Люди долга и отваги. Книга вторая - Страница 77

У Панкратова не оказалось выбора: отпустив «ассистента», он провел болевой прием на шее «специалиста», и тот приутих.

По сигналу Панкратова водитель остановил автобус и открыл двери.

Чтобы получить представление о быстроте, с какой действовали воры, и той, которую проявили работники милиции, скажу, что все описанное продолжалось менее двух минут.

Итак, двери распахнулись, и Панкратов со своими сотрудниками вытолкнул на тротуар «специалиста» и двух его «ассистентов» (четвертому вору удалось скрыться).

Двери автобуса закрылись, и он продолжил свой путь, увозя оживленно обсуждавших происшествие пассажиров. На этом дело не кончилось. Запихнув в оперативную машину обоих «ассистентов» и отчаянно отбивавшегося, так ничего и не понявшего потерпевшего, Панкратов остался на тротуаре. Ему предстояло с помощью подоспевшего милиционера-мотоциклиста усадить «специалиста» в коляску и доставить его по назначению. Однако это было не так просто. Наделенный огромной физической силой, преступник яростно сопротивлялся.

Пришлось дважды проделать «бросок через бедро», а потом просто взять преступника на болевой прием, что при разнице в весе килограммов в пятьдесят тоже было нелегко.

— И знаете, что самое смешное? — широко улыбаясь, закончил Володя свой рассказ: — Ведь только в милиции, когда ему показали вспоротый карман, потерпевший, оказавшийся врачом, понял, что произошла кража и что обворованным был… он сам.

Вот какой случай, который сам он называет «забавным», рассказал тогда Володя.

Он не упомянул, что в автобусе были потом найдены выкинутые ворами бритвы, что главный преступник пытался выколоть ему глаза, чуть не изувечил ударом ноги…

Нет. Просто он рассказал мне «забавный случай».

Но все это было позже.

А тогда Володя, чьи глаза были еще более светлыми, а жизненный опыт значительно меньшим, впервые надел милицейскую форму.

Произошло это так.

Володя окончил школу-десятилетку. Встал вопрос, куда идти. Путей было много.

Его отец, Иосиф Игнатьевич, прожил интересную жизнь — работал строителем, в войну был на фронте, дважды ранен, дважды возвращался в строй. Теперь ушел на заслуженный отдых. Мать Володи, Марфа Петровна, и сейчас работает на заводе.

Было с кем посоветоваться.

На семейном совете и в разговорах с друзьями были рассмотрены и отвергнуты последовательно институт физкультуры, инженерно-строительный институт, военное училище… В аэроклуб не приняли — ростом не вышел. Может, в юридический?

Плохи были дела — не мог выбрать специальности.

— Мне б твои заботы, — укоризненно качая головой, ворчал отец.

И вот в разгар сомнений зашел друг Валька Сергеев. Он, видите ли, где-то слышал, что есть такая школа милиции — там можно получить среднее юридическое образование. И потом вообще… Все-таки милиция.

Подумали, посоветовались и приняли решение, мудрость которого трудно было оспаривать: пойти посмотреть.

Пошли посмотрели.

Может быть, повстречайся им человек равнодушный, так бы и ушли друзья обратно. Но их принял майор Кащеев, страстную любовь которого к своему делу, гордость за него Володя помнит и теперь, через семь лет.

Забыв о времени, раскрыв рты слушали ребята рассказ о делах и людях милиции. Словно по сказочному миру водил их майор по криминалистическим лабораториям, учебным аудиториям и кабинетам.

Решение было принято.

А когда увлекательные науки, которые должен постигнуть человек, решивший посвятить свою жизнь борьбе против уходящего в прошлое преступного мира, раскрылись перед Володей не только сухими страницами учебников, но живой трепетной жизнью, он навсегда полюбил свою профессию.

Он мог часами просиживать в лаборатории, разглядывая под лупой отпечаток пальца, и размышлять о том, что не было, нет и не будет никогда на свете такого же среди многих миллиардов других.

Он с увлечением постигал тайны фотографирования. Получил водительские права.

Замысловатые примеры из практики уголовного или гражданского права влекли его, словно шарада или ребус.

