Любовь растет, как дерево - Страница 4

На следующее утро Марти встала, как только услыхала тихий щелчок входной двери. Кларк, видимо, зашел на кухню, прежде чем пойти в стойло. Тихо, чтобы не разбудить Мисси, Марти оделась и выскользнула из комнаты, полная решимости взять на себя свою часть забот в браке по расчету, который выпал на ее долю. Теперь у Марти есть крыша над головой, и она расплатится за нее. Она не хочет быть никому обязанной, и, в первую очередь, этому холодному, равнодушному типу, чью фамилию теперь носит. Даже мысленно она не желала считать его своим мужем. Что же касается фамилии, ей будет нелегко привыкнуть, что отныне она не Марта Кларидж, а Марта Дэвис. Она стала равнодушно размышлять, возникнут ли юридические проблемы при пожелании сохранить свое настоящее имя. Разумеется, она может зваться Марта Люсинда Кларидж Дэвис, не нарушая никаких законов. Внезапно потрясенная, Марти осознала, что ее ребенок тоже будет носить фамилию Дэвис.

— О нет! — Она закрыла лицо руками. — Только не это. Я хочу, чтобы мой ребенок носил фамилию Клема, — прошептала она в ужасе. Горячие слезы текли у нее между пальцев, но она понимала, что в данном случае ничего не выйдет. Как ни печально, она была замужем за другим, и ребенок, который родится в этом браке, будет носить имя ее мужа, несмотря на то что его отец — Клем. У Марти появился еще один повод ненавидеть своего благодетеля. «Ну и ладно, вот возьму и назову ребенка Кларидж, — запальчиво сказала она себе, — этого ему у меня не отнять». Она утерла слезы рукавом, высоко подняла голову и направилась на кухню. В большой черной кухонной печи уже пылал огонь. Похоже, именно для этого Кларк и приходил, и Марти обрадовалась, что ей не придется заниматься растопкой помимо и без того почти невыполнимой задачи жить дальше. Она открыла дверцы буфета, исследовала плотно закрытые банки и обнаружила кофе. К счастью, она знает, где найти кофейник, потому что вчера сама вымыла и убрала его. На невысоком столе у двери стояло ведро со свежей водой, и она быстро приготовила кофе.

— Начало положено, — сказала Марти самой себе. — Что дальше? Она немного порылась в припасах, пока не нашла все необходимое, чтобы напечь лепешек. По крайней мере это она умеет. Они с Клемом часто питались одними лепешками, поскольку продуктов для приготовления другой еды у них не было. Марти понимала, что ей будет нелегко справляться со стряпней. Она почти не умела готовить. Что ж, научится. Она способная. Для начала нужно узнать, что и где хранится на этой проклятой кухне. Марти редко говорила грубые слова, хотя за свою жизнь слышала их предостаточно. Несмотря на готовность исторгать их потоком, она выбрала одно из самых безобидных выражений, которые употреблял ее отец.

— Черт возьми! — воскликнула она. — Что мне делать? Она не сомневалась, что Кларку недостаточно кофе и лепешек. Но что еще можно приготовить? В буфете стояло множество разных жестянок и коробок, но все были полны продуктами, которые никак не годились для завтрака. Куры! Она же видела кур, а значит, должны быть и яйца. В поисках яиц Марти выглянула из кухни на веранду, служившую входом в дом со двора. Ее взгляд привлекло странное сооружение. Это было нечто вроде ворота, с которого спускалась веревка. Веревка вела к квадратному отверстию в деревянном полу, там же находилась ручка подъемной крышки. Марти осторожно подошла ближе, размышляя, не переходит ли границы дозволенного. Она медленно приподняла крышку в полу за ручку. Сначала ничего не было видно, потом, когда ее глаза привыкли к темноте, она разглядела что-то вроде большого деревянного ящика. Видимо, ворот и веревка предназначались именно для этой штуковины. Марти потянула за веревку и заметила, что ящик поднимается вверх. Это потребовало больше усилий, чем казалось, однако она успешно справилась с устройством. Ящик медленно полз наружу. От него веяло холодом. Когда он был поднят окончательно, Марти накинула веревочную петлю на крюк, предназначенный, скорее всего, именно для этой цели. Сквозь закрытую решетчатую дверцу ящика было видно, что внутри лежит съестное. Она открыла дверцу, и ее глазам предстало такое изобилие, что Марти раскрыла рот от изумления. Там была корзина с яйцами, горшки со свежими сливками, молоком и маслом, окорок и грудинка. На другой полке лежали свежие овощи и стояли небольшие банки с вареньем и всевозможными консервами, а потянув легонько носом, Марти почувствовала аромат свежего меда. По-видимому, дикого. Вот так находка! Теперь у нее не будет проблем с завтраком. Она достала грудинку и несколько яиц. Потом выбрала одну из банок с вареньем и хотела уже опустить ящик на место, когда вспомнила про Мисси. Ребенок должен пить молоко, да и Кларк, возможно, не откажется от кофе со сливками. Правда, она не представляет, любит ли он сливки. Она вообще не знает о нем почти ничего.

