Максимилиана - Страница 4

Поблуждав по огромному дому, нашла отца в библиотеке. Он сидел за столом, на котором лежали бумаги, много бумаг.

– Пап… я тебя не отвлекаю? Можно с тобой поговорить? – несмело подойдя к столу, спросила Максим.

Её отец, оторвав тяжёлый взгляд от того, что он читал, посмотрел на свою дочь. Он долго молчал, потом опять склоняясь над бумагами, и уже не смотря на неё, сказал:

– Почему ты в таком виде? Я просил тебя так не одеваться. Иди и переоденься.

– Можно мы сначала поговорим?

– Иди переоденься.

Эти последние слова были сказаны так же спокойно, как и все остальные, но Максим впервые слышала в голосе отца такой командный тон, и не стала спорить. Повернувшись, быстро вышла из библиотеки.

У себя в комнате она со злостью открыла шкаф и попыталась понять, что из всей этой одежды нужно надеть на себя, чтобы отец захотел с ней говорить. Практически все вещи в шкафу были новыми, ещё в пакетах и с бирками. Ей хватало пары джинс и маек, а вот всё это, висящее в шкафу, её не интересовало. Но сейчас пришлось подчиниться.

Переодевшись, она критично взглянула на себя в зеркало: юбка немного ниже колен, блузка и сверху кофта. Наверное так, в понимании её отца, должна выглядеть его дочь. Максим нашла бархатную серую ленту и перевязала ею волосы сзади, чтобы теперь хвост был зафиксирован лентой и не растрепался.

Решив сделать повторную попытку поговорить с отцом, она вышла из комнаты и уже пройдя часть пути до библиотеки, наткнулась на Ставра. Он шёл на встречу ей с ещё двумя своими людьми. Они вышли из дверей зимнего сада.

Максим физически ощутила на себе его взгляд. Одному она была рада – он промолчал.

Проходя мимо Максим, Ставр чувствовал, что дыхание перехватывает. Конечно, и в вечных джинсах она соблазнительна, но сейчас… Несмотря на её худобу, женственная одежда ей шла. Юбка изумительно подчеркивала неширокие бёдра и узкую талию, сквозь ткань блузки угадывались её формы, не пышные, но он и не любил такие. Хотя нет, он любил девушки высоких, с бёдрами и грудью ближе к четвертому размеру, но это ему нравилось в других. Максимилиана наоборот была привлекательна своей непохожестью на них. Он не стал ей сейчас ничего говорить, уже зная, что он добьётся своего, он добьется её.

Максим, во второй раз постучав в библиотеку, зашла.

Отец, так же оторвав взгляд от бумаг, посмотрел на неё и опять приступил к их прочтению. Она поняла, что её внешний вид одобрен, и она может говорить.

– Па… у нас проблемы? Я ведь уже не маленькая и всё вижу. Может, мне стоит об этом тоже знать?

– Проблемами занимаются мужчины, это не дело женщин.

– Но сейчас не прошлый век…

– По своей сути ничего не меняется – женщины созданы для другого, – её отец, говоря всё это, продолжал перелистывать бумаги.

– Тогда зачем все эти десять лет я училась? И с этой осени опять пойду учиться в институт, если ты считаешь, что мое место на кухне?

Он впервые поднял на неё глаза и с такими же нотами власти в голосе произнёс:

– На кухню, если ты помнишь, я запретил тебе ходить. Учиться ты будешь для того, чтобы твой будущий муж получил достойную жену. В мои дела ты не будешь вникать и больше к этому разговору мы не будем возвращаться… Да, и основное. Я очень недоволен твоим сегодняшним поведением, поэтому все полномочия по контролю за тобой я дал Ставру. Слушайся и не перечь ему. Это всё, иди – у меня много работы.

Задохнувшись от нахлынувших эмоций и желания всё высказать, Максим осеклась, увидев взгляд отца. Да и не удивительно, что он возглавил такую корпорацию и создал такую империю. Один взгляд его чего стоит. Понимая, что она не может возразить отцу, Максим вышла из библиотеки уже зная, что будет делать. Уж что-что, а становиться такой, какой её хочет видеть отец, она точно не будет. Не будет носить эти дурацкие наряды, весь день сидеть дома, или гулять по их саду с книжкой в руках, как романтичная барышня, ожидая, когда отец подберёт ей обещанного мужа. Конечно, он привык командовать всеми, но вот она не позволит распоряжаться своей жизнью.

