Маршал Малиновский - Страница 8

— Воспользуйтесь данными округа. Я позвоню генералу Захарову. Одновременно произведите расчеты выдвижения штаба и корпусного артиллерийского полка из Кировограда с подключением в Балте 74-й стрелковой н в Рыбнице 30-й горнострелковой дивизий,— распорядился командир корпуса.

Через неделю на должность заместителя командира корпуса по политической части прибыл полковой комиссар И. И. Ларин. Илариоп Иванович энергично взялся за дело и сразу же оживил партийно-политическую работу. Большое внимание уделялось воспитанию патриотизма, повышению дисциплины и усилению бдительности. Эти вопросы обсуждались на партийных собраниях. Им посвящались политзанятия, политинформации, собеседования. Р. Я. Малиновский увидел в И. И. Ларине активного и деятельного помощника, и между ними с первых же дней установилось полное взаимопонимание.

В Марте участились нарушения Государственной границы на территории Одесского военного округа румынскими самолетами. Многократные облеты местности вдоль границы давали основание предполагать, что ведется раз-

ведка советских военных объектов, а также уточнение ранее выполненных съемок.

Нарушение советских границ немецко-фашистской Германией и ее сателлитами производилось в основном па главных направлениях спланированной агрессии против СССР. Началось оно на Востоке и Западе с сентября 1940 года. Участием в нем Японии гитлеровская Германия хотела дезориентировать и распылить внимание Советского правительства.

К маю 1941 года стало ясно, что Гитлер не собирается нормализовать отношения и всячески уклоняется от переговоров по поводу создавшейся ситуации. Предпринятые правительством СССР дипломатические шаги не дали положительных результатов. Вблизи советских границ продолжали сосредоточиваться немецко-фашистские войска. Из различных источников поступали сведения о конкретных датах нападения гитлеровской Германии, о том, что она практически завершила подготовку к вторжеппю и в любой момент следует ожидать его начала.

Суровая действительность взывала к ответным мерам. Генеральный штаб решил со второй половины мая выдвинуть на запад круппые резервы из внутренних округов. Командующим пограничными округами, в том числе и Одесским военным округом, были даны указания передислоцировать ряд дивизий и корпусов поближе к Государственной границе, срочно приступить к разработке плана ее прикрытия на случай войны.

6 июня командование округа получило согласие Наркома обороны о выдвижении на бельцезское направление 48-го стрелкового корпуса с целью обеспечения стыка с Киевским Особым военным округом '. В состав корпуса были включены 74, 30 и 176-я дивизии. Нарком требовал осуществлять передвижение войск скрытно, в ночное время. Необходимо было срочно обсудить ряд организационных вопросов с командиром корпуса, и Захаров отправил самолет за Малиповским (командующий округом в это время находился в Крыму).

В штабе округа М. В. Захаров и Р. Я. Малиновский, стоя над раскрытой картой, намечали маршруты и районы учений, в том числе учения по форсированию Днестра, с таким расчетом, чтобы скрыть от противника замысел советского командования по подтягиванию войск ² к границе. Перевозки должны были осуществляться без изменения графика работы железнодорожного транспорта. Они также рассмотрели план подъема частей по тревоге, порядок поддержания связи и многие другие вопросы.

Во время встречи Малиновский узнал от Захарова, что приграничные соединения усилили бдительность по охра-пе Государственной границы. Командиры стали чаще проверять боевую готовность войск. В авиационных частях и соединениях проводились тренировки в перебазировании самолетов с постоянных аэродромов на оперативные, где создавались запасы горючего и боеприпасов.

...Одесса спала глубоким сном. Вокруг стояла безмятежная тишина. Было очень поздно, скоро рассвет, и свежая ночь вновь сменится знойным летним днем.

— Неплохо было бы, Матвей Васильевич, иметь характеристики на гитлеровских командиров и командующих, с которыми придется иметь дело. Очень уж интересно знать их слабые стороны, о сильных мы достаточно напичканы трескотней о победах из печати и по слухам. Я, конечно, понимаю, что откажут, по желание велико.

