Любви и тундра не помеха... (СИ) - Страница 7

— Тогда давай не будем рисковать. Честно говоря, у меня до сих пор не идёт из головы тот кавардак, что она устроила в «Смехе Феи».

— Да уж. Хотя чего ещё было ожидать от интриги, когда к ней приложил руки бог мрака?

Парочка негромко обсуждала планы дальнейших действий. Виктор обнял девушку за талию и внезапно севшим голосом выдохнул:

— Пообещай мне, что будешь тихо сидеть в своей комнате и не станешь искать приключений в пустых коридорах?

— Вить, но это же скучно будет! Или все развлечения только вам с Лирой?

Недовольное ворчание цветочной феи, читающей кому-то нотацию, заставило молодых людей подпрыгнуть от неожиданности. Потом же и тщетно пытаться не заржать:

— Ну и что, что ты оборотень, лапоть ушастый?! Тебя к Ветке в гости никто не звал! Это ж ясно! Это такая же истинная правда, как и то, что я — чистокровная ирландка из Волшебного народа! Конечно, мой род не такой древний, как у Талеи! — продолжала она вправлять мозги чужаку, запеленгованному на чужой территории. — В первый раз вижу такого неправильного оборотня! Ну, ладно ещё б волк был! Фу, таким быть, наполовину медведь! А, да, Моргана мне ещё про тигра рассказывала! Только они в здешних краях не водятся, — девушка крепко ухватила черноглазого чужака за куцый хвост и уверенно потащила пленника в сторону входной двери.

Неизвестно, что сотворила с бедолагой неугомонная экспериментаторша. Смотреть на Талу было жутковато. Нижняя часть его тела была медвежьей. Верхняя — человеческой. Под горящими жаждой убийства чёрными угольками раскосых глазок наливались лиловым те самые фингалы. Именно за них Лиру за глаза и прозвали феей тумаков и граблей. Впрочем, девчонку это совершенно не волновало. Она всегда любила развлекаться с размахом. До чувств жертв ей было до фонаря.

Когти задних лап оборотня оставляли на чистом полу безобразные борозды, когда их хозяин пытался остановить неумолимое приближение выхода на свежий воздух. Чары Лиры привели к тому, что несчастный так и застрял между двумя ипостасями. Ему оставалось лишь злобно буравить взглядом на свою мучительницу. Да ещё вполголоса бормотать слова, сильно смахивающие на грубую базарную брань. Если судить по интонации.

Пыхтя и отдуваясь, точно портовый грузчик, девчушка дотащила чужака до ворот. Лихо заставила их распахнуться и что-то прошептала над увесистым брёвнышком. Тому в недалёком будущем предстояло стать дровами для бани. Её по приказу старейшины каждый вечер исправно топили для археологов и их помощников.

— Знаешь, — доверительно выдохнула Лира подручному мёртвого нойда прямо в ухо. — Всегда мечтала сыграть в крикет. Да всё никак не выпадало подходящей оказии. Хотела бы я посмотреть, как ты будешь и дальше пугать народ и вредить. Если и останешься тем, чем ты и так, по сути, являешься! Стыд и срам один! Ни человек, ни дикий зверь! Жертва неудачной случайной мутации! Теперь никто не перепутает тебя ни с тем, ни с другим. Даже по пьяни.

Бревно само приподнялось и так наподдало по покрытому тёмно-коричневым мехом заду, что его хозяин взвыл больше от обиды, чем от боли. Ломая ветви густых зарослей, оборотень улетел кусты полярной ивы. Попутно он обещал наглой девчонке поквитаться с ней при первом удобном случае.

— Мечтать не вредно — вредно не мечтать! — фыркнула Лира и превратила бревно в небольшую, но очень аккуратную поленницу.

Довольное собой стихийное бедствие местного масштаба захлопнуло ворота. Заперло замок и заложило стальной засов. Феечка удивлялась вслух:

— Зачем такие сложности? Достаточно, всего лишь, с умом наложить чары! — весело насвистывая липучий мотивчик, подслушанный в «Смехе Феи», она отправилась на поиски неугомонной парочки.

Хотела только одного: поделиться с Веткой последними новостями из мира небожителей.

Увидела мило любезничающих друзей, цветочная проныра тяжело вздохнула и решила, что она тут явно третий лишний. Девчонка чувствовала, что ей придётся изрядно потрудиться, чтобы найти достойную замену Фаору. Ведь он больше не был ламием. Причём отчасти, и по её вине.

