Махновщина. Крестьянское движение в степной Украине в годы Гражданской войны - Страница 17

Мятеж был быстро ликвидирован. Кроме коммунистов, социалист-революционных боротьбистов и профсоюзов и крестьяне отдельных районов дали свои отряды на борьбу с авантюрой. В одном Новомосковском уезде записалось 500 крестьян. Григорьевский мятеж, быстро вспыхнувший, так же быстро спал. Больших кадров у Григорьева не было. С ним, по словам т. Л. Каменева, шло всего около 6000 человек совершенно разложившихся частей, шедших за Григорьевым еще при Петлюре. Нейтральность некоторых гарнизонов, объясняющая легкий успех Григорьева при захвате им большой территории, была причиной его гибели, поскольку нейтральные силы его не поддержали в борьбе с большевиками. Состав григорьевской армии дал т. Раковскому право на заседании ВУЦИК 12 мая охарактеризовать григорьевское восстание не крестьянским, а преторианским[80]. Эта характеристика правильна лишь частично. По своему составу григорьевские части были деклассированными элементами – преторианцами, рожденными гражданской войной, которых обильно выделяла украинская деревня. Но эти преторианцы являлись орудием в руках кулачества. Григорьевский мятеж был кулацким восстанием, первой попыткой украинского кулачества использовать противоречия между пролетариатом и крестьянством. Кулачество ни в коей мере не было заинтересовано в судьбах мировой революции, в защите венгерской революции от Румынии и предполагало, что крестьянство, в силу своей локальности, окажется вместе с кулачеством, будет против войны и сможет быть использовано против пролетариата. Но крестьянство оказалось значительно зрелее, и григорьевскую авантюру оно не поддержало. Антисемитизм григорьевщины есть продукт конкуренции между кулаками и еврейской мелкой торговой буржуазией, которая не давала возможности кулаку занять ту позицию скупщика и перепродавца хлеба, которую он занимал в России.

На той ступени развития противоречий между пролетариатом и деревней, которой Украина достигла к маю 1919 г., кулачество не могло никого использовать в качестве физической силы, кроме деклассированных элементов. В июле же, то есть через месяц, назревает более острый кризис, когда уже не кулачество выступает авангардом в борьбе против советской власти, а начинает бунтовать середняк, в лице махновской армии.

Для судеб украинской революции вопрос об отношении махновской армии к григорьевскому мятежу играл весьма важную роль, ибо Григорьев открыл юго-западный участок фронта, и если бы в это время Махно открыл юго-восточный, то еще в мае Украина была бы потеряна для Советского Союза.

Л.Б. Каменев, бывший тогда на Южном фронте представителем Совета труда и обороны, обратился к Махно с телеграфным запросом следующего содержания: «Изменник Григорьев предал фронт: не исполнив боевого приказа идти на фронт, он повернул оружие. Подошел решительный момент: или вы пойдете с рабочими и крестьянами всей России, или на деле откроете фронт врагам. Колебаниям нет места. Немедленно сообщите расположение ваших войск и выпустите воззвания против Григорьева, сообщив мне копии в Харьков. Неполучение ответа буду считать объявлением войны. Верю в честь революционеров – вашу, Аршинова, Веретельникова и других».

Махно хотя и отдал приказ по частям своей бригады держать фронт против Деникина, но в нем он пишет: «Честь и достоинство революционера требует от нас оставаться верными революции и народу, и распри Григорьева с большевиками из-за власти нас не могут заставить открыть фронт для кадетов-белогвардейцев, стремящихся поработить народ, вверивший нам себя и свою жизнь в борьбе за торжество революции».

