Любовница отца. Исступление - Страница 8

– Куда это ты собралась? А ну в кухню! Я завтрак приготовила, – строго заявляет она. – Я не спала вообще-то. Знала ведь, что ты захочешь сбежать.

– Я не хочу есть, Вик. В больницу поеду лучше. Иришку обнять охота, может, и к маме пустят. Может, хорошую новость сообщат… – вздыхаю я, бросая на подругу умоляющий взгляд. Мол, не останавливай.

– Обязательно сообщат. Я даже не сомневаюсь. Но сейчас завтрак. И протесты не принимаются, милая. Давай, снимай обувь.

Через несколько минут к нам присоединяется Максим. Завтракаем мы, болтая ни о чем. Друзья шутят, пытаются поднять мне настроение. Я же ковыряюсь в своей тарелке вилкой. Кусок в горло не лезет.

– Я подвезу, – говорит Макс на улице.

– Нет, спасибо большое. Мне нужно отвлечься немного. Сама доберусь.

Друг кивает. Вижу, что отпускать меня одну он не хочет. Но мне действительно нужно немного побыть одной.

В больнице оказываюсь через час. Сестра снова не в настроении, закрылась в себе. А про маму ничего не говорят. И это меня убивает. Если мы и ее потеряем… Я вряд ли смогу собрать сломанную себя в кучу. Не говорю уж об Ирине.

– Диана, – откликает меня мужской голос, едва я присаживаюсь на лавочку. Поворачиваю голову и замечаю Константина Ильича. Он стоит в метрах трех от меня. В деловом черном костюме, в солнцезащитных очках на глазах. – Мы можем поговорить?

– Да, конечно, – отвечаю еле слышно. Мужчина присаживается рядом. В руках держит два небольших пакета.

– Как ты, девочка? Как самочувствие? Сестра, слава богу, идет к улучшению, как мне сообщили врачи. И с мамой все будет хорошо, я уверен.

– Я на это очень надеюсь, – вздыхаю, потирая пальцами виски. Там невыносимо больно стучит от напряжения и стресса. – Сестра стала слишком замкнутой. Раньше она весь день шутила, смеялась. А сейчас… Я ее просто не узнаю.

В воздухе повисает пауза. Мужчина никак не комментирует мои слова. Лишь через несколько минут снова подает голос:

– Может, она домой хочет? Я поговорю с врачами. Пусть выписывают уже, раз с ней все хорошо. Кстати, ей через неделю в школу идти. Ты же видела возле своего университета огромное синее здание? Вот там она будет учиться. Рядом с тобой. И в любое время ты сможешь ее увидеть.

– Там же… Ежемесячно нужно крупную сумму… Простите, я… – я впадаю в ступор. Мне Вика говорила, что это самая крутая школа в стране и что очень дорогая. Что там обучают тому, чего нет ни в одной другой школе России.

– Ты не задумывайся над этим. Я же говорил, что должен был твоему отцу. И сейчас чувствую себя обязанным помогать вам, – говорит он и сразу же откашливается в кулак. – Кстати, я тут для Ирины небольшой подарочек купил. И тебе, естественно. Только не отказывайся, иначе я расстроюсь.

Мужчина протягивает мне пакеты. Там два мобильных телефона и какие-то документы.

– Забирай, девочка. Считай меня своим дядей. Близким для вас человеком. Не забудь поехать в университет. Там есть мой человек, и он ждет тебя. Твоя подпись нужна в некоторых бумажках. Вы будете учиться. И ты и твоя сестра.

– Вы наш ангел-хранитель, – шепчу я онемевшими губами, все еще не веря в услышанное. – Спасибо вам огромное! – бросаюсь на его шею и крепко обнимаю.

От мужчины пахнет дорогими духами и немного табаком. На глаза наворачиваются слезы от мысли, что буквально несколько дней назад я так обнимала своего отца.

Тео

– Привет, – поднимаю глаза на Марка.

Он снова, едва я зашел в офис, появляется в моем кабинете.

– Слушай, – начинает с места в карьер, – девочка, которую ты просил пробить…

– Так? – отвлекаюсь от бумаг и сосредоточенно смотрю на друга.

– Ничего криминального, фигурально выражаясь. Восемнадцать лет, только поступила на юридический, в школе училась хорошо. Нигде и никогда не была ни в чем замечена. Родители обычные работяги. А вот этот Максим, который в ее окружении, сын Павлова.

