Любовь и смерть. Селфи - Страница 1

© Андреева Н.

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Пока мчались по ночной Москве, у Маши от счастья дух захватывало и сладко сосало под ложечкой. Две симпатичных девчонки на белоснежной новенькой «мазде», одна рулит, другая «считает лайки». А их, хоть отбавляй! Кто залихватски подмигивает, кто улыбается, рукой машет: привет, девчонки! Давайте с нами! А кто и хмурится, осуждающе качает головой. Откуда такая машина и такая наглость? На вид соплюшки совсем, и ведут себя нагло, по-пацански. Дорогу не уступают, подрезают, на светофоре проскакивают под мигающую стрелку. Веселится золотая молодежь, а у простого народа кредиты, неподъемные налоги, ипотека…

– Ой, Кристина, вон там видеокамера!

– Расслабься, папа заплатит.

В салоне гремит музыка, волнующе пахнет сигаретами с ментолом, голова слегка кружится, сердце стучит победное: «Нас не догонят!» Круто!

Совсем, как взрослые!

– Прикури, – Кристина кивает на пачку.

И Маша с победным видом прикуривает подружке сигарету.

– А сама?

– Что-то не хочется, – она отводит глаза.

– Боишься, мамка заругает?

– Нет, просто я уже выкурила две.

– Ха! Две! Хватит ломаться, кури!

Кристине хорошо, ей уже есть восемнадцать. И машина ее, законная, и водительские права имеются. А Маша гламурной диве нужна для компании. Яркая красота бронзовой от загара блондинки Кристины на фоне бледной подружки-тихони смотрится выигрышно. Кристина с модных курортов не вылезает, и этот загар у нее даже зимой не сходит. А Маше не до курортов, ей следующим летом надо выпускные экзамены сдавать и в институт поступать.

Кристина, которая усилиями своих богатых родителей перешла на второй курс престижного вуза смотрит на подружку-школьницу свысока, покровительственно. Учись, мол, как надо жить. Где я, а где ты. Что до Маши, за нее платят в дорогих кафе, да и в ночные клубы пускают безоговорочно, если с Кристиной. Можно и потерпеть насмешки. Такой дружбой, конечно, надо гордиться, но мать, по привычке, кинется обнюхивать, когда единственная дочь придет домой за полночь.

– Где шлялась?

– Мы гуляли с Кристиной.

– Ах, с Кристиной! А чем это от тебя пахнет? Опять курила, дрянь! А дальше что? Водка, наркотики? Потом на панель?

«Какая панель, мама?! Вечно ты преувеличиваешь! Мы просто ездили делать селфи. А место такое выбрали, чтобы вышло круто. И время тоже. Кого сейчас удивишь фотками в спортзале? Да хоть на голове стой! Даже Мальдивы с Бали уже мало кому интересны. Ну, кто нынче не побывал на далеких океанских островах?» Хотя, она, Маша не была. Вообще ни разу за границу не выезжала. Потому что Машу Данилову, мать растит одна, и у нее нет лишних денег, все в обрез. Зато у Кристины родители богатые, и денег полно. Равно как и фоток с Мальдивских островов. Есть и Бали, и Маврикий, и Сейшелы. Да много чего есть. Кристина к своим восемнадцати годам весь мир объездила! И подписчиков у Кристины полно. Ее странички в соцсетях и в Инстаграм пользуются бешеной популярностью. Не то, что у Маши. Да, такой дружбой надо гордиться!

И Маша достает из пачки еще одну сигарету. Во рту едко, ведь это уже третья. А в желудок, будто ежа запихнули. Проклятая диета! Кристине хорошо, у нее фигура идеальная, дочка богатых родителей с персональным тренером занимается. И с конституцией повезло. Эх, знали бы ее мама с папой о том, что Кристина курит! Она себе все позволяет, наплевать на тренера. И все равно девчонка – супер! А у Маши лишний вес. Не хочется выглядеть совсем уж бледно рядом с такой подругой, потому и диета. На голодный желудок никотин тут же вызывает изжогу.

Сначала Машу мутит от выкуренной сигареты, а потом от страха. Вернее, это еще не страх, а только предчувствие, потому что пейзаж за окном резко меняется, но под ложечкой все равно противно сосет. Эйфория прошла, как только они выехали за пределы столицы. Одно дело мчаться по ярко освещенной ночной Москве, и совсем другое выехать на загородное шоссе, да еще свернуть на проселок. Деревья все выше, огней все меньше, и они далеко не такие яркие, как в городе. Москва осталась позади.

