Любовь мстителя (ЛП) - Страница 78

Она повернулась к нему лицом, ревность делала ее самой сексуальной девушкой в мире.

— Я не вынесу этого, Габриэль. Ты нужен мне. И если это делает меня эгоисткой, то пусть так и будет. Я буду эгоисткой. Но, по крайней мере, счастливой эгоисткой.

Ева глубоко вздохнула, вроде немного успокоившись, но потом снова забарабанила ноготками.

— Ну вот, опять. Я раскрыла тебе свою темную сокровенную тайну. Почему бы и тебе не поделиться хотя бы одной?

Он подошел к ней и улыбнулся, услышав в ее словах намек на их первую встречу.

— Ни для кого не секрет, кроме тебя, милая, что я влюблен. Я так безумно люблю тебя, что... Черт, рискну показаться слабаком, но меня пугает то, какую огромную власть ты надо мной имеешь.

Ева округлила глаза, ее защита пала, обнажив уязвимость, от которой перехватывало дыхание.

— Правда? — выдохнула она.

Он закатил глаза и уставился на нее.

— Если ты собираешься жить в нашем мире, а отныне я не дам тебе другого шанса, то стоит внимательнее относиться к тому, что происходит вокруг. Я люблю тебя, милая. Очень. А теперь избавь меня от мучений и скажи «да». Прямо сейчас. Скажи, что станешь моей женой. — Он провел ладонью по ее шее и плечам, так нежно, пробуждая искры, которые никогда не исчезнут между ними.

Габриэль родился в своей семье и рос, не имея другого выбора. Если бы не жертва ее отца, для Евы все происходившее не было бы необычным. Габриэль не выбирал свое прошлое, но именно оно сделало его тем человеком, каким он стал.

И несмотря ни на что, она полюбила его.

— Мой мужчина такой требовательный, — мягко произнесла она, приподнимаясь на носочках, чтобы ласково поцеловать его. — Ты должен был спросить, а не приказывать выйти за тебя замуж.

— Ты выйдешь за меня? — тут же исправился он, прижимая Еву к себе.

— Нет ничего желаннее, чем стать твоей женой, Габриэль. — Она обвила его шею. — Да, конечно, я выйду за тебя замуж.

Габриэль шумно выдохнул, облегчение оказалось практически болезненным.

— Слава Богу, — ошеломленно прошептал он и запечатлел самый чувственный поцелуй на ее губах, делясь нежностью и любовью, заставляя Еву дрожать в его объятиях. Когда он, наконец, отпустил ее, выражение победителя на его лице вызвало у Евы веселый смех.

— Ты уверен, что твои друзья одобрят? Не решат, что мы совершаем ошибку? Что если мой отец...

— Все уже в курсе, милая, — пробормотал он охрипшим голосом. Он провел пальцами по ее волосам, — даже твой папа.

— Как?

Он пожал плечами и потянул шею, как делал, когда чувствовал перенапряжение.

— Парни меня знают. Они знают, что я хотел тебя. И я попросил твоей руки у отца, когда мы летели в самолете из Сиэтла.

— Так вы оба знали все эти три дня, и только сейчас ты соизволил спросить меня? — воскликнула она и шутливо стукнула его по руке. Габриэль рассмеялся и притянул ее для очередного поцелуя. Ева прильнула к нему, ее тело чувственно прижималось, сводя с ума, но Габриэль все же нашел в себе силы отстраниться.

— Тебе нужен отдых. Ты еще до конца не оправилась.

Она нахмурилась, явно недовольная его словами. Но понимала, что он прав.

— Ладно. Пойду, лягу, — сделала пару шагов, а потом оглянулась через плечо, — но только если ты пойдешь со мной.

Он ухмыльнулся.

— Милая, это само собой разумеется. Другого места мне и не надо. Никогда.

Позже, вечером, сидя напротив дочери в огромной гостиной дома Габриэля и его ребят, Василий чувствовал переполнявшую его гордость. Даже в побитом состоянии его ребенок был самым красивым созданием на Земле.

На входе появились три хозяина, и Василий перевел на них взгляд. Куан сделал то же самое, сидя на корточках возле двери, а потом снова вернулся к своему занятию: хмуря брови и быстро шевеля губами, азиат что-то читал с iPad.

Отсалютовав двумя пальцами, Алек и Макс принялись шумно играть в бильярд. Габриэль приветственно кивнул, но, казалось, больше не замечал никого, кроме свернувшейся в углу дивана девушки.

И еще большая гордость охватила Василия при виде того, как Габриэль осторожно придвинул Еву к себе, усевшись рядом. Она довольно вздохнула и опустила темную головку на подставленное плечо.

— Хотите пышную свадьбу или тихую и семейную? — спросил он, продолжая начатый с Евой разговор, не заботясь, что прерывает их идиллию своим любопытством. Его дочь посмотрела в сторону, не поднимая головы.

— Определенно тихую и семейную. Пусть лучше кто-нибудь другой станет объектом внимания.

Со стороны французских дверей раздался тихий смех. Там, глядя в ночь, стоял Винсент.

— Ага, а то ты такая мелкая и неприметная, — не поворачиваясь, произнес он. Василий усмехнулся, но тут же посерьезнел. Он заметил, как изменился Винсент за те дни, что они вернулись из Сиэтла. Парень дико раздражался на всех, кроме Евы, к которой относился с теплотой и симпатией. Впервые со смерти Софии. На ночное небо он смотрел чаще, чем кому-либо в глаза. Он даже угрожал Максу в ту ночь, когда вечный подстрекатель отправлялся на работу. Не без причины, как позже узнал Василий, но когда было по-другому?

Он должен следить за ними.

— Скромную свадьбу легче спланировать, учитывая ограниченное время.

Он нахмурился.

— Ограниченное время?

Ева вздернула бровь.

— За кого я выхожу замуж, папочка? — спросила она, словно этот вопрос сам был ответом. Так и есть.

А еще, хоть Василий и неделю слышал свое прозвище, все равно не переставал удивляться. Кто бы мог подумать, что он и его ребенок так быстро и легко сблизятся? Поразительно.

— Как насчет внуков? Думаешь, мне рановато в сорок три становиться дедушкой?

«Слишком много хочу?» — подумал он, улыбнувшись при виде румянца Евы. Он только обрел дочь, а уже требовал внуков. Василий смотрел, как она застенчиво улыбалась своему мужчине, и выражение ее лица было таким знакомым, что от эмоций сжималось горло. Кэтрин смотрела так на него бессчетное количество раз. Отражение родителей в дочери поражало и одновременно утешало.

Василий переключил внимание на Габриэля и почувствовал гордость за то, что итальянцу хватило наглости заявить права на любимую женщину, как не смог в свое время он.

— Внуки? Давайте сменим тему, — застонала Ева, — а то у Максима сейчас фантазия разыграется. Я его знаю.

Василий поднялся и отвел, наконец, взгляд от влюбленных. А затем, усмехаясь вместе с Габриэлем и Винсентом, направился к бару выпить. Он соединил вместе влюбленную пару.

Наконец-то в его жизни появилось то, чем он мог гордиться.