Любовный пасьянс - Страница 11

— Ну как? — Коля выжидательно смотрел на нее.

Алена согласно кивнула:

— Хорошо.

— Уф! — с облегчением выдохнул Алексеев. — Порядок. А то этот мой приятель-биолог личность настырная, за полтора дня уже плешь проел своей уникальной уткой. Теперь скажу ему, что дело в надежных руках.

Алена про себя усмехнулась — как верно она все угадала. А Алексеев уже извлекал из своего письменного стола объемистую папку:

— Вот то, что он мне принес: материалы по фауне заповедника. Вот здесь записан его телефон, но сразу звонить не советую: он сядет тебе на шею. Лучше начни с руководства «Элиты», проведи осторожную разведку. Вот их телефоны.

Нагруженная увесистым пакетом, Алена вышла из офиса. И что ей теперь делать? Заскочить на работу? Не имеет смысла — сегодня не ее присутственный день. Ехать домой и разбирать материалы? Внезапно Алене стало досадно: стоило так одеваться и готовиться к встрече! Да выгляди она как пугало огородное, Алексеев все равно бы ей эту тему всучил. Она же, в сущности, одолжение ему сделала, что согласилась.

Постояв несколько секунд в нерешительности, Алена ухватила пакет поудобнее и направилась в сторону «Новослободской». По дороге ее внимание привлекла необычная вывеска: над массивной дубовой дверью был изображен громадный черный кот, сжимающий в передних лапах табличку «У Бегемота». При виде вывески Алена вспомнила, что время близится к обеду. Помнится, тот булгаковский Бегемот не дурак был поесть всякие вкусные вещи. Интересно, чем кормят у этого? Алена потянула на себя дверную ручку. За дубовой дверью была еще одна, простая, с табличкой «открыто». Итак, решено. Прежде всего она поест, а потом уж сообразит, что делать дальше.

Интерьер кафе представлял собой нечто среднее между «Макдоналдсом» и квартирой Степы Лиходеева. У «Макдоналдса» декораторы позаимствовали стойку и бодреньких девочек с мальчиками за ней; от булгаковской нехорошей квартиры — полумрак, туманные зеркала и помещенные в простенках портреты персонажей «Мастера и Маргариты». Однако меню кафе почти точно соответствовало описанному в бессмертном романе — когда бедный Степа Лиходеев проснулся со страшной головной болью и обнаружил у постели Воланда, а потом и умело сервированный столик. Правда, паюсной икры и белых маринованных грибочков Алена в списке блюд не нашла, зато были широко представлены сосиски в томате и без томата, овощные салатики и прочие прелести московского общепита. Имелась и водка — «Смирнофф» и «Привет», но водка Алене была без надобности. А вообще-то «У Бегемота» было мило и уютно и посетителей совсем немного.

Взяв порцию сосисок и нечто обозначенное как «салат московский», она уселась за самый дальний угловой столик и положила перед собой папку. Здесь она и просмотрит эти экологические материалы.

Примерно через час Алене все стало ясно. С такими бумагами к руководству «Элиты» и соваться не стоит — на смех поднимут. Эта уникальная дикая утка в последний раз была замечена на Волге то ли в сорок шестом, то ли в пятьдесят первом году и с тех пор не появлялась. Скорее всего, подумала Алена, она уже вымерла сама по себе, без нашей помощи. Правда, заповедник все равно остается заповедником, и строительство там любых объектов все равно законом не разрешено… Но в «Элите» ей могут возразить, что нет правил без исключений. Конечно, они так и скажут, да еще приведут кучу доказательств, что новый комплекс не ухудшит, а улучшит экологическую обстановку. Скажут, что у них какие-нибудь необыкновенные системы очистки воды, воздуха и всего прочего. В общем, сенсации не получится, материал яйца выеденного не стоит. Видно, этот приятель-биолог совсем Колю достал, и статейку про «Элиту» Алексеев решил запустить, только чтобы от него отвязаться. И тут ему подвернулась Алена. Ну почему ей так не везет?

Однако, поразмыслив еще немного, Алена решила не сдаваться. От задания она отказываться ни в коем случае не собирается. А раз все равно надо писать, значит, стоит подобраться поближе к этой «Элите» и присмотреться. Может быть, найдется что-нибудь поинтереснее реликтовой утки. Может быть, ей удастся поймать их на каких-нибудь махинациях. А для начала надо познакомиться с директорами.