Марти осторожно опустила ящик на место и закрыла подъемную крышку. Забрав добычу, она вернулась на кухню, чувствуя себя гораздо увереннее по части перспектив приготовления завтрака. Кофе уже кипел, и его запах напомнил, как она проголодалась. Марти достала из буфета тарелки и накрыла на стол. Ей хотелось, чтобы к приходу Кларка все было горячее, но она не знала, сколько времени занимает его утренняя работа на ферме.

Не успела Марти замесить тесто для лепешек, как услышала, что проснулась Мисси. Марти решила, что прежде всего нужно поднять и одеть девочку, и оставила миску и продукты на столе. Когда она вошла в спальню, радостная улыбка малышки, держащейся за перила кроватки, сменилась при виде Марти удивлением, близким к тревоге.

— Доброе утро, Мисси, — сказала Марти и взяла ребенка на руки, чтобы усадить на свою кровать. — Интересно, где твоя одежда? — спросила она, едва ли всерьез надеясь получить ответ. В большом комоде детской одежды не было. Марти знала это, поскольку еще накануне вечером осмотрела все ящики, раскладывая свои вещи. Она обвела взглядом комнату и увидела небольшой сундук, стоящий под окном. Это действительно был сундучок Мисси, и Марти выбрала то, что, по ее мнению, соответствовало случаю. Среди вещей было несколько прелестных платьиц. Похоже, ее мама была настоящей рукодельницей. Марти вернулась к малышке, которая настороженно наблюдала за каждым ее движением, положила одежду на кровать и подошла к Мисси. Но едва девочка поняла, что эта чужая женщина собирается одевать ее, как, не дав Марти опомниться, принялась громко плакать. Марти показалось, что от таких криков побледнело бы и привидение.

— Мисси, перестань же, — увещевала она, но малышка продолжала закатываться неистовым плачем, в котором слышалась смесь возмущения и ужаса.

— Хочу к папе, — кричала она, захлебываясь рыданиями. Марти сдалась.

— Ш-ш! Тише! Успокойся, — сказала она, взяв девочку на руки. Прижимая к себе содрогающегося от плача ребенка, она взяла одежду, пошла на кухню и посадила девочку в углу, положив рядом ее вещи. Мисси, не переставая громко плакать, схватила платье и судорожно прижала его к себе. Как только Марти вновь занялась лепешками, кофе зашипел, выкипая на плиту. Марти лихорадочно передвинула кофейник подальше. Теперь она поняла, что положила слишком много дров. Плита раскалилась докрасна. Марти огляделась в поисках того, чем можно было бы вытереть лужу, и, не найдя ничего подходящего, бросилась в спальню, где выхватила из ящика комода одну из своих самых заношенных вещей. Все равно теперь это всего лишь лохмотья. Затем помчалась назад в кухню, чтобы убрать подтеки кофе. Мисси ревела во весь голос. Эту сцену и застал по возвращении Кларк. Он посмотрел сначала на растрепанную Марти, успевшую, помимо прочего, обжечь себе палец, потом на захлебывающуюся слезами Мисси, которая, сидя в углу, отчаянно прижимала к себе свое платьице. Марти сделала все, что могла. Оторвавшись от плиты, она незаметно сунула мокрое, испачканное платье, послужившее ей тряпкой, в угол и кивнула на Мисси.