Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Страница 15

– Верно. На стоянке такси было очень оживленно.

– Ах да, и одно такси сломалось. – Амелия подошла к окну, и то, что она увидела, явно принесло ей облегчение. – Все в порядке, они только что прибыли.

Мина нашла себе местечко, налила в кружку с подноса черный кофе и уселась на один из диванов.

– Вы только что приехали? – спросил ее ближайший сосед, пожилой мужчина в строгих, утонченных очках без оправы, которые у нее ассоциировались с европейцами и не вполне сочетались с его чрезвычайно кустистыми бровями.

– Да, – ответила Мина, бегло изучая свой кусочек пирога. Ее внимание привлекли необычно выглядящие ингредиенты. Напоминало кусочек каменистой дороги с неопознанными слоями среди вишен. – Выглядит восхитительно.

– Это очень традиционный швейцарский пирог, но никто не готовит его так, как Амелия – вот почему многие возвращаются сюда снова и снова. Знаете, у нее нет отбоя от постояльцев, а ведь она начала заниматься этим только год назад. Думаю, все дело в ежедневном часе Kaffee und Kuchen [34].

– Что, вот в этом? – Мина обвела рукой комнату. Все разговаривали и ели – симфония гармонии, скрепленная воедино пирогом.

– Да, четыре часа. Бесплатный пирог. Единственная цена – это то, что вы должны остаться, съесть его у камина и пообщаться со своими соседями.

– По-моему, звучит очень цивилизованно.

– Некоторые из нас смирились. – Он состроил многострадальную гримасу. – И теперь я обнаружил, что мне стало немного легче общаться с ближними, если это нужно делать всего один раз в день.

Мина рассмеялась.

– Уверена, что для вас это полезно.

– Хм, – пробормотал он, – именно так говорит Амелия.

– И давно вы сюда ходите?

– С тех самых пор, как она открыла это заведение в прошлом году. Я был одним из скептиков. Возглавлял протесты против него.

Мина едва не вздернула бровь – «в самом деле?», но ей не удалось сохранить бесстрастное выражение лица.

– Я знаю. Теперь я дважды в неделю в четыре часа прихожу на пирог.

– Вы здесь живете?

– Нет, я живу в деревне, но у нас есть договор. Я колю для нее дрова, а она кормит меня пирогом раз или два в неделю. В этом – вся Амелия. Превращает врагов в друзей, а затем перекрывает им артерии, чтобы отомстить. – Его вызолоченное солнцем обветренное лицо расплылось в гоблинской ухмылке. – Еще я торгую вином, поэтому составил для нее винную карту. Теперь мы добрые друзья.

– Я Курт, – перебил другой мужчина, наклоняясь и протягивая руку. – Приехал на выходные с женой и дочерью. Работаю в Женеве, но мы приехали из Канады. Мы приезжаем сюда раз в месяц ради пеших прогулок и ради того, чтобы выбраться из города. И… – Он сделал паузу и поднял свой кусок пирога: – …ради этого, как говорит Йоханнес.

– Приятно познакомиться. – Непринужденное дружелюбие удивило и очаровало Мину. Невозможно было представить, чтобы это происходило в отеле в Англии. – Я Мина. – Краем глаза она заметила, как открылась дверь гардеробной, и какое-то инстинктивное шестое чувство заставило ее обернуться и посмотреть на толпящихся внутри троих мужчин, громко беседующих в стиле «мы-действительно-рады-видеть-друг-друга». – Я здесь в отпуске, и Амелия… – Слова замерли у нее на губах, когда один из мужчин размотал ярко-красный шарф, высвобождая знакомые солнечные пряди.

На мгновение она решила, что ей почудилось, но когда он обернулся, его вид заставил ее задуматься, не существует ли провидение на самом деле.

