Мания приличия (СИ) - Страница 6

====== Запаска ======

* *

Мне захотелось выпить баночку пива, поэтому за рулем сидел Тэян. Я мог бы позволить себе не заморачиваться насчет вождения в подвыпившем состоянии, но иногда я был способен включить в себе мирного, законопослушного гражданина. Это одно из развлечений, когда занять себя нечем, жить по правилам, ведь если всегда и совсем отметать все рамки, то беспросветная скука. Философия моего бытия такова, что развлекать себя лучше всех умею я сам, придумывая правила игры и играя по ним. Побочный эффект (или усилитель нужного эффекта?) – по моим правилам чаще всего приходится играть и окружающим. Иногда это веселит, иногда наводит тоску. Марионеточность общей массы, ощущать себя гроссмейстером перед шахматной доской… Когда-то и мной, пожалуй, можно было поиграть за какие-то выгоды, но под этим всем, всегда, во мне держались неугасимые далекие планы, где в результате тот, кто пользовался мной, становился исполнителем одной из моих задумок, ступенью для преодоления новой высоты. И я забрался на высокую лестницу, на вершине которой подчас так много меланхолии и тошноты. Но сегодня мне было достаточно раздольно и улыбательно. Из колонок неслись композиции регги, и настроение у меня стремилось от «ничего так, прикольно» к замечательному. – Завтра привезут гашиш, хотели обговорить дальнейшее сотрудничество лично с тобой, – произнес Тэян, очень немногословный с тех пор, как прибыл из места заключения. Когда-то давно я его знал немного другим, куда беззаботнее и развязнее. Теперь он предпочитал о чем-то там думать и изъясняться коротко. Интересно, а попади я за решетку, изменюсь или нет? Что должно произойти, чтобы я переосмыслил жизнь и себя? А именно это, похоже, произошло с Тэяном. Нет, если правильно осмыслять жизнь, то за решетку и не угодишь. Нужно не только уметь рисковать, чтобы пить шампанское, нужно уметь не упиваться этим шампанским настолько, чтобы не подхватывать безумство безрассудно храбрых, рискующих напропалую, уже без каких-либо наград, а скорее с угрозой потерь. А кому нужны потери? Я не привык терять. – Да-да, я помню, – посмотрев на растущие по бокам пальмы и выдохнув, я ощутил жару, как латекс прилипающую к коже. – Давай на пляж завернем? Я бы искупался. – Тебя отвезти на личный?.. – Нет, на ближайший, – вместо чуть не сорвавшегося «на неприличный» брякнул я. Тэян бы подумал, что я захотел на нудистский пляж, пришлось бы объяснять, что нет… Обойдусь без юмора. – Снизойду до барахтанья среди смертных, – посмеялся я, вспомнив мифы о древнегреческих богах, которые принимали разные обличья и вступали в сношения и отношения с людьми (всё-таки не смог я без сарказма). Нет, до бога мне далеко, да и на вечную жизнь я не рассчитывал (что мне столько времени делать? Я и сейчас-то порой исчерпываю фантазию), но большинство человечишек воспринимал, как низшую форму живой природы. Особенно тех, кто ничего не добился, или кто жаловался, что добиться чего-либо невозможно. У меня ничего не было от рождения. Вообще ничего, кроме имени и желания стать кем-то. Я видел крепких и здоровых парней, до пенсии батрачащих портовыми грузчиками или лоточниками на задрипанных, вонючих улицах, я видел сумасшедше красивых женщин, выходящих замуж за этих лентяев и становящихся за несколько лет обозленными и зачуханными домохозяйками. Они скажут, что судьба не давала им шанса? Какая глупость. Распорядились собой по уму, а его, судя по всему, в таких мозгах не шибко много. Мы с Тэяном приехали на пляж одной из пятизвездочных гостиниц, куда пустили бы не каждого, но меня почти весь Сингапур знал если не по походке, то по морде точно, особенно охранники любых более-менее проходимых заведений. В своё время я, не переставая, кружил по клубам, барам и всем мероприятиям, каким только можно, завоёвывая авторитет и власть, но уже год-два отходил от этого, как старая черепаха, заползающая в свой панцирь. И всё же слава обо мне ещё жила. Ещё бы, когда я стал негласным королем нашего маленького государства. Как китайским императорам