Мама для Ромашки (СИ) - Страница 9

Забегаю в свою тесную каморку, хватаю пиджак, сумочку и уже почти выбежала из кабинета, когда вспомнила про мобильный, на который, к слову, пришло новое сообщение.

“Я жду, Алиса! Не разочаруй меня” — от отца.

— Отлично! Тебя еще не хватало.

Принимаю решение просто проигнорировать сообщение, так как покорной болонкой хозяину тапки в зубах таскать не намерена, и отправляюсь по указанному в документах адресу.

Сама дорога занимает чуть больше часа туда и обратно, а вот найти те самые руки неизвестного мне Глебова Михаила оказывается не так просто, как заскочить в маршрутное такси. Обойдя вдоль и поперек небольшое здание “СтройКом” и так не найдя нужного мне кабинета, решаю постучать и сунуть нос в первый попавшийся. В итоге еще примерно через полчаса мотания из кабинета в кабинет и с этажа на этаж я выясняю, что сам товарищ Глебов в этом здании не сидит, и злая, как тысяча чертей, еду обратно в “ПрайдИнвест”.

В просторном холле бизнес-центра сталкиваюсь с Маратом Сергеевичем, и, видимо, мой взмыленный и порядком растрепанный вид его слегка удивляет, потому что мужчина удивленно выгибает бровь и улыбается:

— За тобой гналась свора собак? — спрашивает непринужденно, пропуская меня в открытые двери лифта.

— Очень смешно, — морщусь, кое-как приглаживая растрепавшиеся из косы волосы и поправляя юбку.

— Что случилось? Наш Беркут решил устроить проверку для новичка? — все еще продолжает веселиться Левашов.

— Или отыграться за плохое настроение и грязные брюки.

— Давай, пожалуйся мне, я тебе посочувствую и, возможно, помогу, Алиса из страны чудес.

— Вот только не надо, пожалуйста! Сколько я уже шуточек про эту страну чудес слышала, на все годы жизни вперед хватит.

И правда, такое ощущение, что у всех мужчин первая и самая стойкая ассоциация при имени Алиса — эта мифическая страна чудес. В школе мне таких дразнилок хватило сполна.

— Ладно, не буду, — поднимет руку мужчина. — Так что случилось?

— Руслан Данилович попросил меня увести папку с документами в компанию “СтройКом” и передать лично в руки Глебову Михаилу. Я точно, на все сто процентов уверена, что правильно запомнила имя! — восклицаю и, кажется, даже притопнула ногой, — вот только я почти час бродила в поисках этого мужчины, но оказывается, он там не сидит.

Поднимаю взгляд на Марата Сергеевича, тот пару мгновений усердно сдерживает улыбку, но, в конечном счете, начинает заливисто хохотать, потирая бороду.

— Что? — морщусь, ожидая как минимум сочувствия, как максимум помощи, но точно не издевательского смеха.

— Ух, Рус, — машет головой Левашов, — давай сюда мне эту папку.

— Нет, не дам, — прижимаю к себе пластмасску, как родное чадо. — Я сейчас отдам вам документы, вы их потеряете, а Руслан Данилович потом будет срывать на меня злость.

— Хорошо. Открой, — кивает и облокачивается на перила.

— Зачем?

— Открывай, говорю… — посмеиваясь, кивает мужчина.

Ладно, думаю, ничего страшного не произойдет, если я одним глазом загляну в важные доку… чт-о-о?!

— Рисунки?! — достаю пару листов с разноцветными детскими каракулями и словно невидящим взглядом лихорадочно перебираю бумажки в руках. — Это шутка такая, что ли?! — рычу, краснея от злости и от своей глупости. Как бы я выглядела, окажись этот самый Глебов на месте? Да я бы сгорела от стыда!

— Да ладно тебе, не кипятись, Алиса. Это наш принципиальный босс проверку на вшивость для новичков устраивает, — посмеивается Левашов, и в этот момент лифт останавливается, — не заглянула в папку, проверку прошла. Заглянула… вылетела и не успела сказать “упс”, — смеется мужчина и, подмигнув, удаляется, оставив меня, как рыбку, хлопать губами и сжимать кулаки от обиды.

Детский сад какой-то, а не многомиллионный холдинг!

— Серьезно? Рисунки? — открывается дверь в конференц-зал, и просовывает свою любопытную голову Марат.