Когда стемнело, Максим, одетая, как всегда, в джинсы и объемную толстовку с кепкой на голове, выскользнула из дома через окно в кладовке. Она знала, что охрана Ставра стоит на фасаде, а здесь всё было под объективом видеокамер. Но если успеть проскочить, пока камера сменила обзор, то можно пройти незамеченной.

Через сад она прошла к дальним воротам, которые считались техническими. Ими редко пользовались, но в них была калитка. Вот от неё Максим и был ключ, который она стащила заранее из комнаты охраны, воспользовавшись тем, что охранники вышли покурить.

Благополучно выйдя за калитку и скрываемая тенью деревьев от обзора видеокамер, она двинулась в сторону поля, по неширокой лесной тропинке. Там её должен был уже ждать Гай. Она с ним заранее списалась в Вконтакте об этой встрече. Ей нужно было вернуться в дом, где их с Гаем поймали. Оказалось, она потеряла свой мобильный телефон, и скорее всего именно тогда, когда их там схватили. Сейчас она и Гай хотели поискать его там.

***

– Яромир Савельевич, сегодня ночью всё готово для финального шоу, – Вениамин Валентинович смотрел на Князева.

– Мне это не интересно. Я улетаю к себе, там накопились дела, на алмазном карьере какие-то проблемы… Присылайте отчёты по сегодняшнему, и когда будут готовы документы по переводу корпорации «Булат» на меня, я вернусь и всё подпишу.

Князев дождался, когда из его кабинета выйдет Вениамин Валентинович, затем достал из верхнего ящика стола телефон. Его люди нашли мобильник, сказав, что он дочки Изборцева. Тогда ему некогда было с этим разбираться, да как и сейчас. Сегодня ночью не будет больше Изборцева, а что будет с ней… Ему безразлично. Он, ещё раз повертев изящный маленький телефон в руке, бросил его в мусорное ведро, и стал собираться. Его личный самолёт уже ждал на взлётной полосе. Сегодня он возвращался в Сибирь, к себе домой, чтобы потом вернуться в Москву и возглавить «Булат».

В лесу было темно и страшно, но Максим уверенно шла по тропинке, прогоняя от себя дурацкие мысли. Да и кого бояться? Как говорит её отец – людей нужно бояться. А все эти шорохи и звуки, это всего лишь воображение рисует ей невидимых монстров. Так она и дошла до поля, а там увидела Гая.

Он тоже увидел её и, шагнув навстречу, обнял. Правда затем сразу отпустил и, взяв за руку, уверенно пошёл вперёд.

Всю дорогу до старого разрушенного дома они тихо переговаривались о незначительном, а когда подошли к дому, замолчали. В ночи он выглядел устрашающе, и эти зияющие чернотой окна, как пустые глазницы, смотрели на них. У Гая был мобильный телефон. Парень включил в нём фонарик, и они смело двинулись внутрь.

Максим жалела, что тогда не поставила свой телефон на зарядку, и он так быстро разрядился. Так что теперь по звонку его не найти. Поэтому приходилось вот так неспешно, подсвечивая себе дорогу, обследовать все комнаты, по которым их тащили, когда поймали, и ещё подняться на второй этаж. Туда дорога шла по шаткой, во многих местах обвалившейся, лестнице. Поискав и там, они поняли, что телефона нет. Максим, устав от всего, опустилась на пол в проёме в стене, и свесила в него ноги. Со второго этажа открывался красивый вид. На небе из облаков вышла луна и сейчас освещала своим светом заросший сад перед домом, дорогу к нему и поле в дали.

Гай тоже сел с ней рядом и взял её за руку.

Они долго сидели молча, любуясь красотой летней ночи. Потом Гай несмело потянулся к её губам. Она замерла, не зная, что делать. Ведь она ни разу ещё ни с кем не целовалось. Наверное, сейчас ей хотелось узнать, как это, и поэтому она ждала. Губы Гая были сухими и горячими. Он несмело прижимался к её губам. Чувствуя, что она не против, он накрыл её губы своими, и Максим почувствовала, как его язык, как он проникает в её рот. Это было неожиданно, и Максим, дернувшись, прервала поцелуй. Гай не обиделся, он обнял девушку за плечи и прижал к себе.