Магма - Страница 25

Почувствовав тяжесть в желудке, Кузнецов откинулся на спинку стула. Им невероятно повезло, что они переночевали возле этого дома! У старика не оказалось телевизора, и он не знал, что молодых людей разыскивают. Можно было остаться здесь на целый день, сориентироваться, а вечером, ближе к ночи, направиться в Брюссель. Или в аэропорт? Может, попытаться улететь? Вряд ли. Аэропорт – это первое место, где их будут поджидать. У таможенника, проверяющего паспорт, на столе будут лежать их фотографии. Пересекать границу по дорогам так же бесперспективно, там наверняка выставлены посты. Перейти через границу пешком? Можно попытаться. Куда? В Голландию? Во Францию? В Германию? Или уйти морем, через Антверпен?

Лицо Элен краснело по мере того, как она отвечала старику, а речь ее сбивалась. Очевидно, она придумывала какую-то историю, рассказывая о них. Она действительно не умеет врать, подумал Кузнецов. Стоит ли тащить ее с собой через границу? Да вообще, кто она ему? Осмыслив последний вопрос, Женя понял, что вопрос шел из головы, а не от сердца. Вопрос шел из его мозга – холодного, расчетливого, не брезгавшего любыми методами, настроенного на выживание. Но когда он смотрел на Элен, в груди его разливался непонятный жар. Такого чувства он не испытывал даже к жене, даже в те времена, когда только ухаживал за ней.

Взгляд Кузнецова остановился на полке у стены. Полка служила подставкой для фигурок, и там была фигурка слона, выполненная из гипса, и маленькое зеркальце в бронзовом обрамлении на подставке, а еще на полке лежали очки без одной дужки, связка больших ключей и даже кожаный ремень для брюк. На полке царил беспорядок, но Женя увидел эту вещь. Словно под гипнозом, не сводя глаз с полки, он поднялся, подошел к ней и взял в руки маленький, размером с половину указательного пальца камешек в форме когтя. Старик и Элен прекратили разговор и посмотрели на Кузнецова. Женя как завороженный гладил пальцем полированную поверхность камня, на которой был выгравирован тонкий филигранный паз, в точности повторяющий форму камня. Два паза с одной и с другой стороны сходились в точке острия «когтя».

«Вот оно! – подумал он. – Вот еще одно!»

– Откуда у вас это? – спросил Кузнецов старика, забыв, что тот не понимает по-английски.

Старик вопросительно посмотрел на Элен. Она перевела. В ответ он начал что-то говорить, Элен переводила:

– Эту вещь нашел его отец, когда ходил на торговом судне к Новой Зеландии. Несколько дней они стояли у островов Соландер. Команда корабля развлекалась тем, что ныряла за кораллами. Они ныряли без акваланга. Отец мог находиться под водой без воздуха больше трех минут. Этого времени хватало, чтобы доплыть до дна, выбрать коралл и вернуться на поверхность. Его отец нашел этот «коготь» на дне, сплошь усыпанном каменными глыбами. Неизвестно чем, но «коготь» привлек его внимание. Он подумал, что это такой красивый камень. Однако позже, уже на судне, он обнаружил симметричные пазы по обеим сторонам камня. Эта вещь сделана руками человека, даже, возможно, древнего человека. Отец подарил ему это как сувенир из Новой Зеландии.

– Вы не отдавали камень специалистам? – спросил Кузнецов.

Элен перевела. Старик выслушал ее и ответил, пожав плечами.

– Он не видел в этом необходимости. Почему ты спрашиваешь? – задала от себя вопрос Элен.

– Я уверен, современные ученые не смогут определить материал, из которого сделан камень.

– Ты хочешь сказать, что это продукт внеземной цивилизации?

– Нет, я не хочу этого сказать.

– Но почему ты решил, что это необычный камень?

– Я сталкивался с такими. И потом, посмотри! – Он протянул камень Элен. Она взяла его в руку и вздрогнула.

Коготь был теплым. Рука Кузнецова, держащего камень до этого, не могла нагреть его так сильно. Температура камня была градусов сорок пять или больше. Следовательно, камень был нагрет еще до того, как его взял в руки Кузнецов.

– Он всегда такой… горячий? – спросила она старика Жюля.

Тот кивнул и ответил. Элен перевела:

– Он был таким всю его жизнь. Этот камень был теплым всегда.

