Марцелл (СИ) - Страница 13

   Вскоре прибыло и обещанное усиление. Через ворота КПП под веселый свист, доносившийся чуть ли не из каждого окна, въехали два грузовика и остановились неподалеку от нашего здания. Из кузовов сейчас же ссыпались солдатики - в касках, бронежилетах, с автоматами, перекинутыми через угловатые плечики, - и поспешно, но как-то неловко стали строиться перед двумя орущими на них командирами. Командиры, по-моему, были пьяны. С вялой небрежностью они махали руками, указывали, кому куда бежать, спотыкались, роняли сигареты - солдатики тянули им новые, но командиры даже не могли чиркнуть зажигалкой, чтобы появился огонь. А может, просто ветер мешал.

   Через несколько минут все разбежались. У грузовиков остались только два крикливых радиста, безуспешно пытающихся включить друг у друга рации. Кто-то из соседнего окна немедленно крикнул: "Эй, камрады! Что слышно?" - "А хрен его! - ответил один из радистов. - Одни говорят - нападение, другие - учения". Мы уже было вздохнули с облегчением, как второй радист сказал: "Ага, учения! А че у меня патроны боевые?.."

   Мимо грузовиков по направлению к КПП пробегали двое с автоматами. В свете фар я сразу узнал Марцелла, а затем и Вано. Каким-то образом они меня тоже разглядели и узнали: Марцелл приостановился, Вано, бежавший следом, с треском на него налетел и громко выругался.

   Я дернулся. Захотелось немедленно отойти от окна, но я подавил этот порыв и стал глядеть на них в ответ.

   Вано смотрелся впечатляюще: высокий, ладный, в бронежилете, в каске, с автоматом. Я даже засомневался - с ним ли я дрался? А Марцелл...

   Марцелл же, взяв в руки оружие и надев форму, стал похож на пугало. Каска на голове, как полевой котелок на палке, тонкая шея жердью торчит из бронежилета - вот-вот обломится, а автомат и боеприпасы, прикрепленные к поясу, заставляют его неестественно кособочиться на правый бок. Да уж, кисло подумал я. Целитель... Его место было явно не здесь и явно не с боксером Вано. Рядом с Вано он был как котенок рядом с Цербером. Полнейшее несоответствие.

   Однако, несмотря на это, оба, как старые добрые друзья, помахали мне руками и побежали дальше, тряся тяжелыми бронежилетами.

   Я обалдел. Я обалдел настолько, что не отходил от окна до самого отбоя и все ждал, когда эта парочка покажется снова. Но они не показывались. Наверное, на КПП посылали не только из нашего отделения. Я представил, как Марцелл, добрая душа, со слезами на глазах упрашивал своего начальника отпустить его на КПП, и как ему добродушно хмыкали, так же, наверное, как и мне, только более унизительно, и как он подошел к Вано и поставил ультиматум: либо мне сейчас выдают оружие, либо хрен когда еще я тебя вылечу. И если Вано такой же ненормальный, как и Павел, то именно он пошел и выпросил у начальства оружие... Интересно, как там Голиаф поживает? Если челюсть у него снова треснула, и если Марцелл по каким-либо причинам к нему не "притронулся", то, наверное, очень плохо поживает. В этом случае имеет смысл располагать некоторыми мерами предосторожности. Такими, как, например, кастет. Или крепкий боевой товарищ... Зачем я вообще это сделал? Неужели действительно чувство справедливости? Даже странно как-то... С другой стороны, случись что-то серьезное, меня б давно нашли, скрутили и показали страшному капитану, и он-то сразу понял бы, что никакая это не справедливость, а самая что ни на есть агрессивная агрессивность - от избытка молодецких сил...

   Далеко в городе послышались хлопки, словно кто-то начал истерично дубасить молотком по деревянному полу.

   - Стреляют, - равнодушно сказал Юм, а сестра в коридоре громко объявила:

   - Отбой!

   Поздно за полночь мы проснулись от крика. Кричала сестра Зоя. Мы еще глаза не успели открыть, а Быков уже был на ногах и с удивительным проворством бежал на цыпочках к двери. Когда он выглянул в коридор, крик сестры Зои усилился. Быков, выругавшись, вышел и прикрыл за собой дверь.

   Я отбросил одеяло и резко сел, силясь прогнать остатки сна. На секунду мне показалось, что и крик сестры Зои и бегущий на цыпочках Быков мне приснились, но с соседних кроватей на меня глядели блестящие, выпученные от страха глаза, и я понял, что это не совсем сон.

   Сестра Зоя снова закричала.

   Я поднялся, намереваясь выяснить, что произошло, но тут в палату ввалился Быков. Точнее, его попросту впихнули. Чтобы не упасть, он схватился за спинку моей кровати и выгнулся, приняв какую-то неестественно болезненную позу. Вслед за ним в комнату вошел зам Л. Вакенада, приглушенно зашипел: "Чтобы носа твоего не видел!" - и сразу же вышел. Дверь за ним хлопнула, и я окончательно проснулся. Быков все еще стоял возле моей кровати, прижимая нос ладонью. Я включил свет и увидел, что из-под ладони у него течет кровь.

   - Что там? - спросил старшина, щурясь от света.

   - Вакенада привезли, - ответил Быков из-под ладони. - И Македонского. Их кто-то покоцал.

   В коридоре снова послышался крик сестры Зои, а незнакомый мужской голос виновато сказал: "Я тут при чем?"

   - Они при смерти, - добавил Быков. - Вакенад вроде не дышит.

   - Так ему и надо, - пробормотал Скрылев, не отрываясь от подушки.

   Я кинул в него "Анной Карениной".

   - Слушайте, может, попросим, пусть нам оружие выдадут, - сказал Быков, оглядывая нас. - Мы ж совершенно беззащитные.

   - У тебя - полгоспиталя в охранении, - заметил Юм.

   - Так то - они. А мы? Тут через забор перелезть - как два пальца обоссать.

   - Брось, - сказал старшина. - В патруле человек двадцать, плюс засады и прочее. А в случае чего - еще приедут.

   - Ты меня не слушаешь! - сказал Быков запальчиво. - Твои патрули - на улице. Первым делом они себя защищать будут. А мы - у забора. Прям как на ладони. Что будешь делать, когда к нам полезут?

   - Заткнись, - сказал Юм. - Ляг и успокойся.

   Я вдруг почувствовал себя слабым и незащищенным. Даже холодок по спине пробежал. Очень не хотелось, чтобы кто-то увидел меня в эту минуту, поэтому я поспешно выключил свет и прогнал Быкова подальше от своей кровати.