Любовь на страницах (СИ) - Страница 13

Лора с упоением стояла у печки и жарила рыбу. В этом мире отсутствовали современные блага вроде газа и электричества. Помещения освещались факелами и канделябрами, а обогревались каминами и печками. Такие часто встречаются в русских народных сказках. Поверх глиняного «ящика» лежали чугунные кружки, которые накаляясь, заменяли газовую конфорку. И надо заметить были не хуже, чем у современной плиты. Единственный минус, огонь надо было поддерживать вручную. Каждый раз, подбрасывая дровишки. Но с этим Лоре помогала Хиония. Чехова лишь периодически говорила: «Подбрось еще». Она хотела собственноручно приготовить этот обед и разделить трапезу с Эрмерахом. Стол в зале уже был накрыт. Хиония откуда-то достала потрясающую скатерть нежно-голубого цвета с золотой каймой, которая идеально подходила под настроение Лоры. Чехова была счастлива, чувствовала легкость, словно сбросила тяжелый груз с плеч.

Кухарка и остальная прислуга выстроилась в шеренгу у стены. Женщины перешептывались между собой и странно косились в сторону Избранной. Оно и понятно! Где это видано, чтобы госпожа снизошла до кухни. Но Лоре было плевать на досужие разговоры. Сейчас ей важно только одно, чтобы с любовью приготовленный обед, понравился Эрмераху.

«Что это с ней? — услышала Лора голос кухарки. И тут же услышала ответ рядом стоящей служанки. — Леди Клариссия, похоже, и, правда, заболела. Она же раньше даже чаю в чашку не нальет, а тут целый обед готовит!».

— Так я же не для себя стараюсь, — ответила она так, чтобы ее услышали все присутствующие. — Хочу сделать приятное своему мужчине. Разве это плохо?

— Нет! Нет! — загудела толпа женщин. — Не плохо, продолжайте. Может, вам помощь нужна?

— Да, нет, — улыбнулась Лорка. — Одной Хионии мне в помощницах достаточно…

— Леди Клариссия, а можно нескромный вопрос?

— Конечно.

— Что вы готовите?

— Жареную рыбку в сметанном соусе… — ответила Лорка, улыбаясь себе под нос. — Надеюсь, ему понравится.

Кьяра нервно вышагивала по мраморной тропинке. Кентаврийка просто кипела от злости. Ее планы рушились один за другим. Сначала она хотела шантажировать Лору, но та не поддалась на провокацию, Эрмерах тоже не особо захотел плясать под ее дудку. Более того, он даже рад, что Лора это не Клариссия. Кентаврийка сжала кулаки. Больше идей, как разлучить сладкую парочку не было. Кьяра со злости пнула гипсовую статуэтку лебедя.

«Дрянь! — тихо заговорила она. — И откуда ты взялась такая…».

У Кьяры имелся в запасе еще один план, но рисковый. Его воплощать в жизнь она не торопилась. А припасла на крайний случай.

Возле главных ворот дворца, началась возня и кентаврийка с интересом наблюдала, кто войдет. И, увидев визитера, в ее голове созрел очередной коварный план. Уж эта идея точно сработает, думала Кьяра. Она неспешно направилась к гостю.

— Добрый день, господин художник, что вас привело во дворец?

— Кьяра, ты же прекрасно знаешь, что ни «что», а «кто»…

— Вот, — назидательно шепнула кентаврийка. — Об этом я хочу с тобой серьезно поговорить. Пойдем?

— Ну, — растерялся Иллио. — Пойдем…

Иллио внимательно слушал рассказ Кьяры. Но кентаврийка не рассказала главного, что Клариссия вовсе не Клариссия. А лишь упомянула, что та якобы ничего не помнит. И что Избранная распорядилась снять портрет, который Иллио так любовно писал.

— Теперь ты понимаешь? — закончила Кьяра, свой рассказ. — Она предала тебя! Впрочем, Клариссия и раньше была своенравной, но ты… Ты же для нее являлся всем!

— Не волнуйся, Кьяра. Я поговорю с ней. Уверен, она вспомнит меня, а заодно и наш план…

Кьяра ликовала. Она знала, что Иллио от своего не отступиться. Кроме того, он художник. А люди вроде него импульсивны. Настроение меняется чаще, чем погода. Возможно поэтому Иллио и нравился Клариссии.