Володя очень много читал. Своей, специальной литературы. Литературу вообще, в отличие от химии или математики, он любил всегда. В школе милиции родилось и второе его увлечение — борьба самбо.

Спортом Володя занимался и раньше. Гимнастика, футбол, бокс, лыжи, баскетбол — далеко не полный список видов спорта, которыми он увлекался еще в средней школе. В школе милиции к разрядам по баскетболу и гимнастике прибавился разряд по лыжам.

Но однажды, заглянув с неизменным другом Валькой в дверь спортивного зала школы милиции, они увидели занятия второкурсников-самбистов.

Ах, с какой ловкостью, с какой поразительной быстротой действовали эти ребята! Как легко валили они с ног, перебрасывали через себя партнеров! Какие они все были сильные, уверенные, искусные!

Друзья переглянулись. Не сговариваясь, они одновременно вспомнили неприятный эпизод трехгодичной давности. В школе был вечер. Их, восьмиклассников, поставили тогда дежурными у дверей. Вдруг толпа ребят «со двора» с шумом и криком стала прорываться в зал. Неуверенное сопротивление дежурных было мгновенно сломлено. С разбитыми носами и синяками под глазами возвращались приунывшие друзья домой.

Потом по затрепанным книжкам изучали, пробуя друг на друге, приемы. Но вскоре это наскучило. (Тогда-то Володя и записался в боксерскую секцию.) И с тех пор к самбо он был равнодушен. Но вот теперь борьба самбо неожиданно предстала перед ним во всем своем неотразимом очаровании.

В тот же день оба друга пошли в секцию.

А перед окончанием школы милиции Володя Панкратов выполнил по борьбе самбо норму первого разряда!

Школу он окончил в 1958 году и был направлен на работу в Московский уголовный розыск.

Здесь было немало людей, у которых он мог поучиться. Такие опытные сотрудники, как Габриэлов, Алексеенко, Савицкий, проработавшие в уголовном розыске по пятнадцать — двадцать лет, стали его учителями.

Пожаловаться на ученика они не могли.

Володя относился к делу с исключительным усердием. Он получал от работы удовольствие. Из человека честного, но равнодушного к своей профессии хороший работник еще может получиться, отличный — никогда. А здесь, в уголовном розыске, любили свою работу все.

И действительно, какой человек в спокойные, мирные, невоенные дни, окончив десятилетку, имея возможность стать инженером, врачом, юристом, агрономом, встречаться с хорошими, порядочными людьми, создавать видимые ценности, вдруг изберет специальность, при которой он чуть не ежедневно рискует жизнью или здоровьем, когда половину своего времени он проводит с негодяями и подонками — в погонях, слежках, облавах?.. Только тот человек, который готов всего себя отдать трудному, опасному, но столь нужному делу!

Володя Панкратов как раз таким и стал.

Если приводить различные случаи из его жизни, то можно написать повесть. Возьму один наугад.

Володя едет с занятий (он уже был студентом-заочником юридического института). Он не на службе, не вооружен, он спешит (отнюдь не по служебным делам). Он едет в автобусе и мечтает о… В общем мечтает.

И тем не менее, когда в автобус входят трое мужчин в ратиновых пальто, белых рубашках, мягких шляпах, Володя настораживается.

Вряд ли нужно пояснять, что не всякий хорошо одетый мужчина — карманник… Но так же нет нужды отрицать интуицию оперативного работника, даже еще молодого. Ведь что такое в конце концов интуиция? Подсознательное проявление накопленного опыта, приобретенных навыков, знаний.

Если в автобус войдут люди даже в красных рубашках, не говоря уже о белых, мы с вами вряд ли обратим на них внимание.

Но когда вошли те трое, по их взглядам, еле заметным деталям поведения, по тому, как они «расставились», Володя уже понял — шайка. И когда «специалист» (читатель помнит — в каждой шайке карманников есть такой) залез к благообразному седому пассажиру в карман, вынул толстый желтый бумажник и собрался передать его «ассистенту», Володя болевым приемом завел руку вору за спину. Ошеломленный «специалист» не мог пошевелиться. А Володя спокойно спросил потерпевшего, указывая на бумажник: