Люськин ломаный английский - Страница 62

Не говоря ни слова, солдаты смотрели, как она уходит. Офицер Сергеев засунул патрон в ствол. Взвел курок и поднял ствол к плечу.

И выстрелил.

Кровь залила стену за спиной у братьев Хиз.

III

И БЫЛ ЛИ ИЕРУСАЛИМ ПОСТРОЕН ЗДЕСЬ, СРЕДИ ТЕМНЫХ САТАНИНСКИХ МЕЛЬНИЦ?

МНОГО ВРЕМЕНИ СПУСТЯ

Людмила подняла голову на заходящее солнце. Оно висело томно, сияя словно через яичный белок. Ночь казалась такой невероятно далекой.

Тяжело вооруженный вертолет проплыл в небе. Людмила подавила дрожь.

— Пожалуйста, послушай, постарайся включить свою тупую башку, — сказал Макс. — Если бы у тебя хоть один глаз был на башке, ты бы увидела, что этот обязательно умрет, или уже умер. Как ты думаешь, с чего еще он лежит здесь и ни хуя не дышит?

— Конечно, он дышит, — протянула палец Людмила. — Видишь? Ты думаешь, я электрические заряды излучаю и могу заставить мертвецов подпрыгивать? Так что не трынди.

— Ха, ладно, он дышит, но это вообще ничего не доказывает. Он же щас подохнет, не трогай ты его. У него и без тебя душа к ангелам отлетит.

— Думай башкой! Не скажу, что их состояние очень отличается, если учесть, что один странно дергается, а второй лежит неподвижно. Этот вот более спокойный. Нужно еще убедиться, есть ли у тебя вообще мозги в башке.

— Ха! Значит, теперь он спокойный, да? Знаешь, можно сказать, что смерть — высшая форма спокойствия. Я могу сказать, что, если ты не ищешь от него неприятностей, тогда мертвый — твой. Очень, очень спокойный. Неизменно спокойный.

— Максим!

Молодая китаянка в форменном платье обошла клетку, отвлекая внимание Людмилы от витрины.

— Чем я могу вам помочь?

— Скажите, они от одной матери? — спросила Людмила, указывая на комочки черной шерсти. — Кажется, вот этот какой-то тормозной.

Девушка с улыбкой кивнула:

— Да, они одного помета. В этом возрасте они очень много спят и просыпаются несколько раз на дню. Вы хотите купить?

— Да, хотелось бы. — Людмила сняла сумку с плеча и поставила на пол.

На ней было красное платье, которое много лет назад купил ей отец, платье принцессы, платье ее побега. Сегодня она решила надеть именно его.

— Я хочу его подержать, — сказал Блэр.

— Подержишь после меня. Только осторожно!

Макс резко выдохнул. Он посмотрел на часы и повел из стороны в сторону глазами.

— Вы можете его привести в сознание настолько, чтобы он был похож на живого? У нас щас машину отбуксуют.

Людмила даже не взглянула на брата. Ее лицо озарилось, словно солнышко проглянуло среди туч, когда открылась дверь клетки и она подцепила рукой одного спящего котенка. Он проснулся на полдороге к ее груди и жалобно мяукнул.

— Какая прелесть, — пропела Людмила, щекоча ему под мордочкой пальцем.

— Можно мне подержать? — спросил Блэр.

— Давай я поеду домой и заберу вещи? — спросил Макс. — Мы через час должны быть готовы.

— Пожалуйста, говори по-английски, — укоризненно глянула на него Людмила, продолжив на родном языке: — Тебе придется когда-то начинать. Не надейся, что Блэр научится говорить на ибли, просто чтобы понимать твой дурацкий треп.

— Черт.

— Максим!

— Черт, — повторил Блэр, протягивая руку к котенку.

Макс вздохнул:

— Ха, ладно, я ухожу. Если решишь дождаться от котенка страстного проявления чувств, до ноября ты тут зависнешь.

— Я куплю котенка, подожди! Ради бога! — Людмила взяла котенка из рук Блэра, поднесла к лицу и подула на него.

— Знаешь, кажется, ты не движешься семимильными шагами к его покупке. У меня такое ощущение, что ты хочешь поселиться в этом магазине, ведь здесь так охуительно воняет говном.

— Просто пасть заткни!

— Просто возьми его домой, и там ты сможешь до посинения охать над ним, как идиотка.

— Я тебе сказала, что это для офиса, мы его домой не возьмем.