– Того самого? – уже с интересом уточняю я.

– Да, Виктора Георгиевича, – кивает Марк и, немного помявшись, добавляет: – Слушай, уже не для кого не секрет, что пишут в прессе. Но мне кажется, что девчонка просто попала под горячую руку. Не удивлюсь, если тот же Павлов и пригнал журналистов к больнице, чтобы было чем прижать конкурента.

Резон в словах Марка есть. Я и сам думал, что не похожа девчонка на продажную. Но надо в этом убедиться.

Я и с отцом поговорить пытался, только он постоянно отмахивался, пока был в Праге.

«Тео, я устал».

«Тео, у меня были важные переговоры, я вымотан».

И все в таком роде. Мама по моей просьбе отцу не звонила, не спрашивала ни о чем, хотя наверняка ему уже донесли о статьях.

Пересудов было на пару дней, но новые сенсации через неделю заполонили эфир.

А девочка-то чистая. Я уверен, что Марк раскопал все. На друга можно положиться. Он и озвучивает мои мысли:

– Тео, тебе не кажется, что?..

– Что это «утка», – заканчиваю за него.

– Именно, – кивает Марк.

– Все может быть.

– Распечатка телефонных звонков тоже ничего не дала. Твоему отцу она не звонила.

Смотрю в окно, еще не понимая, что делать дальше. Но нежелание отца разговаривать со мной бьет по нервам. Сегодня он возвращается из Праги. Марк сказал, что он поменял билет. Приедет раньше, но ни меня, ни мать об этом не предупредил.

– Спасибо, Марк, – говорю отрешенно.

– Ладно, – через пару секунд проговаривает он. – Я вижу, что ты не настроен на разговор.

Поднимается и покидает мой кабинет. Я знаю, что и мать этой девчонки, и сестра все еще в больнице. Может, снова организовать «случайную» встречу и в лоб спросить, правда ли, что пишут в СМИ.

Забираю со стола телефон и снова звоню отцу. Его самолет уже должен был приземлиться. Пара гудков – и отец сбрасывает звонок. Вечно занят, вечно в делах.

Беру папку, которую оставил Марк, открываю. Копия паспорта, свидетельства о рождении, школьного аттестата. Распечатка звонков. И действительно, все, как и говорил друг. Ни к чему не подкопаться.

Но червь сомнения все равно грызет мозг. И если отец не хочет разговаривать, то придется поговорить с Дианой.

Смотрю на часы. В больнице как раз приемные часы, так что девчонка должна быть там. Выхожу из кабинета и бросаю секретарше:

– Если будет что-то срочное, то я на связи.

Она кивает и тут же спохватывается:

– Вам принесли на подпись из экономического отдела.

– Позже посмотрю, – отмахиваюсь, выходя из приемной.

Вникать сейчас в цифры и графики не хочу. Голова другим забита. Может, и странно, но мне девчонка показалось милой. Интуиция просто орала, что такая бы ни за что не спала с мужчиной втрое старше себя за деньги. Хотя кто знает… Внешность бывает обманчива.

Только сажусь в машину, как телефон начинает разрываться. Неужели отец соизволил пообщаться? Но нет. На экране высвечивается имя другого абонента.

– Привет, – отвечаю я.

– Смотрю, настроения у тебя за неделю особо не прибавилось, – замечает Эмиль. – Как дела?

– Как сажа бела.

– Что отец говорит?

– Я с ним еще не разговаривал, – качаю головой, хотя Эмиль этого видеть не может. – Он только сегодня вернулся из Праги, но трубку почему-то не берет. Хотя ему наверняка донесли о фото и статьях, как только они появились в сети. Ты же знаешь, специально обученные люди держат руку на пульсе, – усмехаюсь невесело.

– Поэтому и звоню. Хотел предложить покопаться в жизни девчонки, но ты, наверное, уже постарался.

– Да вот в том и дело! – повышаю голос. – Девчонка чиста, как слеза младенца.

– Странно тогда это все, – задумывается Эмиль. – В любом случае звони, если нужна будет помощь.

– Вот от помощи на работе не отказался бы, – все еще не оставляю попыток переманить Эмиля к себе, хотя знаю, что пока он не готов, но не знаю причину.

– Счастливо, Тео, – смеется он. – На связи.

– До встречи, – говорю и бросаю телефон на пассажирское сиденье.