– А поближе ничего нет? – ежится Маша, глядя на подругу.

– А ты что, боишься? – презрительно щурится Кристина.

– Нет, но… Какая разница, на каком кладбище сниматься?

– Разница есть, – в голосе у Кристины насмешка. – Мы ведь хотим, чтобы было круто? А Ваганьково – это не круто. Там даже ночью толпа. Там же сплошь знаменитости захоронены! Это все равно, что на Красной площади сниматься, для буклета. А мне надо, чтобы мороз по коже.

– Ну почему обязательно Ваганьково? – голос у Маши дрожит.

Она бы с удовольствием поехала на Ваганьковское кладбище, потому что там интересно. Да и на Красной площади поснималась бы с удовольствием. Но Кристина говорит, что там одни китайцы и провинциалы, гости столицы. Уподобляться им означает опустить свое реноме ниже плинтуса. И потерять подписчиков. Поэтому они с Кристиной сейчас и мчатся за город. Поднимать ее реноме.

Маша ежится, глядя в окно. Кристина приглядела для ночной съемки это старое кладбище, когда ездила с родителями на дачу. Загородный дом у Красильниковых километрах в сорока от Москвы, и дачей его можно назвать условно. Это настоящий дворец, который вполне годится для ПМЖ, и место престижное. Маша была там пару раз, и пришла в дикий восторг. Именно дикий, потому что таращилась на все, будто абориген, только вчера научившийся добывать огонь при помощи деревянных палочек, таращится на бензиновую зажигалку. Сколько же у людей денег! И сколько интересного, оказывается, на них можно купить!

Но Кристине подавай кладбище! Сначала она просто проезжала мимо, но как-то раз решила остановиться.

– Место заброшенное, – взахлеб рассказывала она сейчас Маше. – Многие могилы травой заросли. Деревья просто огромные! И жутко мрачно.

Маше все больше становилось не по себе. Какое-то сельское кладбище с покосившимися крестами, ржавыми оградами и вековыми деревьями. Как знать, кто там бродит? Может, бомжи? Или маньяки?

– Там есть такой крест… – продолжала восторгаться Кристина. – Он врос в дерево, представляешь? В березу. Прямо прошил ее насквозь. Смотрится классно! Я хочу сняться с ним в обнимку, с этим крестом.

– Но ведь ночью его будет плохо видно, – робко заикнулась Маша.

– У меня айфон последней модели. А ты свечки зажжешь. В общем, нагонишь жути.

Жути на Машу и так уже нагнали. Одни ворота, у которых они остановились, чего стоили! Словно вход в преисподнюю. Сразу за воротами мрачное сооружение, похожее на склеп, вокруг него огромные деревья. Кроме них с Кристиной – ни одной машины. Вообще никого. Правильно: кто ж поедет ночью на кладбище?

Вдруг что-то ухнуло. Звук был жуткий, похожий на стон. Или на хохот мертвеца? Маша сжалась в комочек.

– Что, поджилки трясутся? – рассмеялась Кристина. – Дура, это же филин! Или сова?

Х…р его знает, я в них не разбираюсь. Пернатое, в общем. А ты думала, покойник?

Но Маша, которая знала подругу с раннего детства, прекрасно видела: и той не по себе. Это просто бравада. Отсюда и матерок. Для куражу.

– Давай домой поедем, а? – Маша умоляюще посмотрела на подругу.

– Раз уж приехали – надо отсняться по полной. Вперед! – и Кристина решительно направилась к воротам. Маша поплелась за ней, стараясь не смотреть на могилы.

Над воротами горел одинокий фонарь, там, в глубине, тоже светились редкие фонари. Их было так мало, что за воротами кладбище еще больше напоминало преисподнюю. Вот-вот из-за надгробной плиты выскочат черти и начнут свою пляску смерти вокруг перепуганных девчонок.

«Господи, и зачем я в это ввязалась?» – в ужасе думала Маша, пытаясь вспомнить хоть одну молитву. Когда-то мать заставила выучить три: «Отче наш», «Пресвятой Богородице» и молитву от болезни.