— Думал об этом. Пока рано — пе та ситуация. Ты помнишь белорусские маневры в тридцать первом?

— Помшо.

— А помпишь немецкую военную делегацию? Она присутствовала на учениях.

— Постой, постой, припоминаю! А что?

— Так вот, там были два полковника: один — Ерау-хич, другой — Кейтель. Есть данные, что первый сейчас при Гитлере главком сухопутными войсками, а Кейтель — начальник штаба ставки.

— Да, видные посты заняли за десять лет...

Итак, явно падвпгалась война. И Родиону Яковлевичу особенно запали в душу слова М. В. Захарова: «Судя по всему, мы стоим на пороге тяжелых испытаний. II что бы пи случилось с тобой — держи связь, всегда помогу. Ведь ты будешь па главном направлении округа».

В ночь на 8 июня генерал Малиповскпй объявил боевую тревогу штабу, частям в Кировограде и включеппым в боевой состав корпуса 74-й стрелковой и 30-й горнострелковой дивизиям. Одновременно в Котовске была поднята 16-я танковая дивизия, которая совместно с 30-й горнострелковой из Рыбниц составляла «противника» на Днестре по условиям задачи.

К 15 июня 74-я и 30-я дивизии сосредоточились северо-восточнее Бельцев. 176-я дивизия оставалась на прежнем рубеже — река Прут от Липкан до Петрешт у Скуляп. За несколько часов до начала войны М. В. Захаров подчинил ее командиру 35-го стрелкового корпуса комбригу И. Ф. Дашичеву. Он считал, что руководство обороной стыка между правофланговой 176-й дивизией и 95-й, которой предстояло прикрывать Государственную границу южнее, должно осуществляться одним командиром. Однако расстояние между штабом дивизии в Бельцах и штабом 35-го корпуса в Кишиневе составляло 180 километров, и Малиновского беспокоило такое решение, поскольку дивизия, прикрывая границу на 150-кплометро-вом фронте, заслоняла собой бельцевское направление, па котором сосредоточились две другие его дивизии. Управлять приграпичпыми частями из штаба 48-го стрелкового корпуса, разместившегося во Флорештах, было куда удобнее, чем И. Ф. Дашичеву из Кишинева.

Усомнившись в надежности обороны малыми силами па столь широком фронте и в эффективности управления частями на больших расстояниях, Родион Яковлевич стал настаивать на возвращении ему 176-й дивизии под командованием В. Н. Марцинкевича и па разрешении выдвинуть 30-ю дивизию в сторону Скулян. Одпако начальник штаба округа не согласился на это. Оставалось надеяться на большой боевой опыт комбрига И. Ф. Да-шпчева и готовиться к возможному военному вторжению.

В конце июня в округе должны были начаться штабные учения со средствами связи. Привлекались штабы корпусов, авиация и армейский аппарат, образуехмый из окружного управления па случай мобилизации. Родион Яковлевич просил Захарова исключить участие в учении штаба 48-го стрелкового корпуса.

Утром 18 июня из Крыма возвратился командующий. Захаров доложил ему, что полевую поездку на учение нецелесообразно проводить со средствами связи, так как обстановка требует постоянной боевой готовности войск. В случае войны сосредоточение средств связи в Тирасполе и Кишиневе оставит войска округа без управления. Вместо этого целесообразнее провести рекогносцировку с решением задач-летучек на местности без средств связи, чтобы командиры смогли при необходимости быстро возвратиться к своим войскам. Что касается формируемого армейского управления, то его лучше поднять по тревоге и отправить в Тирасполь па свой узел связи.

Командующий возразил, ссылаясь на то, что Генеральный штаб обвинит округ в срыве важного мероприятия. Однако по настоянию Захарова Черевиченко позвонил ь Москву и доложил соображения начальника штаба. С. К. Тимошенко ответил, что надо согласиться с Захаровым.

В 5 часов утра 20 июня личный состав, выделенный для создания управления 9-й армии, был отправлен на автомашинах. Захаров задержался по срочным делам и выехал поездом 21 июня. В тот же день прибыл в Тирасполь. Штаб армии разместился в здании педагогического института.