Алена отложила папку, взяла себе кофе и задумалась. Предлог есть: в «Постфактуме» ей предложили написать о совместном русско-французском проекте. Надо позвонить и договориться о встрече. А впрочем, может быть, и не звонить? Может быть, взять и явиться к ним в офис прямо сейчас? Чем черт не шутит, вдруг ее примут? Выглядит она великолепно, не зря все утро старалась. Алена открыла сумочку. Куда же она засунула Колин листок с координатами «Элиты»?

Через полчаса Алена уже стояла в предбаннике свежеотремонтированного офиса на Садово-Триумфальной и крутила диск внутреннего телефона, любезно предоставленного ей охранником. Правда, перед этим пришлось долго показывать ему паспорт и удостоверение Союза журналистов. Телефонные переговоры неожиданно увенчались успехом: секретарша одного из директоров предложила ей пройти наверх. «Господин Городецкий может уделить вам двадцать минут».

Лифт быстро и бесшумно доставил Алену на пятый этаж. «А они неплохо устроились», — подумала она, оглядывая просторный светлый холл, уставленный рододендронами и диффренбахиями. Приемную директора от холла отделяла стеклянная стена. Навстречу Алене поднялась секретарша — совсем молоденькая блондинка, длинноногая и большеглазая, как на рекламной картинке.

— Могу я видеть господина Городецкого? — дежурно спросила Алена.

— Владимир Сергеевич может уделить вам не больше двадцати минут, — строго, но вежливо повторила блондинка.

Надо же, как вышколена, подумала Алена. Настоящая секретарша большого человека. Одежда, манеры — все на хорошем профессиональном уровне.

— Ничего, я уложусь, — улыбнулась Алена.

Почему-то этот Владимир Сергеевич представлялся ей солидным господином лет пятидесяти, гладко выбритым, пахнущим дорогим одеколоном, полноватым, но молодящимся — эдакий привычный тип бывшего комсомольского работника. Ну и хорошо, таким ее внешность всегда нравилась. Сегодняшняя Аленина задача — заставить Владимира Сергеевича захотеть встретиться с ней еще раз, и желательно в непринужденной обстановке. Тогда-то она и вытрясет из него нужную информацию.

Алена ослепительно улыбнулась, чтобы появились неотразимые ямочки, и открыла дверь кабинета.

Навстречу ей из-за стола поднялся парень лет тридцати, худощавый, коротко стриженный, — тот самый парень, который отвозил ее домой после несчастного и стыдного происшествия в гостях у Ивана.

Катя Городецкая стояла перед зеркалом и пыталась соорудить на голове нечто, хотя бы отдаленно напоминающее вечернюю прическу. Но непослушные золотистые волосы никак не желали укладываться крупными красивыми локонами, как было изображено на картинке из журнала, взятой Катей за образец. Не успевала она пристроить очередную шпильку, как предыдущая выскальзывала, и прическа неумолимо рассыпалась. «Надо было все-таки пойти в парикмахерскую», — с досадой подумала Катя. Нечего разводить самодеятельность.

От досады она резко дернула рукой, и из прически вывалилось сразу несколько шпилек. Ну вот, опять начинать все сначала!

— Катюша, ты не видела мой галстук? — послышался из комнаты голос мужа. — Тот серо-синий, итальянский?

Катя бросила шпильки на подзеркальник и побежала в спальню. Володя стоял перед раскрытым шкафом и задумчиво рассматривал его внутренности.

— Никак не могу найти, — виновато сказал он.

— Просто ты не там ищешь.

Катя улыбнулась, открыла соседнюю створку и почти сразу достала потерянный предмет.

— Вот, получай.

Протянула было его мужу, но сразу передумала:

— Давай-ка я его тебе завяжу.

Володя поднял подбородок. Ласковые и умелые Катины пальцы справились с узлом галстука в считанные секунды. Отступив на шаг, она полюбовалась делом своих рук. Володя уже был почти готов к парадному выходу: белая рубашка, серые брюки, неброский, но элегантный и безумно дорогой галстук. К этим брюкам полагался синий пиджак — вон он, висит на спинке стула. Катя давно уже поняла, что серый и синий — Володины цвета, и одежду для мужа подбирала именно в этой гамме. Володя провел рукой по волосам: