Любовь не знает преград - Страница 60

— В моем времени Флорида славится своими апельсиновыми плантациями, Дэн. А также пляжами, морскими продуктами, курортами… — Тэсс тихонько взвизгнула, когда его губы снова обхватили ее розовый бутон и с силой потянули в себя.

Дэн подумал, что неплохо бы узнать, что станет с его собственными плантациями в будущем, но отбросил эту мысль. Сейчас не время для вопросов, лучше снова заняться любовью. Если его забавная женщина прекратит эту болтовню.

— А как называется то место, где ты живешь? — Спрашивая, Тэсс не переставала гладить его грудь мягкими, кошачьими движениями.

— Последний раз, когда я был там, на воротах было написано «Корал Киз».

— Я же как раз там живу… то есть жила! — воскликнула Тэсс, отрывая голову от подушки. — Ну и дела! Стало быть, именно тебе должны быть благодарны его жители?

Он лишь слегка пожал плечами, целуя ее грудь.

— Кроме нас, там живут еще три семьи, — пояснил он. — Из конца в конец города — полдня езды.

— Да? Ну, тебе должно быть приятно узнать… О-о-о… Узнать, что Корал Киз… У-у-у-м… — Его пальцы опять проникли в ее горячую и влажную плоть, и Тэсс снова утратила дар речи.

Дэн удержался от того, чтобы сейчас же узнать у нее о своих наследниках, о своих потомках. Нет, об их общих потомках! Изменится ли будущее от того, что Тэсс оказалась в восемнадцатом столетии и вышла за него замуж? Боже милосердный, вся эта теория слишком сложна и запутанна, тем более когда рядом такая горячая и ждущая женщина! Они оба живут сейчас, живут настоящим. Эта мысль окончательно укрепила его в решении сохранить то, что принадлежит ему по праву. Плантации без него проживут. А он не сможет жить без Тэсс.

Внезапно он оказался на спине. Дэн не подозревал, что в этом хрупком теле кроется такая сила. Тэсс мягко взлетела и устроилась на нем сверху, похожая на ласкающуюся грациозную кошку, только с гривой черных, распущенных по плечам волос.

Прикосновение горячего, влажного женского естества к его коже вызвало у него новый пароксизм желания. Теперь ее пальцы зарылись в его черную гриву, крепко стиснули голову; склонившись, она с силой поцеловала его в губы. Прихватив его губу зубами, Тэсс покусывала, втягивала ее в себя, затем протолкнула твердый кончик языка ему в рот. Дэн чувствовал, что просто разваливается на части от этого неистового натиска. Его естество, затвердевшее как камень, было готово взорваться изнутри, когда она раздвинула ноги. Он попытался хотя бы пошевельнуть руками, но она не позволила ему и этого.

Тэсс сидела на нем верхом, крепко сжимая бедра ногами. Ее распущенные локоны цвета воронова крыла лились с плеч вольным потоком. Дьявольская улыбка заиграла на ее губах, когда она обхватила обеими руками его затвердевшую плоть и начала ее гладить. Господи, он сейчас кончит ей прямо в руки. Испытывая небывалое возбуждение, он приподнял ее над собой.

— Иди ко мне, Тэсс! Быстрее!

— Люблю тебя, пират! — прошептала она, не отводя глаз, и осторожно ввела его в себя. — Сейчас я тебе это покажу!

Она оказалась проста, горяча и нетерпелива. Спустя несколько секунд Дэн выгнулся под ней и испустил крик, от которого, казалось, задрожали стены.

Огромные волны с грохотом обрушивались на пустынный пляж; над пенными валами висела прохладная солоноватая дымка. Серая с белым лошадь неслась во весь опор вдоль берега океана, взметая из-под копыт фонтаны песка и ракушек. Над тоскливым побережьем, перекрывая грохот шторма, звенел счастливый женский смех. Тонкая одежда всадницы, уже промокшая от соленых брызг, плотно облегала тело. Голый по пояс мужчина в темных бриджах удобно устроился у нее за спиной; руки крепко обнимали ее за талию. Полная луна, висящая в черном небе, заливала все вокруг мягким серебристым светом.

Всадники резко свернули к полосе деревьев, ведущей ко входу в укромную лагуну. Спешившись, они заключили друг друга в жаркие объятия; силуэты слились в единое целое и пропали в тени раскидистой пальмы. Сверкающий под луной ручеек бесшумно стекал по скале, прятался между острых камней и с легким журчанием впадал в тихую бухточку. Это крошечное царство словно было создано для влюбленных.