прошлого, мне можно было не выходить из Запретного города – подчиняться мне бы не перестали, и подносить приношения и дань тоже. Скинув рубашку, положив на неё солнечные очки от Chrome Hearts и потянувшись, подставляя тело снижающемуся с зенита солнцу, прямо в цветастых шортах я пошел к воде, ласковыми волнами облизывающими берег. Тэян шел рядом, поглядывая в основном вперед, но будучи начеку. Не то чтобы он считал себя моим телохранителем, но приглядывал за обстановкой, если был рядом. Напрасно он это сейчас. В границах Сингапура со мной ничего не случится. Тут все зависят от меня, тут все мною дорожат. Хотя недоброжелателей тоже хватает, но им не так-то просто развернуться поблизости. Я много кому чего сделал плохого, но всегда старался сделать плохо настолько, чтобы никакого веса и важности человек после уже не имел, а без них со мной уже и не посоревнуешься. После приятного, охладившего кожу купания, мы с Тэяном сидели в баре неподалеку, подсев по моей инициативе к двум отдыхающим подругам. Явно иностранки, европейки или американки, они-то как раз понятия не имели, с кем разговаривают, принимая нас за таких же туристов. Беседа завелась на английском и, угощая их коктейлями, я чувствовал, что сумею договориться о продолжении досуга где-нибудь неподалеку. Нет, конечно, я не такой Адонис, чтобы влюблять в себя с первого взгляда или производить приятное впечатление, перед которым каждая упадет мне под ноги. Секрет успешного съема заключается в том, что надо по глазам видеть, кого пытаешься снять. Сложных и невозможных (добровольно) вариантов хватает, но зачем мне сейчас к ним лезть? Сижу, расслабляюсь, попиваю уже что-то более весомое, чем пиво. К чему высокие материи и договоренности о свиданиях? Мне нужно плавно-быстрое передвижение к следующему пункту удовольствия. Переглянувшись с немногословным Тэяном, я улыбнулся ему, как бы говоря, что девчонки ещё через пару рюмочек заплывут за буйки, а спасатели уже на месте. – Так, а вы, значит, из Китая? – спросила одна из них меня, с немного обожженными солнцем плечами, довольная от удающегося отпуска, закинувшая ногу за ногу, и как бы невзначай всё время задевающая своей лодыжкой мою. – Да, из Пекина, – кивнул я и, перейдя на корейский, бросил Тэяну, улыбаясь: – Ну что за дура… – Поосторожнее, а то вдруг эти тоже лапочат на нашем? – хмыкнул он, и я не сразу понял, о чем он, немного напрягшись, чтобы вспомнить о той девице, которая ждет своей очереди в борделе. – Да ну и хер бы с ними, других найду, – отмахнулся я. – Китайский такой странный язык, – развеселилась вторая, что сидела ближе к Тэяну. – Даже не разобрать, где заканчивается одно слово, и начинается другое. – Ну, надеюсь, где заканчивается один китаец, и начинается другой, ты найдешь, – подмигнул я ей, и она фривольно засмеялась, поддержанная высветленной обаяшкой, которая по всем признакам достанется мне. Я снова пробормотал под нос на родном: – Особенно, если он ни хуя не китаец… Мы отъехали в уединенное местечко дикарского вида, где черт знает откуда взявшиеся валуны создавали ощущение первобытной природы. Но тащиться к ним не пришлось, потому что удачно рассевшись парами – на пассажирском спереди одна девка, а я с другой на заднем, – мы начали прелюдию ещё в салоне. Сев посередине сидения, я усадил на себя девицу, имя которой повторил всего раз после того, как она представилась, и уже забыл, и принялся целовать её достаточно сладкие от мартини с клюквенным сиропом и трех лонгов* губы. Я тоже был слегка под градусами, и тискать в руках стройное женское тело было приятно. Член отозвался быстро, сквозь шорты потираясь о разведенные бедра, о промежность в трусиках от купальника. Почувствовавший неудобство из-за коробки передач Тэян, вытянул свою телку наружу, и я увидел через плечо своей наездницы и лобовое стекло за ним, как те пристроились на капоте, активней и активней приступая к процессу. Люблю бескомплексных девчонок для отдыха. Хоть я и не поклонник групповух, но смотреть, как рядом ебётся кто-то ещё – это дополнительный завод. Я развязал верх купальника и откинул его под ноги, впившись в молодую грудь, покачивающуюся перед моими глазами. Её обладательница простонала, откинув назад голову, и её волосы качнулись за её спиной. Уже без рубашки, я прижал тело к себе теснее, облизывая соски и забавляясь с ними языком. Подключив к этому занятию одну руку, я не больно сжал один, обхватил грудь полностью, смял её до очередного стона. В поле зрения то и дело попадало то, что творилось на капоте. Тэян развернул девицу к себе спиной и, целуя изгиб шеи, забрался рукой ей между ног, разогревая и добывая естественную смазку. Судя по растворенному рту, она тоже стонала, и не тихо. Сквозь пыхтение и постанывание внутри машины, мне неслышно было, что за звуки раздаются извне. Я потянулся за презервативом и, пока доставал его, туристка ловко избавилась от последнего прикрытия и, с жарким огоньком в глазах наблюдая, как я натягиваю гондон на член, с нетерпением ждала, когда сможет запрыгнуть на него. Люблю таких, заводных. Когда самому не очень, бывает, хочется, они заряжают энергией. Но сейчас я был полон желания, мне хотелось трахаться, трахать до визга, чтобы авто тряслось и сиськи перед моим носом подпрыгивали туда-сюда с большой амплитудой. Оправляя волосы, чтобы не лезли на лицо, когда она наклонялась вперед, девица вернулась к поцелуям, приятным, нужно признать, и насадилась на член, обхватив его своим влагалищем. Я блаженно простонал. Обожаю это чувство, когда туго входит, обтягивает, словно засасывает. Зашевелив бедрами, вверх-вниз, я шлепнул ладонью по её заднице и она, отозвавшись возбужденным смешком, алчно поцеловала мой подбородок, пошла языком ниже, по шее, как бывалая развратница, умеющая доставлять себе и другим наслаждения. Промычав от удовольствия, я приподнял её лицо за подбородок и наши языки опять сплелись. Наклонив вперед свою партнершу, Тэян драл её, опершуюся на капот, ухватившись за бедра. Обнаженные груди скользили по металлической поверхности, когда руки уставали держать себя на весу. Мне представало изумительное зрелище. Тэяну, наверное, через стекло тоже было видно подскакивающий зад телки, что резвилась со мной. Я шлёпнул по нему снова, и ещё. Какой прекрасный звук от этих шлепков… Я не могу объяснить, чем он так заводит, но эта звонкость пощечины, будто ставишь на место, подчиняешь себе, овладеваешь полностью. Ловя на лету движущиеся соски, я прищемлял их губами, прикусывал зубами, вгрызался, но без остервенения, в сочные груди. Сминая руками молодое тело, я усилено двигал его на себе, как поршень. Машина качалась не только из-за нас, но тряска была то что надо. Как корабль в ураган, только это был ураган страсти. Кратковременной и одноразовой, но, главное, дающей всем то, чего они и хотели. Вбиваясь снизу, я двигался всё резче и грубее, отчего стоны и крики возникали громче и надрывнее. Я был близок к финалу, и не собирался оттягивать его, потому что хотелось оргазма, хотелось экстаза. Рванув ещё несколько раз, я с чувством прошипел, ощущая, как сперма хлынула в презерватив. Постепенно останавливаясь, я замер, тяжело дыша. Откинув голову на спинку сидения, я отдыхивался, пока девица, навалившись на меня, продолжала целовать мои губы и скулы. Мне больше не хотелось этого. Сразу после удовлетворения мне уже не нужно всех этих нежностей и нюансов. Точно не от такой, как она. Словно спасение, у меня в шортах завибрировал мобильный и я, поскольку они были наполовину под моим задом, чтобы привстать, скинул с себя ещё не выдохшуюся туристку. Увидев, что звонит Сынхён, я принял звонок и поднес айфон к уху: – Я слушаю. – Привет, я насчет шейха. Его всё устроило, передаёт благодарности и комплименты. – К черту комплименты, расплатился полностью? – оживился я от хорошей новости. Впрочем, не сомневался, что угадаю с его предпочтениями. За столько лет я наизусть выучил клиентов и узнал людей. – Да, всё четко, ровно и вовремя, – отчитался Сынхён. – Завтра увидимся на стрелке? – Да, я подъеду, – утерев пот на лбу, от жары и усердий, подтвердил я. – Тогда до завтра. Пока! – Пока, – попрощался я и отложил телефон. Опустив глаза, я увидел на члене использованный презерватив, и потянул его так, чтобы не расплескать. Сняв его, я огляделся в поиске мусорки, но наткнулся на ещё похотливые глаза самки. Ох уж эти любительницы секс-туризма! Я перешел на английский: – Ты куришь? – Нет, – обнаженная, она ещё немного манила, но такому пресыщенному типу, как я, два захода за раз даром не надо. – А я, пожалуй, покурю, – натянув шорты, я открыл дверцу и, спрятав презерватив в фольгу упаковки из-под него же, ткнул его пока что в пепельницу в этой самой дверце. Машина ещё ходила ходуном, поскольку Тэян не закончил со своей любовницей одного дня. Достав сигарету и зажигалку, я закурил и оперся об автомобиль, не смущаясь того, что его качает. Девица, уже в купальнике, выпрыгнула следом и, встав рядом, обняла меня, положив подбородок на моё плечо. Ладно, ближайшие полчаса я добрый, развлекайся, детка, если тебе необходимо чувствовать присутствие мужчины после секса. Я нехотя положил свободную руку ей на талию. Потянув за волосы на себя девицу, Тэян заставил её прогнуть спину и, прикусив кожу между шеей и плечом, оставив на ней алеющий засос, с громким стоном кончил, ещё дергая бедрами и схватив за груди. Более выжатая, чем моя, она даже не сообразила сразу одеться, когда Тэян отступил назад, оправляясь и обдувая плечи от жары. Его крепкое татуированное тело было бронзовым под заходящим солнцем. Проведя по лицу ладонью, он направился ко мне, попросив сигарету. Задумчиво выдыхая первые кольца дыма, он уставился на горизонт. Мы недолго помолчали, пока я не вспомнил о деле. – Запаску можешь пускать в ход. – Чего? – очнулся он, выйдя из раздумий. Натянувшая купальник вторая подкралась к нам, с некоторым восхищением глядя на Тэяна, но не решаясь к нему лепиться, как её подруга ко мне. – А, ты про русских что ли? – Нет, блядь, в шиномонтаж тебя отправляю! – сплюнув, я криво ухмыльнулся. – Разумеется о них, о ком ещё. – Значит, султан доволен пополнением гарема? – Наверное, меня подробности не волнуют, – пожал я плечами. Захотелось домой, выпить чашечку кофе и поболтать с кем-нибудь о нейтральном. Жаль, что Сынхён занят сегодня, Тэян немного не то для светских бесед. – Мальчики, ну вы можете говорить так, чтобы и нам было понятно? – легко стукнула меня девица, хихикая. Я погладил её по волосам, как мог бы провести рукой по собаке, трепля её за принесенную палку. – Девочкам не всё надо знать, о чем говорят мальчики, – Интересно, её бы сильно испугало, узнай она, что я торгую такими, как она? И что, если бы было нужно, я бы без жалости продал её в бордель? Она бы там имела успех, я думаю. А если у неё здоровые почки, то тоже применение найдем… Смешно, конечно, но не тем, кто узнал, о чем я разговариваю на самом деле и чем занимаюсь. – Мы уже взрослые, нам можно, – подала голос другая, из-за Тэяна. – Я сказал, что меня уже ждет жена, и мне пора домой, – солгал я, наблюдая, как теряются и скисают лица честных куртизанок, нет, я бы даже сказал, бескорыстных служительниц радостей плоти. Это было не профессией – это было их душевным состоянием, и таких по свету очень и очень много. На Западе их принято считать эмансипированными, самодостаточными, свободными, женщинами раскрепощенными, сексуально открытыми, знающими, что хотят, равными мужчинам. Я называю это проще – шлюхи. И им уже не так весело было продолжать общение, но чтобы их отвезли обратно, им пришлось вернуться в машину и ещё двадцать минут терпеть моё общество. Немного потерянные, более тихие, опечаленные и слегка обиженные – в таких тоже была прелесть. По крайней мере, той вульгарности и развязности, что я презираю в женщинах в быту, поуменьшилось. В сексе это отлично, не спорю. Но когда девица такова всегда… Нет, мои строгие нравы не позволяют мне долго находиться в обществе подобных. Незаметно, отвернувшись к окну, сидя на пассажирском спереди, я засмеялся своим мыслям. Комментарий к Запаска *Лонг – большие порции коктейлей в высоких стаканах (от англ. «длинный, долгий», потому что долго пьётся)