Любовь побеждает все (СИ) - Страница 7

Посмотрел на часы. Было шесть утра. Удивительно, но на Украине всегда хочется просыпаться рано. Я это заметил ещё, когда жил в Киеве. В Москве и в девять просыпаешься не выспавшимся и разбитым, а тут в шесть или в семь утра, а бодр и весел. Начинался новый день моей новой, видимо, теперь, сознательной жизни. Это в 46 лет! Теперь мне было очень интересно, что же будет дальше.

Утро вступало в свои права. На горизонте медленно всплывало солнце. Ни одной тучки. Ветра тоже не было. Воробьи уже начали свой утренний галдёж. Воздух был прохладный, с приятным запахом каких-то трав. Вчера я этого запаха не заметил.

Взяв в машине полотенце, я пошёл не в душ, а на речку. Правда, долго поплавать не получилось, потому, что вода была ну очень холодная. Но заряд бодрости получил огромный.

Во дворе ещё никого не было. Только за домом, возле сараев увидел тетку Антонину. Она, видимо, кормила домашнюю птицу, разбрасывая вокруг себя зерно и что-то приговаривая.

Пришёл Сёмка. - Привет Москва, - улыбаясь, как родному, поздоровался со мной за руку.

- Привет, бизнесмен, - пожал его крепкую не по возрасту руку. – Ловко ты вчера для этой дамочки очередь разрулил.

- А то! – загордился он, садясь на скамейку и закуривая.

- Сотню баксов небось содрал? - я смотрел ему в глаза.

- Они у Киеве не обеднеют, - улыбнулся Сёмка. - Для ных та сотня, як для мэнэ копийка.

- А кто эта тётка?

- Нэ знаю. Я першый раз их тут бачив, - он потянулся и зевнул. – А у вас як?

- Так вот сегодня первый день лечения. Димитрий сказал, что время ты мне скажешь.

- А, ну да, - он открыл свой блокнот. – Так на дэвять.

На душе было немного неспокойно. Я боялся поверить в благополучный исход, чтобы потом, если этого не произойдёт, второй раз не привыкать к мысли о смерти. Поэтому я гнал от себя дурные мысли. Но и хорошим не давал возникать у меня в голове и как бы находился посередине. Просто жил, просто дышал. Дождавшись своей очереди, вошёл в дом. В комнате, где я ночевал, при зашторенных окнах опять был полумрак. Димитрий уже сидел в своём кресле. Увидев меня, улыбнулся и кивнул на кресло.

Я присел напротив него.

- Як самочувствие?

- Жив пока, - грустно пошутил я.

- Ну не тилькы пока, а ще довго жити будэтэ, - он улыбнулся, а я неуверенно покачал головой. - Ответьте мэни, пожалуста, на однэ питання, - попросил он. - Да, задавайте. Отвечу как на духу, - с готовностью согласился я.

- Скажить, Павлу, шо забрала у вас ця болезнь? - Не понял, - опешил я. – В каком смысле? Болезнь хочет отнять у меня жизнь!

- Ни, нэ правыльно, - улыбнулся Димитрий. – Подумайте ще. - Она лишила меня контроля над моей жизнью. От меня теперь ничего не зависит. - Ни. Як раз од вас зараз багато зависит,

- Свободу? - Свободы у вас не було. Вы пидчынялыся той жызни, яку вэли.

- Амбиции? - Ни. Воны уси з вамы.

Я задумался, перебирая в памяти последние впечатления, и вспомнил, как ехал домой из больницы, вспомнил отношение Вики, разговор с Димитрием и свой последний сон.

И вдруг понял. - Болезнь лишила меня иллюзий? – воскликнул я.

- Так, правыльно. И якшо, вы знову не повэрнэтесь до той жызни, то прожывэтэ до глубокой старости.

Я иронично заулыбался такому оптимистичному заявлению. Димитрий не обратил на мою иронию никакого внимания. Он смотрел мне прямо в глаза.

- Тэпэр, шоб пишло лечение, трэба знову повирыты в сэбэ.

- В каком смысле? Я в себе уверен, - опять не понял я - Ни. Вы должны повирыты, шо будэтэ житы. Знову захотеть житы…

- Согласен, - я утвердительно покачал головой. – Но как это сделать?

- Цэ просто. Нужно всэ початы спочатку.

- Как это сначала? Стать нищим?

- Ни. Гроши поможуть вам статы иншим человеком. - Вы уже знаете, каким?

- Вы тэж скоро цэ узнаетэ, а зараз не отвлекайтесь.

- Но я не понимаю, где мне искать это начало.

- Спробуйте наладыты свои отношения з женой. В вашем случае – цэ начало болезни. Вы нарушылы баланс свого организма, коли рассталыся з нею. Тепер нужно всэ восстановыты.

- Восстановить что? – не понял я.

- Природа и человек состоит з мужского та женского. Колы ци энергии в организми у равновесии – человек здоров. Колы нет – человек болеет.

- И если вернусь к жене, то всё восстановится, и я стану здоров? Так просто? – не верил я.

- Пры одному условии. Вы оба повынни захотеть вернуть ваши чувства и быть дужэ искренними. Любов лечит на багато скоришэ и сыльнише за менэ.

- Хорошо, Димитрий, - кивнул я. - Я понял и постараюсь наладить отношения с супругой.. Это всё?

- Ни. Тепер лягайтэ на диван на спыну.

Я пересел на диван и аккуратно прилёг, положив голову на мягкий подлокотник.

- З ногамы, - попросил Димитрий.

Я сбросил обувь и положил ноги на диван. Он подошёл ко мне, и согнув в локтях руки, начал водить открытыми ладонями над моим животом. Так как он был, наверное, всего метр сорок или около того, его руки были прямо над моим животом. Я почувствовал тепло, и мне стало так приятно и хорошо, что я сам не заметил, как закрыл глаза. Сколько я пробыл в этом состоянии – не знаю.

- Всэ. Можэте йти, - как издалека, услышал я его голос и открыл глаза.

Димитрий сидел в своём кресле и смотрел на меня.

- Уже всё? – удивился я, потому, что вставать очень не хотелось. Всё тело как будто находилось в замечательной тёплой ванне. Мне казалось, что я парю в воздухе. Было так хорошо, как будто я хорошо отдохнул и выспался после долгого и изнурительного физического труда.

- Так, на сёгодни всэ. Завтра приходьтэ в це ж врэмя, - Димитрий улыбался.

Я медленно встал, надел обувь и пошёл к двери. Обернулся.

- Димитрий, ты действительно думаешь, что я буду жить? – я смотрел ему прямо в глаза.

- Я нэ думаю, я цэ знаю, - уверенно ответил он, не отводя взгляд. И я вдруг почувствовал, что теперь и я знаю, что буду жить. Я не знал почему, я не знал как, но я знал, что буду! В теле и на душе появилась удивительная лёгкость. Всё, что давило и угнетало, вдруг исчезло. Я вышел на улицу. В глаза ударило яркое солнце, которое уже припекало. Во дворе сидели люди. Я направился к Сёмке.

И вдруг, сам не понимая, зачем и почему, я обернулся к людям и поклонился им в пояс.

- Спасибо люди добрые, - сказал я, широко улыбаясь. Мне казалось, что я всех их люблю. Люблю эту деревню, Сёмку, эту реку.

- Я ЛЮБЛЮ ЖИЗНЬ! Я БУДУ ЗДОРОВ! Я БУДУ ЖИТЬ!– громко закричал я.

Начал приходить в себя уже у реки. Я был в какой-то эйфории. Возможно этот всплеск эмоций - защитная реакция организма от перегрева, потому, что с момента разговора с профессором Преображенским, я глубоко спрятал свой страх

перед смертью и старательно изображал этакого бесстрашного, причём так вошёл в роль, что сам в это поверил. А теперь, когда мне просто сказали, что я буду жить… Причём, кто сказал? Сельский мальчишка без медицинского образования, но я ему ПОВЕРИЛ! Не знаю почему. Я просто почувствовал, что так и будет. Возможно это такой приступ шизофрении, не знаю. Но мне было удивительно легко, хорошо и приятно.

Дойдя до воды, я сбросил с себя одежду и с разбегу вбежал в воду. Я не чувствовал температуру воды. Я плыл. Изо всех сил. Плыл вперёд. Когда я оглянулся назад, берег был достаточно далеко, но страха не было. Я, не разворачиваясь, стал плыть дальше, пока обрывистый берег с деревней снова не оказался у меня перед глазами. Потом я перевернулся на спину и плавал, раскинув руки и не шевелясь, пока не почувствовал сильный холод. Быстро доплыв до берега, я вышел из воды и весь в мурашках, упал в горячий песок. Как хорошо! Просто река, просто песок, просто я!

Без всяких пафосных пляжей с шезлонгами и официантами.

Успокоившись, вернулся к машине и переоделся. Сел за руль и поехал. Просто ездил по полям, выезжал на какую-то трассу, сворачивал опять в поля. Смотрел по сторонам и наслаждался зеленью бескрайних просторов местных степей.