Элен вопросительно посмотрела на Кузнецова и отдала ему «коготь». Принимая его, Женя произнес:

– Острова Новой Зеландии пересекает тектонический разлом. Много тысяч лет назад магма вырывалась в том месте из-под земли. Камни, увиденные его отцом под водой, являются продуктом подъема магмы на поверхность. – Женя остановился, а затем быстро сказал: – Спроси, сможет ли он продать мне камень?

Тень изумления скользнула по лицу Элен.

– Я не думаю, что стоит задавать этот вопрос, Евгений. Я полагаю, эта вещь дорога ему как память об отце.

– Спроси его, – настойчиво твердил Кузнецов.

– Я не буду этого делать! – со злостью в голосе ответила Элен. – Спроси его без моей помощи!

Женя вытянул вперед руку с камнем в направлении старика, другой рукой он достал из кармана пятидесятидолларовую бумажку и протянул в том же направлении. Двинув подбородком вверх, Женя изобразил немой вопрос. Веселье исчезло с лица старика. Он протянул свои сморщенные пальцы к руке Кузнецова, но не к той, в которой были зажаты деньги, а к той, в которой находился «коготь». Он выхватил его и положил на прежнее место, на полку.

– Скажи ему, что я дам тысячу долларов, – в пылу произнес Кузнецов.

– Я не буду ничего ему говорить, – ответила Элен. – Ты оскорбляешь чувства. Память об отце он не продаст.

Старик вдруг что-то резко сказал, нехотя усмехаясь, как будто ему за эти слова было неудобно. Элен перевела:

– Он сказал, что не продаст камень, даже если за долги выставят на аукцион его ферму. Это подарок отца, а подарок нельзя отдавать никому!

Рука Евгения с зажатой в ней пятидесятидолларовой бумажкой упала. Женя опустил голову.

– Скажи, что я прошу прощения, – произнес он и вышел из комнаты. Он успел услышать, как Элен переводила его слова старику.

Женя вышел из дома. Солнце уже встало над холмистой равниной, заливая ее радужным искрящимся светом. Несколько коров, гуляющих вдалеке и не обращающих на солнце никакого внимания, поедали траву. Лицо обдувалось свежим ветерком с легким запахом силоса. Женя опустился на скамейку возле дома. Элен вышла вслед за ним и присела рядом.

– Ты обижаешься на меня? – спросила она.

– Нет, – ответил Кузнецов. – Но когда на меня нападает жар исследования, я становлюсь сам не свой.

– Что это за камень?

– Ты сочтешь меня сумасшедшим, услышав ответ.

– Я знаю тебя лишь три дня и уже уверена, что ты ненормальный.

Женя улыбнулся, прислонился спиной к стене дома и вытянул ноги.

– Вот так бы и сидел на этой скамейке, никуда бы не спешил, – произнес он. – У тебя есть загранпаспорт?

– Да. Только он остался дома.

– Надо связаться с твоей матерью, чтобы она выслала паспорт. Ты выяснила, где мы находимся?

– Мы на юге Бельгии, недалеко от французской границы.

– Насколько недалеко?

– Пять-семь километров.

Женя задумчиво посмотрел на небо, словно ища там ответ. Он некоторое время разглядывал редкие прозрачные облака, почесал небритый подбородок и произнес:

– Меньше всего я хотел идти во Францию. Некоторые французы до сих пор меня недолюбливают. Ну, ладно! Во Франции мы не задержимся. Какой ближайший город во Франции?

– Кажется, Лилль.

– Значит, сегодня пешком перейдем границу, а до Лилля доберемся на попутном автомобиле. Вечером будем в Лилле. Оттуда свяжешься с матерью. Попросишь, чтобы она переслала тебе паспорт. Только бы на границе не поставили кордоны.

– Моя мама волнуется. Мне нужно позвонить сейчас.

– Ни в коем случае! – возразил Кузнецов. – Только когда мы окажемся во Франции.

– Что мы там будем делать? – спросила она.

– Главное – покинуть Европу. Здесь для нас стало опасно. Не моту понять, что нужно графу Бисбруку, но он будет искать нас.

Элен грустно вздохнула. Она думала о том, что неизвестно, сколько времени ей предстоит жить вне родной страны. Она думала о своей работе и, конечно, о матери. Женя понимал ее, и, хотя у него-то работа по-прежнему оставалась и даже позволяла совершать командировки, он практически не занимался своей непосредственной профессией.