— Ты проходи, не стесняйся, — откидываюсь на спинку кресла и киваю другу головой. — Совещание через пять минут, имей совесть хоть на одном за неделю появиться.

— Между прочим, я всю прошлую неделю, пока ты скакал по командировкам, сидел здесь.

Друг проходит и вальяжно разваливается в кожаном кресле. Смотрит на меня с неприкрытой издевкой, а по взгляду вижу, что его так и подмывает вернуться к начатому разговору.

— Нет, правда? Тебе не кажется, что это слишком жестоко? Какой бы дурочкой она выглядела перед Глебовым, если бы застала его в офисе.

— Не кажется. Во-первых, Глебов работает на дому, а во-вторых, никогда не появляется в офисе “СтройКом”. Зато, может, хоть так установлю фильтр между ее мозгом и языком и добьюсь элементарного уважения ко мне как к начальнику.

— Да брось! Хорошая девчонка. Ну, подумаешь, водой немного окатила, у тебя этих костюмов завались. И кстати, — машет рукой Марта, — ты и правда сам виноват. Пер как танк, а мог бы пропустить.

— Ты на чьей стороне вообще? Вознамерился залезть Мальцевой под юбку? Ну, да только потом, когда будешь ее увольнять, не забудь сказать, что у нас в коллективе по уставу служебные отношения не в чести.

— Ой ли! А сам давно с Олеськой кувыркался, праведник? — фыркает дружище и кидает в меня ручку.

Ребенок ребенком. Если бы не его мозг — калькулятор и долгие годы, что мы прошли рука об руку, точно уже разругались бы в пух и прах. Но являясь друзьями с самого детства, мы с Левашовым умели прекрасно компенсировать недостатки друг друга. Так мою иногда чрезмерную серьезность в компании с лихвой покрывало полное отсутствие серьезности Марата. Он любимец коллектива, я постоянный триггер для работников. Так и живем.

Да и откровенно говоря, уже надоело, что второй день, что внутри меня, что снаружи, все крутится вокруг этой светловолосой, голубоглазой Лисы.

— Кстати, что ты там про машины говорил?

— Здрасте, приехали! Левашов, ты сам меня направил в автосервис, где наша практикантка автомехаником подрабатывает, — отстукиваю ручкой по столу, что-то нервы совсем расшалились в последнее время.

— А Мальцева не так проста, как кажется на первый взгляд, — ухмыляется Марат, — я бы посмотрел на нее в рабочей форме, ставлю сотку, что она самый сексуальный автомеханик во всем мире… ауч, — потирает лоб друг, по которому только что прилетело брошенной мной ручкой.

— Выкинь эту дурь из головы.

— Помяни мое слово, Рус, она тебя потом еще не раз удивит, — уверенно вещает друг, а мой язвительный ответ тормозит появление в зале работников.

Все рассаживаются по своим местам, Олеся носится с папками, выдавая каждому присутствующему по копии договоров, что вчера притащил нам “СтройКом”, и пары минут не проходит, как расслабленный треп переходит в деловую беседу.

Совещание получается не из простых, и приходится серьезно поломать голову над тем, какую стратегию действий выбрать с намеченной компанией. Почти два часа безвылазной болтовни, и в итоге с горем пополам мы приходим к общему решению.

— Так, друзья, — поднимаюсь с места, накидывая пиджак. — К концу недели необходимо предоставить мне на рассмотрение несколько наиболее выгодных вариантов и для нас, и для “СтройКом”, как мы можем минимизировать расходы и оптимизировать производство. Следующее совещание в понедельник, там и будем принимать окончательное решение.

По залу проносится дружный гул согласия, и работники расходятся по своим рабочим местам.

— Пообедаем? — потирая виски, спрашивает Марат, а мне, собственно, ничего и не остается, кроме как согласиться. Поднимаемся на десяток этажей выше, в ресторан, и хоть на пару минут отключаемся от работы.

День проносится с бешеной скоростью. Не успеваю опомниться, как звонит Нина Федоровна и взволнованно интересуется, не забыл ли я о том, что ей сегодня в девять нужно быть свободной.

Не забыл. Просто на время не смотрел совершенно, а уже ни много ни мало восемь вечера. Олеся пару часов назад упорхнула, да и вообще в офисе и на всем этаже стоит гробовая тишина — коллектив разошелся по домом.