Льются слова, утекая в песок...(СИ) - Страница 14

- Здравствуйте, - Бейбарсов наконец-то покинул свой угол, прерывая не слишком интересующую его беседу. – Я могу чем-то вам помочь?

- Да, - кивнул тут же старик. Глеб усмехнулся – голос его вблизи казался ещё более отвратительным, но никакой нормальный человек не скажет об этом клиенту, если, конечно, не желает как можно скорее избавиться от него. Бейбарсову же было интересно знать, что именно хочет заказать подобная пара, поэтому он с интересом следил за ними, ожидая услышать ответ. – Я хочу заказать портрет своей жены.

Он приобнял девушку за талию, но Таня, скривившись, тут же отступила на шаг; вероятно, у старика было очень плохое зрение, потому что он этого не заметил и даже ни капельки не разозлился, но Глеб буквально чувствовал повисшее в комнате отвращение – наверное, её муж действительно ни разу даже не прикасался к своей жене, судя по тому, как она реагирует даже на невинные объятия и положенную на талию руку.

- И какие у вас есть пожелания? – Бейбарсов хотел было сказать, что он не рисует портреты, но, вновь отметив про себя, насколько хороша Татьяна, передумал отказывать.

- Я хочу, - на губах Клоппа появилась какая-то неприятная улыбка, - чтобы моя жена… - он призадумался, - была на портрете обнажённой.

Бейбарсов едва не поперхнулся. Он видел, как покраснела девушка, покосившись на своего мужа – да и сам почувствовал себя достаточно неловко в подобной ситуации. Нет, конечно, всё можно понять, но подобные заказы были мягко говоря странными – и слышать это от человека далеко не молодого было удивительно.

Татьяна, скользнув взглядом по художнику, покраснела ещё сильнее и тихо, наверное, надеясь на то, что никто, кроме мужа, её не услышит, промолвила:

- Вы с ума сошли? Это же мужчина! Чужой, между прочим, мужчина!

- Ну и что? – тут же удивился старик. – Разве ты не понимаешь, что не в этом дело? Люди искусства редко обращают внимание на что-то подобное, - он говорил настолько уверенно, словно и сам был человеком искусства, что, естественно, не было правдой. – К тому же, я имею право увидеть тебя без одежды хотя бы на картине! – он внимательно посмотрел на Татьяну. – Или ты желаешь вновь вернуться в старое поместье своего отца и быть Гроттер не только по фамилии, а и вновь по званию? – в голосе у старика почувствовались стальные нотки – его жена пыталась показать, что она совсем уж против, но почему-то тот был неумолим. – Ты и так не выполняешь семейных обязанностей, поэтому сделаешь то, что я хочу!

Гроттер – кажется, такова была фамилия у девушки, - сильно побледнела – кровь отхлынула от её лица, и сейчас она походила на какого-то едва ли не призрака, который из последних сил держится в этом мире. Она смотрела на своего мужа с предельной ненавистью, словно собираясь проклясть его и просто здесь сообщить, что ничего делать не будет, но после всё же сдержалась и, посмотрев на Бейбарсова, вздохнула, соглашаясь.

Старик подался вперёд и что-то быстро-быстро зашептал на ухо девушке, явно убеждая её сделать ещё что-нибудь или приводя дополнительные доводы. Она лишь мрачно кивала, словно не замечая, что художник так и не ушёл никогда, и порой вздыхала, бросая на Глеба грустные взгляды.

Бейбарсов, наверное, должен был отказаться от подобного, вот только слишком уж понравилась ему девушка, чтобы просто так отпустить её. Поэтому, не прислушиваясь к семейной ссоре, он внимательно смотрел в окно, следя взглядом за первым снегом, который только-только начал падать. Осень подходила к концу, и холодные снежинки прикрывали красные и оранжевые листья, пряча их от человеческих взглядов, возможно, навсегда. Люди поспешно прятались в дома, не желая оказаться в подобной ситуации на улице, и Глеб и сам не хотел бы сейчас оказаться там, ещё и в лёгкой одежде. Наверное, погода была противной – поднимался сильный ветер, и удивительным было как минимум то, что знатная семья вообще поехала сюда.

