Майор запаса - Страница 14

— Я — Шинид Шонгили. Рада познакомиться. Ты нормально тогда дошла до дома, не падала больше?

— Так это вы показали мне, как надо ходить вперевалочку?! — воскликнула Яна.

— Я, и никто иной. А вот эта милая дама — Эйслинг Сенунгатук, — представила Шинид свою подругу и помогла той устроить поудобнее свои обширные телеса в кресле-качалке, которое Клодах переставила из угла на середину комнаты. Эйслинг улыбкой поблагодарила подругу за помощь, всем видом показывая, что ей очень удобно.

— Яна как раз только что восхищалась одеялом, которое вы, дамы, для меня сделали, — сказала Клодах, обращаясь в основном к своей сестре.

— Значит, я заношу тебя в список заказчиков, Яна, — сказала Эйслинг чрезвычайно приятным голосом. Яне подумалось, что, наверное, никто из ее прежних знакомых не говорил так мило и нежно.

— Да, те одеяла, которые вам выдают в Компании, — сущее дерьмо, — заметила Шинид. — Мне надо будет насобирать побольше шерсти, но зато потом наша Эйслинг сотворит для тебя самое распрекрасное одеяло из всех, какие только бывают на свете. Правда, Эйслинг, солнышко мое?

Эйслинг кивнула и посмотрела на подругу лукавыми, смеющимися глазами.

— Смотри, ты пообещала!

— Боюсь, у меня немного найдется такого, чем я могла бы вам отплатить или отдать в обмен, — призналась Яна. — Разве что несколько старых медалей, нашивок и знаков различия. Я не могла прихватить сюда практически никаких сувениров — пришлось брать только то, без чего совсем нельзя обойтись. Понимаете, здесь слишком строгие ограничения по весу багажа. Между прочим, вы не подскажете, где тут можно раздобыть небольшой компьютер?

Шинид весело рассмеялась и спросила:

— Ты, наверное, шутишь?

Клодах пояснила более спокойно и доступно:

— Ах, нет, дорогая, это все не для таких людей, как мы, ты уж поверь. Тут у нас ни у кого во всем Килкуле не найдешь таких штук. Понимаешь, мы ведь простые, бедные, невежественные “ненужные” люди. Но для Сурса это как раз то, что нужно.

— Почему это вы “ненужные”?

— “Ненужные” люди — это те, кого они заставили заселять здешние места, — пояснила Эйслинг. — Видишь ли, им понадобились наши земли на Земле, и они пообещали дать нам взамен другие. Ясное дело, что нам не дали даже высказать свое мнение о таком “обмене”! Нас обокрали и изгнали из родного края. Ни у кого из нас не хватало денег на то, чтобы выкупить свою землю обратно. Вот так мы здесь и оказались — как они того и хотели. — Закончив эту пылкую речь, Эйслинг опустила глаза, потом взглянула на Клодах, как будто извиняясь. — Простите, пожалуйста. Не стоило мне так заводиться. Да и нам пора уже идти. Мы, собственно, и не собирались оставаться на ужин. Просто зашли узнать, не можем ли мы чем-нибудь помочь, — и Эйслинг кивнула в сторону Яны.

— Спасибо вам, — сказала Яна, и Клодах проводила подруг до двери. Чтобы подстроиться под величавую поступь Эйслинг, Шинид на каждые три шага вперед приходилось делать еще два шага назад.

Когда они ушли, Клодах достала из стенного шкафа, полки которого были завешаны матерчатой шторкой, бутылку и несколько стаканчиков и спросила:

— Может, выпьешь немного перед ужином, дорогая?

— Прошу прощения, о чем вы?

— Клодах сама делает это питье, — вмешалась Баника. — Хорошая штука! После него снятся хорошие сны.

— Даже не знаю... После всех тех лекарств, которые я получала совсем недавно...

— Моя наливка тебе не повредит, — уверила ее Клодах. — Она, кроме всего, еще и лечебная. От нее не опьянеешь — только согреешься немного, и на душе сделается легко и радостно. А то ты, дорогая, выглядишь так, как будто тебе не помешало бы немного развеселиться.

— Клодах у нас целительница, — добавила Баника. — Так что в этих вопросах ей можно доверять.

— Ну тогда, может, я и вправду немного выпью, — согласилась Яна. От вкусных запахов, поднимавшихся из горшка с варевом, Яне уже давно хотелось положить что-нибудь в рот. И если не еду, то хоть напиток — тоже не такой уж плохой выбор.