Еще более резкой телеграммой ответил он Каменеву:

«По получении от вас и от Рощина телеграфного известия о Григорьеве, мною немедленно было дано распоряжение по фронту держать фронт неизменно верно, не уступая ни одного шага из занимаемых позиций Деникину и прочей контрреволюционной своре, и выполнять свой революционный долг перед рабочими и крестьянами России и всего мира. В свою очередь заявляю вам, что я и мой фронт останутся неизменно верными рабоче-крестьянской революции, но не институтам насилия, в лице комиссариатов и чрезвычаек, творящих произвол над трудовым населением. Если Григорьев раскрыл фронт и двинул войска для захвата власти, то это преступная авантюра и измена рабочей революции, и я широко опубликую свое мнение в этом смысле, но у меня нет точных данных о Григорьеве и движении, с ним связанном, – я не знаю, что он делает, с какими целями. Поэтому выпускать против него воззвание воздержусь до получения о нем более ясных данных. Как революционер-анархист, заявляю, что никоим образом не могу поддержать захват власти Григорьевым или кем бы то ни было, буду по-прежнему с товарищами повстанцами гнать деникинские банды, стараясь в то же время, чтобы освобождаемый нами тыл покрылся свободными рабоче-крестьянскими соединениями, имеющими всю полноту власти у самих себя, и в этом отношении такие органы принуждения и насилия, как чрезвычайки и многие комиссариаты, проводящие партийную диктатуру даже в отношении анархических объединений и анархической печати, встретят в нас энергичных противников.

Комбриг батько Махно.

Члены штаба (подписи).

Председатель культ. – просвет, отдела Аршинов».

Грозное memento слышится в этой телеграмме. Махно потребовал пропуска своей делегации к Григорьеву для проверки фактов, сообщаемых газетами. Это было разрешено, а начдив Дыбенко предложил автомобиль делегации. Делегация, отправившаяся к Григорьеву, вернулась, не доехав до него, так как в районе станции Пятихатка она увидела плоды григорьевского мятежа в виде груды трупов мирных жителей-евреев и познакомилась с воззваниями и политикой григорьевщины по рассказам местных крестьян.

И результате обследования махновская армия к григорьевщине не примкнула, но отрицательное отношение к советской власти не изменилось.

К июню противоречия достигли наибольшей остроты. Их нужно было разрешить. Разрыв был неминуем. Махновцы решили созвать свой очередной 4-й съезд в Гуляй-Поле. Исполком военно-революционного совета Гуляй-Поля обратился с воззванием к исполкомам «уездным, волостным и сельским Екатеринославской, Таврической и рядом расположенных с ними уездов, волостей и сел, всем повстанческим частям 1-й Украинской повстанческой дивизии имени батька Махно и красноармейским частям, расположенным в районе данной местности. Всем, Всем, всем».

В воззвании указывалось, что «Исполком военно-революционного совета, в заседании 30 мая обсудив создавшееся положение на фронте в связи с наступлением белогвардейцев и принимая во внимание общеполитическое и экономическое положение советской власти, находит, что выход из создавшегося положения может быть указан только самими трудящимися массами, а не отдельными лицами и партиями. На основании этого Исполком военно-революционного совета Гуляйпольского района постановил: созвать экстренный съезд Гуляйпольского района на 15 июня (нового стиля) 1919 г. в селе Гуляй-Поле».

Почти одновременно, 2 июня, т. Троцкий написал статью «Махновщина» в своей поездной газете «В пути», в которой он по-обычному бросил острую и ядовитую фразу, возмутившую махновскую массу: «Поскобли махновца – найдешь григорьевца. А чаще всего и скоблить-то не нужно: оголтелый, лающий на коммунистов кулак или мелкий спекулянт откровенно торчит наружу». Когда до сведения командования Красной армии дошел приказ махновского штаба о созыве им чрезвычайного съезда, последовал открытый разрыв. 8 июня по Красной армии был отдан приказ о ликвидации махновщины, открыто названный «Конец махновщине». Одновременно с этим Махно, как начдиву, был отдан приказ сдать дивизию вновь назначенному командиру. Настроение в частях махновской дивизии было таково, что Махно должен был сдать ее, ибо ряд тяжелых поражений не прибавил популярности его имени, а авторитет Красной армии, победоносно продвигавшейся на всех фронтах, кроме украинского, был очень высок. Махно наружно подчинился, сдал дивизию и уехал, захватив с собой несколько десятков преданных ему людей из рядов махновцев. Свой комсостав он оставил в дивизии и, несмотря на просьбы командиров отдельных частей его дивизии, он не хотел их брать с собой, предложив им оставаться в дивизии до его особого приказа. Позже коварный план взрыва изнутри дивизии был им настолько удачно выполнен, что он доделал то, чего не успел сделать Деникин.