М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество - Страница 89

Расставаясь с Салтыковым писателем на три года, познакомимся в заключение с газетными и журнальными отзывами о его литературной деятельности тех двух годов, когда он был одним из главных сотрудников „Современника“, заполнив сотни страниц журнала художественным, критическим и публицистическим материалом. Значительное большинство этих статей яатялось анонимным, что не мешало и читателям, и критикам сразу узнавать Салтыкова по своеобразному стилю его произведений. Кроме того, в начале и середине 1863 года вышли, как мы знаем, два сборника произведений Н. Щедрина, на которые отозвалась и дружеская, и враждебная критика. Последней было больше, в виду обостренных отношений к „Современнику“ целого ряда журналов и газет — и радикального, и либерального, и консервативного направления. „Русский Вестник“ и „Московские Ведомости“ не оставляли Салтыкова своим озлобленным вниманием, но не менее разносительную статью о нем написал в 1864 году и главный критик „Русского Слова“, Писарев, положивший в основу этой статьи („Цветы невинного юмора“) высказанные годом раньше взгляды Достоевского на Салтыкова, как на „зубоскала“, „мелководного“ сатирика, отличающегося дешевой „литературной игривостью“, подносящего читателям „цветы удовольствия“ и являющегося представителем невинного и зубоскального „искусства для искусства“. С другой стороны, раздавались и восторженные отзывы; провозглашалось, что „сатиры г. Щедрина с удовольствием и с пользою прочтутся не только нашими детьми, но, пожалуй, и внуками“ [222]. Больно уязвленная Салтыковым газета „Куриное Эхо“ („Голос“) в большой анонимной статье сравнивала Салтыкова с Гоголем, упрекая первого за отсутствие „любви“ и „снисхождения“, но все же волей неволей признавая за ним большой талант, который донесет до потомства и типы людей шестидесятых годов, и самый „дух временно этой эпохи [223]. Обиженный Салтыковым двумя годами ранее сановный крепостник В. Ржевский не упускал случая кольнуть сатирика в своих литературных фельетонах, которые писал под псевдонимом Василия Заочного в официозной „Северной Почте“ [224]. Таких примеров можно было бы привести еще десятки; оставляя их в стороне, следует все же обратить внимание на ядовитые выпады против Салтыкова, которые мы найдем в газете „Якорь“ и в сатирическом приложении к нему, журнальчике „Оса“, — и обратить внимание хотя бы потому, что выпады эти принадлежат перу большого писателя, Аполлона Григорьева, и к тому же совершенно неизвестны ни читателям, ни даже исследователям деятельности Салтыкова. Аполлон Григорьев, глава „почвенников“ и ближайший сотрудник „Времени“ и „Эпохи“, редактировал в это время „Якорь“ и „Осу“, — и, конечно, не мог не отозваться на выступления Салтыкова в „Современнике“. Уже в первом номере „Осы“ за 1863 год Аполлон Григорьев, скрывшись под псевдонимом „Ненужного Человека“, написал большое стихотворение — „Торжественную оду на благополучное возрождение «Свистка», на всерадостное появление последнего благовонного очерка г. Помяловского и на другие, не менее великие в российской словесности события, посвятив эту оду «юному, но могучему племени нигилистов». Имея в виду сатиру Салтыкова, автор оды писал:

В следующем же, втором номере «Осы» за 1863 год, в статье «Слухи по поводу вновь появившегося в Современнике Свистка» — приводится следующий разговор «любителя свиста» со «Свистком»:

Любитель свиста (с грустью).

Свисток (с грустью).

(Озлобленно).

В ответ на стихотворение Салтыкова «Самонадеянный Федя», направленное против Достоевского, «Оса» помещает свое восьмистишие, сопровождая ею следующими словами: «говорят, что скоро появится в свет некая пиима, зовомая „Аннигилизированный Змиев, или Уязвленное Самолюбие“, начинающаяся следующими стихами:

а куда — это объясняется в самой пииме, имеющей оказаться явным подражанием сказке, задуманной в Свистке Современника». Тут же рядом новый выпад против Салтыкова: «говорят, что г. Змиев по скромности утаил свое первое произведение, но мы по нескромности рискуем его напечатать. — Вот оно:

Дважды упоминавшаяся выше „дыра в кармане“ говорит о следующих строках Салтыкова из первой его „Московской песни“ в „Свистке“:

Все это появилось только в одном № 2 „Осы“; в следующих номерах Салтыкову уделялось еще больше внимания. Тут и случайные уколы в двух строках:

Тут и целые большие эпиграммы, в роде, например, следующей:

Этот „москвич“ — конечно, Катков, в журнал которого мог якобы переметнуться Салтыков. В большом стихотворении „Выспренний Кулерберг“, с подзаголовком „Нечто в роде Вальпургиевой ночи, только гораздо грязнее“, Мефистофель и Фауст на русском журнальном Брокене встречают ряд писателей; среди них выступает и —