М. В. Ломоносов – художник. Мозаики. Идеи живописных картин из русской истории - Страница 3

В связи с этим Ломоносов в феврале 1754 г. писал Леонарду Эйлеру: «В течение трех лет я был весь погружен в физико-химические испытания, предпринятые для разработки учения о цветах. И труд мой оказался не бесплодным, так как, кроме результатов, полученных мною при различных растворениях и осаждениях минералов, почти три тысячи опытов, сделанных для воспроизведения разных цветов в стеклах, дали не только огромный материал для истинной теории цветов, но и привели к тому, что я принялся за изготовление мозаик» [14].

Лишь только в 1756 г. М. В. Ломоносов изложил итоги многолетних теоретических и экспериментальных изысканий, связанных с изучением природы света, в «Слове о происхождении света, новую теорию о цветах представляющее…», которое он произнес на русском языке в публичном собрании Академии наук. «Хотел бы я изъяснить все, что о цветах через пятнадцать лет думал, между другими моими трудами, – говорил М. В. Ломоносов. – Но сие требует, во-первых, весьма долгого и больше, нежели для публичного слова позволенного, времени» [15].

В своем небольшом по объему «Слове…» М. В. Ломоносов сумел высказать много интересных идей, связанных с природой света. Наиболее важные среди них – о единой природе световых и электрических явлений, о явлениях теплового изучения и их связи между собой, об электрической природе света, о существовании резонанса между светом и веществом. Оригинальными были и его суждения о справедливости волновой теории света, а также его теория цветов. «Анализируя развитие цветоведения, – отмечает исследователь К. С. Ляликов, – мы должны признать, что именно с опубликованием ломоносовского «Слова…» начало складываться цветоведение в современном понимании этой науки» [16].

М. В. Ломоносова нельзя было остановить никакими трудностями, и наконец он добивается своего. Он открывает способ получать смальты любого цвета, любых оттенков. При помощи окисей меди и других металлов М. В. Ломоносов получил стекло: «превосходное зеленое, травяного цвета, весьма похожее на настоящий изумруд», «зеленое, приближающееся по цвету к аквамарину», «цвета печени», «красное берилловое», «очень похожее на превосходную бирюзу», «хрустальное синеватое», «сине-зеленое» и т. д. Окись железа дала Ломоносову в стекле желтые тона, золото – рубиновое стекло» [17].

Научные и практические результаты исследований Ломоносова произвели большое впечатление за границей. 30 марта 1754 г. Леонард Эйлер писал ему из Берлина: «То что Вы, славнейший муж, исследовали относительно наведения разных цветов на стекла, достойно Вас. Наши химики считают особенно важным это открытие» [18].

В не связи с вековыми традициями мозаичного искусства Ломоносов совершенно самостоятельно добился исключительных результатов. Он глубоко осознал художественный смысл мозаики – ее суровую и выразительную красоту, ее красочные возможности, декоративное значение и эпическую монументальность. Ученый видел перспективы изготовленных рецептур цветных стекол, рассчитывал на их практическое применение. Ломоносов считал, что его труды будут по достоинству оценены правительством и он получит необходимую помощь и поддержку. Через М. И. Воронцова и И. И. Шувалова он пытался заинтересовать императрицу развитием мозаичного дела в масштабе государства, а также добиться более благоприятных условий для своей научной работы, чтобы «удобнее было производить в действие мои в науках предприятия, ибо хотя голова моя и много зачинает, да руки одне, и хотя во многих случаях можно бы употребить чужие, да приказать не имею власти» [19]. Однако никаких «милостей» ни от императрицы, ни от ее приближенных Ломоносов не получил.

Возродив в России утраченное древнерусское искусство мозаики, М. В. Ломоносов одновременно создал и собственную технику мозаичного набора. В отличие от западноевропейских мозаичистов, набиравших мозаики преимущественно тонкими пластинками смальты, русский ученый разработал свою методику набора мозаичных картин четырехгранными брусками (палочками) различного сечения. Это обеспечивало прочность набора.

