Магические числа - Страница 3

Все, сейчас он выпьет кофе, и бред исчезнет. Хорошо, что он нашел логическое объяснение ему. Возможно, это первый стук, и его душевное состояние вызывает серьезные опасения. И тогда - трижды не прав директор, выбравший его в качестве какого-то подопытного кролика для своих неясных психологических экспериментов. Хотя это тоже домыслы. Что он может проверять? Тип психической реакции? Силу своего внушения? Живучесть подсознательных первобытных суеверий, разбуженных и выползающих под влиянием какого-либо толчка? Подчинение самого сильного аналитического ума и логики врожденному биологическому иррационализму? И этой же логикой порождаемое алогичное буйство фантазий? Или замыкание и саморазрушение собственной сущности, основанной на личной аксиоматике - системе первичных аксиом, лежащих в основе всех вариантов поведения, мышления и мироощущения?

Дудки - с ним этот номер не пройдет. Дод всегда считал себя трезвомыслящим человеком - может, даже чересчур рассудочным и логичным, привыкшим всему находить доступное и простое объяснение. Нитями логики и взаимной обусловленности был связан весь мир, и он был объясним, полностью. Истина существовала в нем всегда одна. То есть в развивающемся мире она оставалась неизменной, не изменяющейся вместе с ним и не колеблющейся в каких-то пределах в разных частях мироздания - она была Над. В этом был прав Платон. Наш мир - лишь одна из разверток ее, приближение к ней. Способ выражения и проявления. Дремучий лес заблуждений, окружающих эту истину, и есть познание.

Дод одним махом вылил в себя кофе. Он потому и развелся с женой, что она не хотела признать и понять эту сторону его натуры, открытой в беспредел непостижимого, ждущего его объяснения и увязывания. Она не могла понять, что он был математик не по профессии - по призванию и мыслил прежде, чем чувствовал.

Это не тот вариант, любезный Тимур Андреевич. Себе он тоже способен дать объяснение. Рефлексия духа так же логична, однозначна и проста, как и все остальное. И потому - спать.

Дод тем не менее осторожно заглянул в комнату и отшатнулся. Несколько призраков сидело теперь возле окна, ведя неторопливый разговор, не видя и не слыша его, будто находящегося по отношению к ним в другом, низшем измерении. Тела их были совсем эфемерны, но с течением времени словно набирались плоти, вещественности, черпая ее из окружающего пространства.

"Голограммы? Проекции?" - пробовал дать объяснение увиденному Дод, но в голову ничего не приходило.

Спрятавшись за занавеской, он затаил дыхание и прислушался, надеясь найти объяснение несуразице в их разговоре.

- Чувствуешь присутствие чуждой энергии? - тотчас спросил фантом Лейбница у Гоголя.

- Он думает, что спрятался, - отозвался псевдо-Гоголь, усмехаясь.

Длинный нос его все же был не совсем гоголевский.

- Он теперь наш и он умер.

- Благодарность, благодарность, друзья, - напомнил всем псевдо-Дарвин. - Не забывайте о ней сразу. Это чревато. Он создал нужное перекрещенье линий, породивших подпространство, и именно через нее можно осуществиться и размножиться. Она - связующее звено между мирами, переходный тоннель.

- Наша оболочка не может шокировать? - поинтересовался Толстой, наматывая на руки пряжу, вместе с ним ставшую бессмертной.

- Во-первых, со временем наш облик будет меняться, - пояснил Дарвин. По закону адаптации. А во-вторых, никто же не подумает, что мы настоящие бессмертные. Подумают, что просто похожи на своих знаменитых двойников. Это закон психологии: сводить любое чудо к обыденности. Да и, потом, мы же действительно не они. Мы - это только их интеллект, голограмма духовного потенциала. Поддерживаемая в состоянии консервации благодаря сторонним потенциалам. Ведь мы уже присутствуем в уме практически каждого человека, и потому наше вторжение пройдет легко и незаметно.

- Почему Пушкин на стене? - недовольно поморщился Достоевский.

- Он всегда был сам по себе, - ответил Батюшков, поднимая вверх курносый профиль. - Гений.

Впрочем, Пушкин зловеще усмехался, обнажая с правой стороны мелкие острые зубы, чего раньше, Дод помнил, на картине не было.

- Сейчас еще немного приспособимся к трехмерности, - сказал псевдо-Зенон, вкачивая энергию в растолченные члены, - и начнем великую циркуляцию зарядов. Первый конгломерат интеллекта, думаю, будет создан сравнительно быстро. Когда мой двойник утверждал, что реального движения нет, а есть лишь движение во мнении, он имел в виду именно это движение интеллекта, которое по скорости, последствиям и способу осуществления оставит далеко позади все существующие формы.

- Бесовское движение, - пробормотал Достоевский. - Давайте же наконец попробуем чего-нибудь. Любое движение есть убийство определенного вида энергии.

- Хотите сонет послушать? - предложил Шекспир, вновь вживаясь в прежнюю роль. Он перетек на диван, еще не до конца сконцентрировавшись, принял нужную форму и начал:

Любовь обреченная, любовь безнадежная.

Нет вещи печальней. Нет чувства дороже.

- Раньше было лучше, - заметил Батюшков. - Хотя мы и не знали перевода Пастернака.

- Ладно, начинаем игру по отлову, - постановил Дарвин как режиссер эволюции. - Энергии достаточно.

- Ура, - одновременно крикнули Достоевский и Гоголь, выгибаясь, чтобы установить напоследок закон перемещения формы в новом пространстве.

- Пушкин будет судьей, Достоевский с Ницше - идейными руководителями, а Сократ - исполнителем. Архимед будет следить за постоянством законов внутри поля, остальные будут пока зрителями, для поддержания общего фона.

- Чепуха, - сказал Дод, обливаясь потом. - Мистика. Ничего этого не существует. Плод воображения.

Он вышел на середину комнаты, чтобы разом покончить со всем этим кошмаром, но понял, что призраки его не видят. Очевидно, они реагировали лишь на движение мысли, то есть колебания биопотенциалов мозга. Но тогда сам собой напрашивался вывод, что надо просто не думать. Замереть, застыть, отупеть. Дод закрыл глаза, пытаясь подавить в себе акт мышления. Как, интересно, они собираются отлавливать его? И что делать с ним? Сбрасывать его интеллект в свой банк, делая безнадежным дебилом? Вложить в него какую-то свою программу? Чем-то обменяться?

Господи, да он же сам подсказывает им решения. Питает их. Создает. Монстры просто растут на глазах, поглощая его идеи. Неужели в нем самом так много отрицательного? Если монстры суть отражения, вытяжки его снов, фантазий, мыслей и представлений, то сколько же дерьма внутри него! Они зарядились всей его отрицательной энергией и, реализовав, обособив ее, сейчас направят против него же.

А что, если подумать что-нибудь хорошее? Например, о каждом их двойнике, образ которого они использовали для замыкания и локализации каких-то своих энергетических границ? Конечно, он слишком долго находился в этой комнате, наедине с портретами и собственными мыслями, и создал внутри нее какое-то постоянное сильное напряжение. И вот - разрядка. Интересно, выпустит ли эта комната теперь наружу его? Или циркулирующие в ней электроимпульсы и достигшие некоего пика постоянным наложением биотоки в самом деле превратились в нечто самостоятельное, самодостаточное и замкнутое - новый вид осознавшей и способной к самоподдержанию, развитию и расширению материи?

Но тогда, может, попытаться наладить с ней прямой контакт? Нет, поздно. Слишком мощный импульс.

Возможно, лишь энергия отрицательных связей и ощущений обладает подобной мощью и самостоятельностью, поэтому и нужна им. Как пища. Зло как способ существования в виде сложным образом циркулирующих квантов интеллектуального разумного поля.

Призраки подбирались к нему, нащупывая местонахождение излучающего биотоки источника. Пифагор с компанией равнодушно взирали на поисковую деятельность разделенного оболочками родственного поля. Эти картины... Конечно, все изображенные на них были злы, вот в чем была ошибка. Или Тимур Андреевич намеренно отбирал сюда таких. Даже Пушкин, хоть и отстранился, ведь зол был, бестия.