Любовь и уважение. Как научиться понимать свою вторую половину и обрести гармонию в отношениях - Страница 2

«Пишу вам, чтобы сказать: У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ! Я научилась показывать мужу свое уважение. И это изменило мою семью – наше общение, реакцию на слова и поступки, отношение к Богу и даже моего мужа! Оказывается, причина была во мне».

Любовь и уважение – недостающий пазл в отношениях многих супругов. В книге я раскрою эту мысль подробнее.

К созданию этой книги меня подтолкнуло отчаяние. Но оно же стало моим вдохновением. Я служу пастором всю свою жизнь, и за это время ко мне за консультацией обращалось множество семейных пар, но я не всегда мог решить их проблемы. Женщины жаловались, что не чувствуют себя любимыми. Многие мужья действительно просто не умеют показывать свою любовь. Со временем мне удалось взглянуть на проблему с другой стороны. Мужчины, в свою очередь, хотят уважения от своей супруги – большинство из тех, с кем я беседовал, были убеждены, что их не уважают. Вот и получается: женщинам нужна любовь, а мужчинам – уважение. Но ни те, ни другие не умеют правильно показывать это партнеру. В итоге каждый второй брак заканчивается разводом (даже среди христиан).

Без любви нет уважения, а без уважения нет любви – это непрерывный процесс, который я называю Порочным кругом. Тысячи пар оказываются затянутыми в него. Далее я объясню, как нас засасывает в него и что нужно сделать, чтобы выбраться.

«Я так люблю своего мужа – что мне сделать, чтобы и он полюбил меня так же?» Почти каждая моя консультация на протяжении двадцати лет начиналась с этого вопроса. Женщины плакали, рассказывая мне о своей семье, – и, признаться, я часто плакал вместе с ними. Одновременно с этим я очень злился на их мужей: неужели они не понимали, что творят? Мое сердце разрывалось от желания помочь, но я не понимал, как исправить ситуацию.

Я сам родился в несчастной семье, оттого так близко к сердцу принимал каждую историю. Все мое детство родители то сходились, то расходились. Мои детские воспоминания – это сплошные крики, ссоры, угрозы и слезы. Очень часто я засыпал в слезах, и стыдно признаться, до одиннадцати лет я страдал ночным недержанием. Мои мучения прекратились в тринадцать лет, когда меня отправили в военное училище.

Оглядываясь назад, я понимаю, почему наша семья распалась. Моя мама была преподавателем акробатики, плавания и чечетки и хорошо зарабатывала. Ее доходы позволяли ей быть финансово независимой от папы. Из-за этого он чувствовал себя ненужным и никчемным, а мама никогда не упускала случая показать это. Все финансовые вопросы она решала не советуясь. Папа был уверен, что мама его ни во что не ставит, и отыгрывался на ней, всячески обижая и задевая. Их отношения были словно американские горки, но крутило на этих виражах еще и меня.

Я познакомился с христианством, когда был подростком, и это перевернуло мою жизнь. Закончив военное училище, я пошел в Уитон, так как считал, что Бог призывает меня к служению. Вскоре вся моя семья – мать, отец и сестра с мужем – приняла Христа в сердце. Атмосфера в нашей семьей сразу же изменилась, но шрамы прошлого все еще не давали покоя.

Сейчас я уже не обижаюсь на них. Сейчас я ясно вижу то, о чем догадывался в детстве: поведение моих родителей было обороной друг против друга. Жаль, что они не понимали, как можно прекратить эту бессмысленную войну.

В Уитоне я встретил Сару. Она была дружелюбной, заботливой и жизнерадостной девушкой – казалось, что она озаряет комнату, в которую входила. Саре тоже была знакома боль от развода родителей, но она не позволила ей управлять своей жизнью. Она была привлекательна не только внешне, но и внутренне, и я точно знал, что дома меня всегда будет ждать не только жена, но и настоящий друг.