Лора накрывала на стол, напевая собственную мелодию. Несколько салатов, сделанных собственноручно, жареная рыба под соусом, вино и, конечно же, десерт. С ним Лорке пришлось изрядно повозиться. Огонь в печи был то слишком большой, то очень маленьким. И Чехова очень переживала, что корж опуститься. Когда все приготовления к романтическому обеду были готовы и, Лора собралась звать Эрмераха, вбежала запыхавшаяся Хиония. Девушка тяжело дышала, но несмотря на это пыталась что-то сказать.

— Хиония, не части. Скажи спокойно, только отдышись сначала…

— К вам господин Иллио приехал!

— А это что еще за «перец»?

— Перец? — растерянно переспросила служанка.

— А, не обращай внимание! Так кто такой этот Иллио?

— Художник, — едва шевеля губами, произнесла Хиония. — И он хочет видеть вас прямо сейчас…

— Что, прямо-таки требует?

Хиония кивнула.

— Ладно, тогда у меня к тебе просьба…

— Все что угодно!

— Можешь, блюдо с рыбой поставить на печь? Только не на чугунный кружок, а рядом. Ну, чтобы не остыла. А я по-быстрому разберусь с адюльтером Клариссии и вернусь…

Лора вошла в беседку, где ее ждал мужчина. Это маленькое сооружение, уже не раз служило переговорным пунктом. Судя по лицу, Иллио был младше нее. И она непроизвольно оценила его. Художник оказался настоящим красавцем. Свободная рубаха, у которой вместо пуговиц была шнуровка от шеи до груди. Шаровары, судя по всему, были ему велики и подвязаны кожаным ремнем на поясе. А обуви юного маэстро могла бы позавидовать старуха Шапокляк.

— Добрый день…

— Иллио, — подсказал художник.

— Добрый день, Иллио. Так что же такого срочного, что ты прямо-таки требовал моей аудиенции?

— Клара! — кинулся, было, художник с объятиями, но Лора выставила обе руки.

— Не нужно…

Иллио как-то странно посмотрел на нее.

— Да, Кьяра говорила, что ты ведешь себя странно и ничего не помнишь. Если честно, то я надеялся, что ты притворяешься. Ну, чтобы не становиться женой кентавра.

— Вот как? А больше она ничего тебе не говорила? — поинтересовалась Лора.

— Нет, — покачал головой Иллио. — Сказала только, что ты стала другой. И якобы любишь Эрмераха. Это правда?

— Да, — кивнула Лора. — Очень люблю.

— А как же я? Клара! Обо мне ты подумала? Я ждал! Ждал тебя! — перешел он на крик. — Ты сказала, что как только сорвешь церемонию, приедешь ко мне! Но ты так и не появилась. А теперь утверждаешь, что полюбила…этого?!

— Он не «этот»! — разозлилась Лорка. — Его зовут Эрмерах! И он мой муж!

— Муж? Я так просто этого не оставлю…

Широким шагом Иллио преодолел расстояние между ними, прижал Лору к себе и, удерживая крепко за затылок, поцеловал.

Чехова попыталась отстраниться, но несмотря на то, что художник явно кроме кисти с банкой краской ничего тяжелее не держал, оказался сильным. И стоило ему отстраниться, как Лорка отвесила ему смачную оплеуху.

— Охренел?! Со всем башню сорвало! Послушай меня «маляр», только попробуй сделать так еще раз! И я так тебя разукрашу, как ни один холст ты сам не разукрасишь, понял? — она резко развернулась и вышла из беседки. — Да и еще, уезжай. Тебе здесь не место. Уж не знаю, что я наобещала тебе до потери памяти, но пойми, сейчас это не имеет значения…

Эрмерах шел вслед за Кьярой, совершенно не понимая, что на нее нашло. Кентаврийка буквально тащила его к беседке.

— Кьяра, куда ты меня ведешь?

— Сейчас узнаешь. Я хочу показать тебе истинное лицо твоей возлюбленной!

Эрмераху не нравился тон Кьяра, которым она отзывалась о Лоре. И собирался возразить, но слова застряли в горле. Его невесту, прижимая к себе, целовал какой-то мужчина. Чуть позже, когда они с Кьярой были далеко от беседки, она пояснила, что незнакомец является художником. Тем самым художником, о котором ходило много слухов. Впервые Эрмераху стало больно. Так больно, что ему не хотелось больше видеть Избранную. Да, это была не Клариссия, но и Лора тоже попала под чары Иллио.