После смывшего дорожную усталость горячего душа Мина нанесла свежий макияж – черт возьми, да, это была боевая раскраска – и надела любимые черные брюки, в которых ее ноги выглядели стройнее и длиннее (даже Ханна осторожно соглашалась, что ее бедра немного толстоваты). Также брюки отлично облегали ягодицы, крупноватые по сравнению с другими частями тела, но все еще без целлюлита. Она дополнила ансамбль мягким кашемировым бледно-розовым джемпером, зная, что он красиво облегает грудь, подчеркивая силуэт, а цвет оттеняет голубизну глаз. Мина была более чем довольна своим телом: не худая, как палка, но с правильными выпуклостями и впадинками во всех нужных местах, что, по ее мнению, было немаловажно. Она знала, что ей повезло с ее поразительным оттенком волос – льдисто-белыми нордическими волосами и темно-синими глазами, которые при правильном нанесении теней казались почти цвета индиго. Возможно, она проявила немного тщеславия по поводу прически и потратила добрых полчаса, чтобы высушить волосы феном и придать им идеальную форму.

Ее пульс все еще не успокоился от потрясения при виде троих вновь прибывших и мужчины среди них. К счастью, все они, казалось, знали, что делали. Взяли ключи у девушки за стойкой регистрации и сразу поднялись наверх.

Вскоре после этого Амелия пригласила ее подняться на три лестничных пролета выше, в ее комнату, и Мина двинулась следом. Амелия без умолку болтала, вспоминая о поездках в Англию, а она задавалась вопросом, что, черт возьми, она скажет ему, если они столкнутся.

Сколько Мина себя помнила, Амелия всегда очень серьезно относилась к своим обязанностям крестной матери и навещала ее по крайней мере раз в год. Поддавшись порыву, Мина обняла ее на верхней площадке лестницы.

– Прости, что до сих пор не приезжала. Здесь так красиво.

– Я рада, что ты здесь. А теперь, надеюсь, тебе понравится твоя комната – это одна из моих любимых.

Мина прикусила губу, следуя за Амелией в конец коридора.

– Ты уверена? Я думала, что останусь с тобой в помещении для персонала или что-то в этом роде.

Глаза Амелии загорелись озорным огоньком, который Мина так хорошо знала и который был одной из многих причин, почему она обожала ее.

– Возможно, так оно и было бы, но так я смогу не соврать фрау Мюллер, сказав, что у нас все занято. И почему я не могу предоставить своей крестнице одну из лучших комнат в доме? Если бы ты задержалась подольше, я бы предоставила тебе квартиру по соседству со своей.

– Квартиру?

– Да, за этим зданием находится еще одно, и в нем две квартиры. Я провожу большую часть времени здесь, на кухне, но летом в ней чудесно. У меня большой балкон и просторная гостиная с самым прекрасным видом. Я все подумываю о том, чтобы предложить квартиру на Airbnb [35], но этим нужно заниматься и управлять, а, сказать по правде, с меня и шале достаточно.

Амелия толкнула дверь, и Мина вошла внутрь. Снаружи ослепительная белизна снега подчеркивала контуры и тени темнеющей долины. Вдалеке мерцали огни, над маленькой деревней высились горы. В приютившейся под самой крышей комнатке было тепло и уютно. Мягкий свет лился от двух прикроватных ламп по обе стороны двуспальной кровати, укрытой бледно-голубым шерстяным одеялом с положенным поперек темно-синим бархатным покрывалом. Тяжелые шторы обрамляли выходящие на балкон французские окна, и снаружи на одной стороне балкона лежал снег.

Мина, взволнованная тем, что ей предстоит провести здесь следующие пару недель, пересекла комнату и направилась прямо к окну, посмотрев на сумеречное небо, а затем снова на комнату.

– Здесь так уютно. Могу вообразить, каково это – укрываться здесь, когда снаружи бушует снежная буря.

Амелия рассмеялась.

– Ну, слишком сильно воображать не придется. У нас выпадает много снега, хотя прогноз на эту неделю очень хороший. Много солнечных дней. А теперь почему бы тебе не устроиться поудобнее, а потом спуститься вниз? С шести вечера в лаундже мы подаем вино, а затем в семь в столовой сервируется ужин.

– Но разве я не могу чем-нибудь помочь? Я приехала, чтобы побыть с тобой. Могу я помочь с ужином? Остаться с тобой на кухне?

Мина не горела желанием видеть Люка, пока не будет достаточно хороша и готова.

– У нас еще будет на это время, – отозвалась Амелия. – Ты моя гостья, и это мое угощение. А еще я немного эгоистична. Я не смогу уделить тебе все свое внимание до ужина, так что прости, что не присматриваю за тобой должным образом.