Мы с Сарой обручились еще в колледже, но уже тогда нам удалось понять, как из-за пустяка разгораются семейные ссоры. На наше первое Рождество Сара сшила мне джинсовую куртку. Я поблагодарил ее за подарок, и вдруг она говорит: «Тебе не понравилось». Я был удивлен и попытался возразить, но Сара не сдавалась: «Нет, ты произнес это без энтузиазма. В моей семье мы всегда открыто и громко радуемся хорошему, особенно в Рождество».

Вот так мы выяснили, как по-разному мы смотрим на подарки. Сара привыкла к другой реакции и посему решила, что я жду не дождусь, как можно будет избавиться от куртки и отдать ее нуждающимся. Она была уверена, что я не оценил ее старания, а я чувствовал вину за то, что не смог сделать все как нужно.

Эта история с курткой – классический пример взаимных претензий пары друг к другу. Сара почувствовала себя нелюбимой, а я неуважаемым. Сара задумалась, люблю ли я ее так сильно, как она меня, а я, в свою очередь, засомневался, что меня принимают таким, какой я есть. Мы не сказали этого напрямую, но чувство взаимных претензий начало накапливаться в каждом из нас.

Мы поженились в 1973 году. Я тогда получал степень магистра психологии в аспирантуре Уитона. Оттуда мы отправились на служение в Айову, где мы на пару с одним пастором открыли центр семейных консультаций. Тогда я всерьез углубился в изучение мужской и женской психологии – видел, что проблемы, с которыми ко мне приходят клиенты, повторяются и в моей семье.

Например, у нас с Сарой абсолютно разная манера общения. Сара очень внимательная, и ей нравится общаться с людьми – она словно подзаряжается от них. Я же более скуп на слова и всегда все тщательно обдумываю. Общение в большой компании меня выматывает.

Как-то мы возвращались после домашней встречи с христианами, и Сара вдруг бурно разразилась эмоциями, которые, похоже, давно копила внутри.

– Ты был такой скучный сегодня! От твоего молчания людям становится не по себе, а когда ты наконец начинаешь говорить, то бываешь таким бестактным! Тебе не следовало говорить молодоженам такие вещи.

Обвинения застали меня врасплох, но я попытался защититься – я был внимателен к людям и их словам.

Ответ Сары прозвучал уже на пару тонов выше, и с каждой фразой становился все громче и громче, в какой-то момент она почти кричала: «Людям должно быть комфортно общаться с тобой. Ты должен помогать им, а не пугать! Нельзя замыкаться в себе».

Я замолчал, униженный ее словами и интонацией, но через несколько секунд ответил:

– Знаешь, твои слова, может, и правдивы, но не их интонация.

Мы до сих пор иногда вспоминаем друг другу эти слова – это был хороший урок для нашей семьи. Возможно, Сара верно оценила мою манеру общения, но слова и интонацию для этого она подобрала в корне неверные. Кстати, за это время Сара куда лучше меня поборола свой недостаток – совсем недавно она просила меня быть помягче с одним человеком. А я ведь служу уже тридцать лет!

Этот эпизод очень помог мне в дальнейшем. Я знал, что эта вспышка гнева вызвана любовью и стремлением помочь мне. И Сара очень хотела, чтобы я оценил эту ситуацию именно так. Но я воспринимал это как агрессию и невольно начинал обороняться. Подобные ситуации происходили раз за разом на протяжении многих лет. Она пыталась обратить мое внимание на важные вещи и непроизвольно повышала голос. Я пытался измениться, но нас все равно затягивало в эту воронку.

Через несколько лет я забыл поздравить ее с днем рождения. Сара всегда помнит все даты, но для меня они никогда не были чем-то примечательным. Она ни разу не забыла о моем дне рождения, потому что сильно любит меня. Я знаю, что перед собственным днем рождения она всегда думала о том, занимает ли она в моем сердце такое же место.

Не подумайте, что это мелочность. Это была попытка понять меня и мужчин в целом – она знала, что многие мужчины забывают важные даты, и ей было интересно проверить, так ли будет у нас. В качестве эксперимента она спрятала поздравительные открытки и вообще все, что могло бы мне напомнить о скором празднике. Я продолжал жить в неведении, а в день «Х» вообще встретился с другом. За ужином она спросила меня: «Вы отмечали с Роем мой день рождения?»