В начале 1750-х годов Ломоносов разработал методы отливки и шлифовки смальты, из которой предстояло набирать мозаичные портреты и картины, а также нашел состав мастики, с помощью которого смальта скреплялась с медным подносом. Уже в сентябре 1752 года он закончил первую художественную мозаичную работу – образ Богоматери по картине итальянского живописца Ф. Солимены. 4 сентября этого же года он подносит его Елизавете Петровне. Образ был принят ею с «оказанием удовольствия». Сравнительно небольшая по размерам мозаика (2 фута[3] на 19 дюймов[4], или 80,76 на 47,23 см) оказалась чрезвычайно трудоемкой в изготовлении. В связи с этим М. В. Ломоносов писал: «Всех составленных кусков поставлено больше четырех тысяч, все моими руками, а для изобретения составов делано две тысячи сто восемьдесят четыре опыта в стеклянной печи» [20].

Набор в мозаиках М. В. Ломоносова производился ускоренным способом, им изобретенным. В мозаичную технику Ломоносов внес усовершенствования, был свободен от стесняющих ее традиций, опережал свое время. Таков он был во всех областях своей разнообразной стремительной деятельности – в науках, в поэзии, в мозаичной живописи. В научных и художественных делах Ломоносов хотел показать и личным примером доказал, что Россия имеет все данные занять свое, выдающееся, положение среди европейских стран. М. В. Ломоносов не только сам отлично справляется с этой работой, но и набирает себе учеников, которых обучает мозаичному делу. В сентябре 1752 г. академическая канцелярия разрешила Ломоносову самому выбрать двух лучших учеников из Рисовальной палаты, состоявшей при Академии. Это были два необычайно даровитых юноши, сын матроса Матвей Васильев, которому тогда едва исполнилось 16 лет, и сын мастерового придворной конторы Ефим Мельников, который был еще моложе. В это время М.В. Ломоносов приступил к работе над мозаичным портретом Петра I и привлек к ней своих учеников. В 1757 г. из мозаичной мастерской Ломоносова вышли четыре портрета Петра Великого. Один из них Ломоносов поднес Сенату.

Петр I. Мозаика работы учеников М. В. Ломоносова. 1753 г.

М. В. Ломоносов неукротим в стремлении воплотить в жизнь результаты своей научной деятельности. Он вновь и вновь обращается к правительству с «Предложением» организовать производство смальт для мозаик художественных и бытовых вещей из цветного стекла, уверяя, что качество изобретенных им мозаичных составов ничем не уступает римским, а ценой они даже дешевле. Однако правители России были глухи к призывам ученого. И тогда он решил сам наладить это производство. В октябре 1752 г. Ломоносов просит Сенат разрешить ему «к пользе и славе Российской империи» завесть фабрику делания изобретенных мною разноцветных стекал и из них бисеру, пронизок и стеклярусу и всяких других галантерейных вещей и уборов, чего еще поныне в России не делают, но привозят иза моря великое количество, ценою на многие тысячи [21]. Так, например, Коммерц-коллегия, запрошенная Сенатом, подтвердила, что ввоз и транзит через Россию бисера и цветного стекла достигает значительных размеров. Так, в 1751 г. только через санкт-петербургский порт было привезено: бисеру – 2109 пудов 31 фунт[5], пронизок – 19786000 штук, стеклярусу – 13 пудов 2 фунта и оконного стекла разных цветов – 1120 штук [22]. Сведения эти, несомненно, были известны и Ломоносову, и поэтому его проект заведения в России нового производства был своевременным и обоснованным.

С этой целью он просил выделить ему в Копорском уезде, недалеко от Петербурга, участок, где «есть глина, песок и дрова». Сенатским указом от 14 декабря 1752 г. Ломоносову было разрешено построить фабрику, и ему была назначена ссуда в размере 4000 рублей без процентов с тем, чтобы по прошествии пяти лет «возвратил в казну без всяких отговорок».