочтя это странной прихотью.

  Когда я выхожу к посетителям, маска всегда у меня на лице. Они могут ласкать меня или бить, делать со мной все, что угодно, но маску я не снимаю никогда. Стефанетти следит за тем, чтобы этот уговор исполнялся. Я - Маска, человек без лица и без имени. Мое настоящее имя здесь не произносится, я не называю его. Мне почти безразлично все, что я вынужден делать, все эти жадные руки и рты, потные тела и тяжелые сальные взгляды... Я привык к ним, опустившись на самое дно великой клоаки, что зовется Римом.

  Иногда я выбираюсь в город, и ноги сами ведут меня к тому месту, где все случилось. Я касаюсь рукой шершавого камня стены, бессмысленным взглядом смотрю на камни мостовой, с которых давным-давно исчезла кровь, - и мертвое молчание безвозвратного прошлого обнажает рану в моей душе, рану, которая покрылась песками памяти, но не затянулась до сих пор.

  Однажды я видел Чезаре, выезжавшего из ворот Ватикана на своем белом жеребце. Его мечта исполнилась: он снял сутану, сменив ее на латы, и Рим приветствовал его победы. Был ли он убийцей Джованни, как я думал? Чей приказ на самом деле выполнял Микелотто? Мне не суждено было узнать этого, но если существует ад, то глубочайшая его бездна уже давно ждет Чезаре Борджиа, герцога Валентино. Он научил меня всему, что я умел, и сжег меня дотла, равнодушно предав забвению вместе с собственным братом...

  Сегодня мне снова придется лечь с человеком, которого я не знаю. Покорно терпеть его руки на своем теле, отвечать на вопросы с невозмутимостью шлюхи и учтивостью лакея, переносить его похоть - и отворачиваться, когда он тянется к завязкам маски, скрывающей мое лицо. Он получит от меня то, за чем пришел, заплатит и уйдет... А я, оставшись в одиночестве, опять сниму влажную от слез и пота маску и буду долго мыться в тазу, пытаясь хоть немного очиститься. Джованни, дождись меня. Осталось совсем немного, мальчики в борделях не живут долго. Еще два-три года, и я покину Стефанетти, заплатив ему долг благодарности. Я до сих пор храню маленький флакончик, подаренный мне однажды Чезаре, - мой пропуск к тебе. Может быть, встретив тебя, я наконец вспомню, как это здорово - улыбаться.