— Да, офис, очень важное дело, просто глобальная операция — офис и котенок. И вообще, с чего ты решила своими монгольскими мозгами, что в офисе нужна кошка? Это ж не детдом!

— Это создаст там домашнюю атмосферу. Кошки успокаивают. Слышал, что говорят врачи?

— А, да, конечно, я забыл, экстренная медицинская помощь предполагает, что нужно купить кота для англичанина, чтобы тот все дорожки обоссал и обосрал.

— Ты меня послушай: если будешь пытаться испортить мне день, я закрою твою «Мастеркард».

Людмила заплатила за котенка и, пока Макс хмыкал и что-то бормотал себе под нос, показала продавщице на несколько вещей, включая пушистую корзину для поездок, украшенную сердечками. Макс закатил глаза.

Он хмурился, неся котенка в корзинке по Хай-стрит. Людмила ругалась, что он размахивает корзиной, а Макс грозился начать размахивать ею над головой. Еще одна злобная тирада послышалась, когда Людмила замедлила шаг у входа в продуктовый магазин «Сайнсбери» и велела Максу подождать на улице.

— Ха, ну конечно, — плюнул он, — я останусь с котом на улице, здесь, у автобусной остановки, рядом с воющими сиренами и под прицелом антитеррористической полиции, чтобы котенок окончил свое путешествие на небеса без мира в душе, голодный и холодный, а все из-за твоей патологической зависимости от всех подряд магазинов.

Людмила не обращала на него внимания достаточно долго, чтобы Макс почувствовал, что его вообще не слушают.

Затем сказала:

— Нам нужно купить что-нибудь поесть в поезд.

— Да, но ведь и в самом поезде еду купить можно!

— Да, и цены там раза в четыре выше. Ты же не думаешь, что я собираюсь покупать все втридорога?

— Ну конечно нет, ты ведь такая бедная. Такая бедная, что только на котов да корзинки денег и хватает. Если честно, почему бы нам ни купить приправы к коту, а? Приправы или масла там. Жареный котенок по-восточному, он как раз в корзинке, еда навынос, вот только шерсть…

Людмила уже ушла, затянутая манящим светом витрин. Красное пятно ее платья вошло внутрь и пропало, словно растворившись в сияющих небесах.

Время уже поджимало, когда Максим наконец припарковал «БМВ» на площадке рядом с офисом. Он выпрыгнул из машины, включил и отключил сигнализацию и оставил Людмилу прятать корзину с котенком под сумками с покупками. Блэр тихонько сидел на заднем сиденье.

— Котенок заорет, как только ты вытащишь корзину наружу, — предупредил Макс через плечо. — Ты оскорбляешь меня, думая, что сможешь прятать эту пищалку на протяжении всего пути на север.

— Ха! И этот человек утверждал, что котенок дохлый!

— Послушай меня. Даже мертвый он будет орать как оглашенный. Они ж тупые все. Почему, как ты думаешь, они больше на природе не живут?

Макс исчез за дверью двухэтажного здания. Он поднялся по застеленным линолеумом ступенькам, прошел по душному коридору. Из радио неслись вопли с матча по крикету, приглашая Макса в маленький офис, разделенный на два отсека. Картонные коробки, пачки бумаг, стопки целлофановых пакетов, разная аппаратура обступали его со всех сторон.

— Англичанин! — заорал Макс, стукнув ключом в окно палаты. — Большой черт!

Прошло некоторое время, прежде чем сгорбленная фигура за окном отозвалась. Две белые руки осторожно легли на пачку бумаги. Одна рука поднялась пригладить прядь белых, коротко постриженных волос. Затем человек повернулся на стуле, блеснули черные стекла размером с мотоциклетные очки.

— Ага, черт, — вздохнул он.

— Чертов пьяница, английский хуй! — Макс помахал рукой через окно. — Чучело!

— Да, конечно. — Англичанин приготовился подняться со стула. — Нет, ты послушай. Милли с тобой?

— В машине. Быстрее, черт!

— Иду, иду. — Англичанин прошаркал к двери, повернувшись, чтобы выключить лампу, и взял сумку с крючка у стола. — Ради бога, думай башкой, а!

Англичанин был настолько уставшим, что не заметил, как в поезде пищала и дергалась одна из сумок. Когда затих шум вокзала Кингс-Кросс и военные зоны уступили место пригороду, все затихли, убаюканные покачиванием поезда.