Бейбарсов жил далеко не в самом богатом районе города – на первом этаже была его мастерская, на втором – небольшие жилые комнаты, которые порой превращались в нечто подобное, когда ему надоедало сидеть внизу в холоде; дом был пусть и не слишком маленьким, но уже достаточно старым, но Глеб привык – у него, к тому же, оказалось не так уж и много денег, чтобы куда-нибудь перебираться. Здесь вокруг жило одно мещанство, но эти люди, деловые и всегда уверенные в собственных поступках, парню нравились намного больше, чем медлительная, несобранная аристократия, постепенно отмирающая и встречающая закат собственной власти. Скоро уже не будет и королей, а дворянам придётся отступить – вполне возможно, что эта девушка не успеет даже состариться, когда вокруг будет царить законодательство и всё прочее. А вот Клопп… Нет, вряд ли старик доживёт до чего-то подобного – да оно и не нужно ему.

- Ну что же, детали вы оговаривайте сами, а я пока пойду, - промолвил он. – Татьяна, ты доберёшься до дома сама.

Девушка кивнула. Глеб удивлённо покосился на старика, не понимая, как девушка должна оказаться дома – не пешком же ей идти, - но после отмахнулся от этих мыслей, подумав, что проблемы-то не его. Он лишь вновь скользнул взглядом по стройной фигурке Татьяны и прикрыл за её мужем дверь, запирая её на замок.

- Меня зовут Глеб Бейбарсов, - представился наконец-то парень, оставшись наедине с рыжеволосой – та смотрела на него с некоторым недовольством, смешанным с интересом, а после бросила заинтересованный взгляд на картины, которых здесь, внизу, было множество. Она внимательно рассматривала изображённые на картине чёрные розы, которые, вероятно, понравились девушке больше всего, любовалась ими с таким желанием, будто бы хотела купить.

- Татьяна Гроттер, - мило улыбнулась она, протягивая руку; Глеб, прикасаясь губами к тонким пальцам рыжеволосой, едва сдержал усмешку – девушка была великолепна, и единственным её изъяном действительно служил старый, отвратительный муж, который, пожалуй, вызывал у него больше негативных чувств, чем Таня – положительных.

- Очень приятно познакомиться, - промолвил он. – Пойдёмте наверх?

- Но ведь ваша мастерская здесь.

- Боюсь, температура этого места не особо совпадает с намерениями и желаниями вашего мужа, - немного неуверенно ответил Бейбарсов. – Поэтому лучше подняться наверх.

Татьяна кивнула. Она не особо и сопротивлялась, словно это не казалось ей настолько уж неприятным, как она пыталась продемонстрировать при муже, поэтому девушка сейчас абсолютно спокойно поднималась за ним на верх, ступая осторожно по старым, рассохшимся ступеням, которые скрипели под её ногами. Девушка шагала очень аккуратно, но всё равно явно опасалась, что сейчас упадёт или по крайней мере сломает каблук на своей обуви – поэтому она содрогалась и каждый раз оглядывалась на Бейбарсова, который шёл за нею. После девушка вдруг остановилась и обернулась к Глебу лицом. Парень, остановившийся ступеньки на три ниже, тоже замер, внимательно рассматривая Гроттер и пытаясь понять, что именно она будет говорить.

- А это действительно правда? – поинтересовалась девушка.

- Что именно? – удивился Бейбарсов.

- То, что на самом деле вас девушки интересуют исключительно как модели… И что самый отвратительный мужчина привлечёт вас намного больше, чем самая прекрасная женщина на свете?

- Что?! – Бейбарсов смотрел на девушку так, словно она сошла с ума. – Кто вам сказал эту ерунду?

Ответ пришёл ещё до того, как Таня ответила – Глеб лишь ожидал подтверждения своих предположений.

- Просто мой муж пытался уговорить меня, - улыбнулась она. – И использовал такой аргумент. Простите. Я не хотела вас обидеть, - она хмыкнула и вдруг прикоснулась губами к его щеке – практически мимолётно, но всё же ощутимо, - и, оставив замершего художника на лестнице, поспешно взлетела на следующий этаж.

Когда Бейбарсов поднялся следом за нею, Таня замерла посреди комнаты, внимательно рассматривая обитель художника, а после на мгновение оглянулась, окинув его взглядом, и вновь принялась осматриваться.