Ученица Талеи расстроенно шмыгнула носом и решила вернуться в комнату Иветты. Чтобы через зеркало попасть обратно в бар, принадлежащий второй Либере, временно ставшей дамой. Настроение у проказницы и так было не слишком хорошим. Сейчас норовило и вовсе упасть ниже плинтуса.

Негостай с любопытством рассматривал незнакомку, но пока не спешил свести более близкое знакомство. «Феегоргона», тяжело вздыхая, доползла до зеркала и исчезла в серебристом мареве под озадаченным взглядом племянника сейды. Она так и не соизволила обратить внимания на гостя из Мира Духов.

«Иветта, а кто это была»?

«Цветочная фея. Она нездешняя, как и я».

«Это видно и так. Будь осторожна. Сегодня мёртвый нойд может попробовать тебя на зуб. За порог не выходи. Побудь в твоей комнате. Только там моя тётка сможет помочь тебе в противостоянии чарам колдуна».

Девушка пылко поцеловала Виктора перед уходом и отпустила отдыхать. Потом не только заперла дверь на замок, но и заложила металлический засов. Подумала пару мгновений и выпустила все защитные заклятья, какие только смогла вспомнить. Дух-защитница этих земель появилась сразу же и попросила показать ей все находки, что Пётр Дарович не счёл достойными внимания.

Иветта осторожно разложила обломки моржовой кости на столешнице. Девушка внимательно складывала их так, чтобы восстановить первоначальный вид древних колдовских амулетов. Она чуяла, что мёртвый нойд специально разбил их вместе с камнем сейды. Ведьмочка и не заметила, как порезалась об острый край. Тоненькая струйка крови потекла прямо на то, что ректор счёл бесполезным хламом. Вспыхнул и погас призрачный серебристый свет. Он оказался странно похожим на не совсем привычное лунное сияние.

— В первый раз в жизни вижу, чтобы артефакты признали ведьму не саамской крови, — сейда с удивлением увидела, что от порезов не осталось и следа, а обереги выглядели так, словно только вчера вышли из-под ножа мастера-резчика. — Пошли, нам надо успеть расставить их в нужной последовательности. Тогда мёртвый нойд не сможет нам навредить. Хотя, сначала попробуй сама разобраться. Если ты сможешь их услышать, то никто не рискнёт причинить зло ни тебе, ни остальным, кого нелёгкая доля принесла сюда в такой недобрый час.

Иветта долго рассматривала склеенные из костяных пластинок и иголочек амулеты. Она осторожно проводила над ними в воздухе подушечками пальцев, не прикасаясь к поверхности. Ведьмочка справедливо опасалась какого-нибудь подвоха. На них так щедры колдовские предметы. Особенно в руках чужака.

Ветка услышала едва слышный звон. Причём с удивлением поняла, что каждый оберег звучит в иной тональности, чем соседи. Взяла в руки тот, что «вопил» громче всех. Затем девушка принялась неспешно ходить по комнате. Ведьмочка услышала довольное мурчание, сильно похожее на кошачье, у самого порога. Положила хранителя у самой двери и поражённо охнула от неожиданности. Костяная безделка тут же слилась с деревянной деталью в одно целое. Если не знать, где искать, не обнаружишь, где притаился древний амулет.

Ветка успела расставить всё по своим местам буквально за несколько минут до полуночи. Потом присела на стул, чтобы слегка перевести дух. После чего зажгла, по совету сейды, три свечи в глиняном подсвечнике. Его колдунья нашла в собственной тумбочке. После чего принялась терпеливо ждать, что же будет дальше.

Скрежет когтей по полу коридора возвестил, что колдун послал кого-то из своих слуг по души двух девиц, что скрывались за хлипкой деревянной дверью. Впрочем, на этот раз, голос, потребовавший, чтобы ему открыли и отдали камень с Сейдой, был всё тот же. Он принадлежал Тале. Оборотню мёртвый нойд дал последний шанс исправить свою оплошность.

— Ведьма, тебе не должно быть никакого дела до выжившего из ума саамского старика, призрака и местных! Если ты отдашь мне камень, что по ошибке попал тебе в руки, то никто из пришлых не пострадает! Вы просто окажетесь дома. Будете жить, как раньше. Просто позабудете дорогу в эти заповедные края!