Мальчики – налево, девочки – направо - Страница 4

Однако шли месяцы, а ситуация только ухудшалась. Муж просто изводил Лизу своими придирками. Он провоцировал ее на скандал, она срывалась, тогда он победно восклицал: «Вот видишь, ты же форменная истеричка! Как я могу общаться с такой дурой?» – и не появлялся дома несколько дней. Потом Слава приезжал в Митино, оставлял свое грязное белье, забирал чистые рубашки, вновь доводил Лизу до слез и опять исчезал в неизвестном направлении.

Лиза осунулась и почернела, краше в гроб кладут. Ее некогда счастливая жизнь пошла под откос. Она не понимала главного: в чем она провинилась? Почему стала так плоха? А ларчик просто открывался: нашлась другая, которая была хороша.

Друзья семьи, которые были в курсе интрижки мужа, пожалели Лизу и рассказали ей о любовнице. Уже год Слава встречается с некой Машей. Маша родом из Норильска, совсем недавно она приехала покорять столицу и устроилась работать в его рекламное агентство менеджером по персоналу. Ей двадцать девять лет, она моложе Лизы на четыре года.

Лиза не поверила и прямо спросила у Славы, правда ли это. Тот сначала юлил и изворачивался, но потом все-таки признался: да, у него есть женщина. Но он пока еще решает, с кем остаться – с Лизой или с Машей. Если законная жена будет хорошо себя вести, то, возможно, ей улыбнется удача.

Подруга попыталась «вести себя хорошо»: угождала мужу во всем, не замечала следов чужой помады на его рубашках, делала вид, будто у них по-прежнему чудесная семья… пока однажды не очнулась с пустым пузырьком снотворного в руках. Лиза не помнила, как проглотила двадцать таблеток. Подруга вызвала «скорую», ей сделали промывание желудка. После этого случая Лиза поняла: если она добровольно не выйдет из любовного треугольника, то остаток жизни проведет в психиатрической больнице.

– Я так больше не могу, – сказала она Славе. – Уходи к ней, я дам тебе развод…

Так вот ты какой, северный олень! Я внимательно изучала лицо разлучницы из Норильска. Ничего особенного. Объективно говоря, внешне Лиза намного интереснее, чем эта выдра. Но кто знает, может быть, у Маши богатый внутренний мир?

Естественно, Слава меня узнал. Однако он напустил на себя равнодушный вид и хранил молчание. Я тоже не спешила с ним здороваться. После того как он так изощренно издевался над Лизой, я навсегда вычеркнула его из числа своих друзей.

– Нам не нужен кот, – повторила Маша, – он подерет всю кожаную мебель!

И брюнетка захлопнула перед моим носом дверь.

Я задумчиво потопала вниз по лестнице. Однако интересная получается ситуация. Дело в том, что после развода Слава не выписался из Лизиной квартиры. Он заявил, что ему некуда. Мол, они с Машей мыкаются по съемным углам, так что извини, дорогая, но моя фамилия по-прежнему будет фигурировать в домовой книге. Немаловажная деталь: жилье у них было приватизировано в совместную собственность. Так что в любой момент бывший муж может подать в суд на раздел имущества.

А год назад Лизе в наследство от бабушки досталась однокомнатная квартира. Подруга планировала обменять две «однушки» на «трешку». Тогда у школьницы Светы была бы своя комната, а Лиза, которой еще рано ставить крест на личной жизни, получила бы отдельную спальню. Но существует проблема: бывший супруг. Теперь подруга ему абсолютно не доверяет. Лиза уверена: как только она переедет в трехкомнатную квартиру, ее тут же придется вновь обменивать – на две, потому что Вячеслав потребует свою долю.

Лиза пробовала уговорить Славу по-хорошему выписаться с жилплощади. В конце концов эту квартиру в Митине дали ее родителям, бывший муж не вложил в нее ни копейки. Лиза взывала к его отцовским чувствам: неужели Вячеславу безразлично, что дочь делает уроки на кухонном столе?! Однако Васнецов под тем предлогом, что у него нет своего жилья, упорно отказывается выписываться.

А теперь я узнаю, что жилье у него очень даже есть! Хоромы в дорогущей новостройке! Правда, консьержка обмолвилась, что квартира формально принадлежит Маше. Не смешите мой аппендикс! Неужели я поверю, будто скромный кадровик из Норильска в состоянии заработать такую прорву долларов? Ясно же, что жилье куплено на деньги Славы! Причем наверняка те самые, которые он на протяжении многих лет утаивал от семьи.

О, я отчетливо понимала, какую подлость задумал Вячеслав. Он специально записал новостройку на любовницу, а теперь ждет, когда Лизе надоест ютиться в крохотной квартирке. Она переедет в «трешку» – и он оттяпает у бывшей жены жилплощадь! Мало ему, что едва не довел Лизу до самоубийства! Он хочет обобрать ее до нитки! Каков подлец!

Я так разволновалась, что непроизвольно сжала кулаки и чуть не придушила котенка. И, очнувшись от неприятных мыслей, решила: надо действовать! Я обязательно должна рассказать Лизе о том, что узнала. Пусть подруга припрет бывшего благоверного к стенке! Необходимо любой ценой заставить негодяя выписаться из квартиры!

Но сначала следует пристроить зверя. И если кота никто не хочет брать по собственной инициативе, мне остается только пойти на хитрость.

Так, в этой квартире на четвертом этаже обитает семья с двоими детьми. Я нажала на дверной звонок, положила котенка на пушистый коврик, бегом спустилась на один лестничный пролет и затаилась. Я слышала, как отворилась дверь и детский голосок воскликнул:

– Мама, мама, смотри, к нам пришел котенок!

Женский голос ответил:

– Положи котенка на место. Он наверняка чей-нибудь, его будут искать.

– Нет, он ничейный! – заспорил ребенок. – Он мой, потому что я его нашел! Давай его возьмем!

– Нет, Кирюша, мы не можем его взять.

– Ну почему? – заканючил мальчик. – Он такой хорошенький! Ты же обещала купить мне котенка, помнишь? Обещала, обещала!

Мать принялась втолковывать, что за животным нужно ухаживать, а у нее и так дел невпроворот. Ребенок поклялся, что будет сам следить за котенком.

– Как ты будешь следить за котом, если ты даже не убираешь свои игрушки? Нет, сынок, и не проси.

Но Кирюша не отставал.

– Я буду убирать игрушки, честное слово! Ну, мама, ну, пожалуйста, пусть он живет у нас!

Еще пять минут уговоров, откровенного шантажа и истеричного плача, и мама сдалась:

– Ладно, возьмем кота.

Дверь захлопнулась, и я с легким сердцем поскакала вниз по лестнице. Ура, одно доброе дело я сегодня сделала! Пора приступать ко второму.

Увидев меня без котенка, консьержка от удивления даже руками всплеснула.

– Неужто удалось сбагрить?

– Ага, на четвертом этаже повезло. Простите, а как ваше имя-отчество?

– Зинаида Марковна.

– А я – Люся, будем знакомы. Видите ли, в чем дело, Зинаида Марковна…

Тут я замолчала, не зная, как ловчее выудить из нее нужную информацию. Дама хоть и словоохотлива, однако мои вопросы о жильцах могут ее насторожить. Тут мой взгляд упал на фотографию, стоящую на столе, которую я раньше почему-то не заметила.

– Ой, а кто этот симпатичный мальчик? Ваш внук?

Зинаида Марковна расплылась в улыбке:

– Внучок Андрюша, смышлен не по годам.

– А сколько ему?

Андрюше было семь лет. И он уже умел писать, читать и знал таблицу умножения. Потрясающе умный ребенок.

– Наверное, в бабушку пошел, – заметила я, стараясь, чтобы в моем голосе не проскользнула ирония. Однако консьержка приняла слова за чистую монету.

– Я в молодости тоже бойкая была, – принялась она рассказывать. – Приехала в Москву из села поступать в университет. Сколько отец председателю колхоза кабанчиков зарезал, чтобы он мой паспорт на руки отдал, и не сосчитать. После войны из деревни было ни в жизнь не вырваться, работали-то без зарплаты, за одни трудодни. А я без репетиторов, без хороших учебников после сельской школы – и на мехмат с первого раза поступила. Я потом нашему учителю математики, однорукому фронтовику Павлу Ивановичу, из столицы в подарок бинокль привезла. Уж как он радовался-то!..

После окончания университета Зинаида Марковна пошла работать бухгалтером в министерство.