На вершине отдаленной скалы неподвижно замерла человеческая фигура. Тонкая улыбка тронула губы наблюдающего, когда он увидел, как мужчина снимает бриджи, потом стягивает через голову одежду женщины и аккуратно кладет ее рядом. Обнявшись, они двинулись к воде. Взгляд незнакомца был прикован к женской фигуре. Прежде чем она нырнула, он успел хорошо разглядеть стройное, мускулистое тело, словно вылепленное из алебастра. Незнакомец смотрел, как они ласкают друг друга, как он целует ее тело, ее груди, как его руки гладят самые сокровенные места. До его слуха доносилось счастливое бормотание. Потом мужчина посадил ее на край выступающего над водой большого камня, раздвинул ноги и резко, сильно вошел в нее; ритм его движений все нарастал, пока наконец к самой вершине скалы не взлетел ее сладостный протяжный вопль.

Наскучившись зрелищем, Филип отвернулся. Он уже не первый раз за эти сутки наблюдал любовные игры парочки, устроив себе наблюдательный пункт напротив их дома. «Подзорная труба — очень неплохой инструмент», — подумал он, взбираясь в седло. На колокольный звон церкви сбежалось немало любопытных; мелкой монетки вполне хватило, чтобы узнать, кто справляет свадьбу. Его единственный противник здесь, на его острове. Даже дом, который заняли Блэкуэлл и его супруга, принадлежал Филипу, как и все остальное. «А здорово, — подумал он, ощущая зуд в паху, — что жена Дэна оказалась столь юной и привлекательной!»

— Ты последний кретин, Блэкуэлл, — прошептал он. — Ты сам показал мне свою единственную слабость.

Прячась во мраке, Филип наблюдал, как парочка подъехала к конюшне. Дэн завел лошадь в стойло и возился там, в то время как эта аппетитная штучка терпеливо дожидалась его у ворот. Филип бесшумно подошел ближе, желая получше рассмотреть женщину. Слабый лунный свет и прозрачный пеньюар давали прекрасную возможность разглядеть все ее прелести. Взгляд впился в темный треугольник в низу живота, и Филип сразу почувствовал, как восстает его страсть. Пальцы непроизвольно сжались от желания схватить ее, подмять под себя, чего бы это ему ни стоило. А потом сделать так, чтобы Дэн узнал об этом во всех подробностях. А может, сделать это у него на глазах! Женщина вдруг резко повернулась, и Филип поспешил спрятаться обратно в тень. Видимо, она что-то почувствовала, потому что осторожно двинулась в его сторону, вертя головой во все стороны и присматриваясь. Потом, подобрав подол, повернула направо. Он улыбнулся, увидев, как из конюшни выскочил перепуганный Дэн и принялся звать ее по имени. Ну что ж, Блэкуэлл, теперь я знаю, как называется твоя слабость. Тэсс.

Солнечные лучи мягко осветили уютную спальню. Дэн распустил полог, висящий над кроватью, чтобы укрыть сладко спящую жену прозрачным коконом. Взгляд медленно скользнул по спокойному, безмятежному лицу, по копне черных волос, обрамляющих светлую кожу, по обнаженной спине, по простыне, небрежно накинутой на крутое бедро, по соблазнительным округлостям попки. «Самая страстная женщина из всех, кого я когда-либо знал, — подумал Дэн и с усталой усмешкой добавил про себя: — И последняя». Он чувствовал себя совершенно измотанным, опустошенным, как старая трубка. Дэн сбился со счета, прикидывая, сколько раз они занимались любовью с того момента, как произнесли слова супружеской клятвы. «Сладострастная ведьма», — вздохнул он и нерешительно встал, потянулся за своей рубашкой, потом сунул ноги в башмаки. Он чувствовал зверский аппетит, на сей раз несколько отличный от того, который испытывала вечером его жена. Бросив последний взгляд на спящую Тэсс, он тихо покинул комнату.

Спускаясь по лестнице, Дэн нахмурился, услышав внизу шум, и ускорил шаги. В ноздри ударил аромат колбасы. Он направился прямиком на запах, глотая слюнки. Войдя в кухню, Дэн обнаружил там Хига-сан, плавно перемещающегося между столом и буфетом. Тот плеснул половник овсяной каши в миску, потом подцепил на вилку шипящую жиром толстую колбасу и переложил ее на тарелку.