Но к напитку прилагалась и миска, с горкой наполненная какой-то разновидностью вермишели с красным мясным соусом, и теплый, хрустящий хлеб. Яна так набросилась на еду, что первой ложкой горячего варева даже обожгла себе губы — когда она питалась корабельными полуфабрикатами, с ней ни разу такого не случалось.

— Какая вкуснотища! — похвалила она угощение, когда распробовала, отправив в рот несколько предварительно остуженных кусков. — Из чего это сделано? Что это такое?

— Спагетти с лосятиной, — сказала Клодах. Тут в дверь снова постучали. Баника быстренько запихнула в рот очередную порцию спагетти, подскочила , с места и бросилась открывать. Как только дверь распахнулась, в комнате одновременно появились облако морозного воздуха и фигура, с ног до головы закутанная в меха.

Это оказалась еще одна женщина, и она решительно не собиралась даже смотреть в сторону Яны, пока не расстегнет все пуговицы и не поснимает одежду.

— А, Седна! Как дела? — поинтересовалась Клодах.

— У нас все в порядке. Я только хотела спросить, не найдется ли у тебя немножко кобыльего молока? Я бы у тебя заняла, а то мой запас на исходе.

— Да бери, конечно. Бери, сколько нужно. К слову сказать, Седна, ты уже встречалась с майором Мэддок? — спросила Клодах.

Седна тряхнула белокурыми локонами и только потом снизошла до того, чтобы посмотреть непосредственно на Яну. И по ее взгляду Яна сразу поняла, что Седна пришла сюда в основном для того, чтобы увидеться с ней, а молоко было только удобным поводом. Яне смутно показалось, что она уже видела эту женщину — сегодня утром, на проводах Чарли Дементьева.

— Майор Мэддок, — представила Яну Клодах.

— Лучше — Янаба, Клодах, или — просто Яна, хорошо? — попросила Яна.

— Знакомься, Яна, это — Седна Куинн. Как ушко у твоего мальчика, Седна, все еще побаливает?

— Спасибо, Клодах, ему уже получше — после того, как ты посоветовала делать эти припарки.

— Может, поужинаешь с нами?

— Да нет, мне надо вернуться поскорее и помочь Иму выскоблить ту лосиную шкуру. Я принесу тебе потом...

— Ну послушай, Седна, если ты так сильно занята, то почему бы тебе не взять немного лосиного спагетти с собой, домой на ужин? И тебе не придется так спешить и возиться еще и с ужином.

Седна согласилась и присела на краешек стула в наполовину застегнутой одежде, а Клодах тем временем насыпала ей полный котелок вкусного горячего варева.

— Что, Банни, жаль, что Чарли уехал, правда? — спросила Седна.

— Да, жаль, конечно. Надеюсь, с ним там будет все в порядке. Только, по-моему, нашему Чарли там, наверху, будет жутко одиноко и тоскливо. Хотела бы я, чтоб они хотя бы дали нам время как следует с ним попрощаться, сочинить для него песню. А так он остался и без праздника на его совершеннолетие, и без всего остального...

— А я все равно сочиню для Чарли песню, пусть даже ему и не придется ее услышать, — сказала Клодах.

— Но, может, тебе удастся сделать запись этой песни, а Баника отвезет ее, когда в следующий раз поедет на космобазу, и перешлет Чарли, — предположила Яна.

Седна распрямила спину и одарила Яну взглядом, в котором явственно читалось сожаление, потом веско сказала:

— Песня для того и песня, чтобы один человек мог спеть ее другому.

— Простите, — стала извиняться Яна. — Я пока не очень хорошо разбираюсь в ваших обычаях. Но только я знаю, как все вы любите лейтенанта Дементьева и как для любого солдата важно получить весточку от друзей и родных, из дому — будь то какая-нибудь планета или просто другая космическая станция.

— Ничего страшного, Яна, все нормально, — успокоила ее Клодах. — Седна, Яна собирается остаться здесь, с нами, так что скоро она сама все увидит и поймет. А пока она просто этого не знает. Понимаешь, Яна, у нас тут почти что никто не умеет даже просто писать, а не то что как-то записывать песни, чтобы они звучали.

Яна на мгновение потеряла дар речи от удивления. Потом спросила: