Магазины «Березка»: парадоксы потребления в позднем СССР - Страница 16

Если внешпосылторговские «Березки», торговавшие за чеки, были закрыты в 1988 году, то магазины, принимавшие наличную иностранную валюту, наоборот, процветали. В августе 1989-го в трех московских гостиницах открылись даже первые валютные казино. Официально им разрешалось обслуживать только иностранных граждан, но основной доход приносили отечественные игроки[214]. В июле 1990 года вышло постановление, согласно которому торговать за наличную иностранную валюту получили право все советские организации независимо от формы собственности[215]. Тогда же из валютных магазинов были удалены представители ОБХСС и КГБ, которые ранее вели наблюдение за ходом валютной торговли[216]. На протяжении 1990 года стремительно росло количество магазинов (в основном принадлежащих иностранным фирмам), которые торговали за наличную валюту, и доступ туда теперь был открыт всем советским гражданам. Например, в московском ГУМе открылся магазин известной итальянской марки Benetton[217].

Однако окончательно рынок наличной валюты был легализован накануне образования нового государства – Российской Федерации: согласно Указу президента РСФСР от 15 ноября 1991 года граждане получили возможность на законных основаниях покупать и продавать валюту, а предприятия – заниматься экспортными и импортными операциями с зарубежными странами[218]. Государственная валютная монополия, объявленная в 1937 году, была отменена. Статья 88 УК РСФСР, предусматривавшая с 1961 года расстрел за незаконные валютные операции, формально сохранялась до 1 июля 1994 года, однако в декабре 1991-го по ней была отменена смертная казнь[219]. В последние годы перед ее отменой статья могла применяться в случаях операций с валютой в обход зарегистрированных банков (с 1988 года в СССР разрешено было открывать официальные негосударственные банки).

Из-за слабости рубля торговля за наличную валюту продолжала существовать и в новообразованном государстве – Российской Федерации. Власти пытались бороться с этим видом торговли: осенью 1991-го она была запрещена президентским указом с 1 июля 1992 года, однако запрет так и не заработал, а в октябре 1992 года указ был официально отменен[220]. С 1 января 1994 года торговля за валюту все-таки была официально запрещена инструкцией Центробанка, однако некоторое время еще существовала неофициально. Магазины прибегали к хитрости, устраивая у себя пункты обмена валюты: формально принимая в уплату за товары рубли, на деле они получали доллары (в ценниках на товарах указывалась долларовая цена, однако для обхождения запрета слово «доллар» заменялось на обозначение «условная единица» – «у. е.»)[221]. Через некоторое время финансовые власти, боровшиеся за укрепление рубля, все же добились того, что торговля за наличную иностранную валюту была окончательно прекращена.

Магазины «Березка» задумывались государством в конце 1950-х – начале 1960-х годов для решения локальной проблемы нехватки валюты. В этом они были похожи на «торгсины», созданные в 1930-е годы[222]. Однако если в эпоху индустриализации речь шла прежде всего о выманивании у граждан валюты и драгоценностей, которые оставались у них еще с дореволюционных времен, то в эпоху «Внешпосылторга» основными посетителями валютных магазинов стали совзагранработники, получавшие валюту в качестве зарплаты. Существенно изменился и ассортимент товаров, предлагавшихся за валюту. Если в 1930-е годы стоял вопрос о физическом выживании в условиях голода и «Торгсин» предлагал за валюту и золото главным образом продукты питания, то в 1960-е гражданам стали продавать за валюту товары длительного пользования, автомобили, квартиры, импортную одежду и обувь. Еще одним важным отличием «Внешпосылторга» от «Торгсина» была степень экономической эффективности: «Торгсин» внес существенный вклад в финансирование индустриализации, тогда как доходы валютной торговли в 1960–1980-е в большой степени шли на закупку импортных товаров для своих же магазинов.

Новшеством в деле валютной торговли с советскими гражданами в 1960-е годы стало и появление заменителей валюты. Сертификаты и чеки были введены в оборот для решения конкретных практических задач торговли через «Внешпосылторг», однако постепенно превратились в своеобразную параллельную валюту в СССР, порождая новые, в частности нелегальные, повседневные практики и ставя сложные идеологические и юридические вопросы. Вопросы эти касались соотношения между экономической целесообразностью и советскими представлениями о морали, роли денег в социалистическом обществе, а также проблемы привилегий и социального расслоения.

Несмотря на то что магазинов, торговавших за валюту и ее заменители, в масштабе страны было не так много, а объемы их торговли были не так уж велики, они отражали изменения, происходившие в обществе, и оставили свой след в культуре потребления позднего СССР, о чем будет подробнее рассказано в следующих главах.

Неправильно думать, что «Березки» были чисто московским явлением, магазинами для номенклатуры, где никогда не бывали и о которых даже не слышали широкие слои населения. «Березок» в стране было действительно не так много (на пике – чуть больше ста), и самые лучшие из них по внешнему виду и ассортименту действительно находились в Москве, а дипломаты и командированные чиновники действительно составляли важную часть «березочного» контингента. Однако ниже я покажу, что знали о «Березках» и посещали их по всему Советскому Союзу самые разные люди. Узбекский инженер, проработавший в конце 1970-х три года в Гвинее на строительстве бокситового рудника и получавший там валютную зарплату, много лет посещал ташкентскую «Березку». Дочь эмигранта второй волны (оставшегося в Западной Германии после войны) на присылаемые ей отцом деньги регулярно ездила в свердловскую «Березку» из своего родного города Карпинска – в 400 километрах от Свердловска. Политзаключенные в мордовских лагерях получали в посылках продукты из «Березки», купленные для них академиком А. Сахаровым на гонорары за публикацию статей за границей и т. д.

В этой главе я расскажу о тех советских гражданах, которые имели легальный доступ в «Березку» (в следующей – о тех, кто попадал туда в обход правил). Законным образом получить валюту, а значит, и право делать покупки в «Березке» советский гражданин мог двумя способами: заработать ее за границей или получить в виде денежного перевода, находясь в СССР. В первую группу попадали граждане, имевшие валютную зарплату или суточные. Валюту им чаще всего выплачивало посылавшее их за рубеж советское ведомство. Вторая группа легальных посетителей «Березки» получала валюту, находясь в СССР, – в виде гонораров или подарочных переводов. Тут источником валюты были иностранные организации или граждане. И если в первую группу посетителей входили в основном одобренные для работы за границей надежные советские граждане, то во второй преобладали люди, имевшие личные «связи с заграницей», то есть потенциально нелояльные режиму.

Первой категорией советских граждан, которые в 1958 году получили доступ к магазинам «Внешпосылторга», были советские работники за границей, для которых источником валюты была зарплата. В 1960 году всего за границу с различными целями выехало около 700 тысяч советских граждан, в 1965-м – уже 1,2 млн человек, в 1974-м – 2,2 млн, а в начале 1980-х – уже около 3 млн[223]. В это число, помимо людей, выезжавших за границу по служебной линии, входили и те, кто отправлялся в туристические или частные поездки, а значит, не имел доступа в магазины «Березка». Данные, позволяющие судить о том, какая же часть всех выезжавших из СССР ехала «по делам», довольно скудны. Однако известно, что, например, в 1960 году с деловыми целями выехало около 70 тысяч человек, то есть 10 % от общего количества[224]. Среди них были люди, работавшие за границей на штатных должностях, например дипломаты или журналисты, а также специалисты, выезжавшие для технической помощи развивающимся странам, временно командированные от различных ведомств, выезжающие на гастроли или спортивные соревнования, а также транспортные работники и военнослужащие.