Любовь и ежики - Страница 17

Но подруга на ее вопросы отвечала как-то скованно. Только «да» и «нет». Зато радостно прощебетала, что Павел на работе окончательно взял отпуск и теперь они будут проводить все время вместе.

– Разве это не чудесно? – спросила Юлька у Инны, и в голосе подруги Инна услышала что-то подозрительно близкое к отчаянию.

– Так он теперь все время будет дома? – спросила она у Юльки. – То есть рядом с тобой?

– Угу, – сказала Юля.

– И сейчас он рядом? – спросила у нее Инна.

– Угу, – снова ответила Юля. – Пришел из кухни. Мы там ужин готовим.

– И он подслушивает, о чем мы с тобой разговариваем? – поинтересовалась у подруги Инна.

На этот вопрос Инна внятного ответа не получила, потому что раздался шорох и она услышала голос Павла.

– Слушай, Инна, ты чего звонишь? – довольно агрессивно спросил он у нее. – У нас с Юлей отпуск. Когда мы по тебе соскучимся, сами позвоним.

И связь прервалась.

– Ну дела! – поразилась Инна. – Чего-то мне это совсем уж не нравится. Хотя чего удивляться? Психопат, он и есть психопат.

И она отправилась по бывшему адресу Сони – первой жены Павла, жалея только о том, что по телефону не посоветовала Павлу пойти на прием к врачу вместе с ее мужем.

А Юля в это время сидела в уголке комнаты и утомленно следила за перемещениями Павла. Тот явно был не в духе. Собственно говоря, не в духе он был еще с того момента, когда встретил Юльку возле ее офиса. И с тех пор что-то не было заметно, чтобы его настроение улучшилось, хотя Юлька испробовала все известные ей способы примирения. Но Павел все равно злился, метался по квартире, сшибая время от времени посуду со стола. Юля уже устала следить за ним, когда он внезапно затих.

– Послушай, Юля, – обернулся наконец он к жене. – Ты мне скажи, чего твоя Инна тебе названивает целый день?

– Просто так, – пролепетала Юля, старательно повторяя в уме таблицу умножения, но под пристальным взглядом Павла делать это было очень трудно. Цифры путались, забывались, и Юля даже вспотела от усердия.

– А что вы с ней целый день по городу катались?

– Только пару часов. Обувь ей смотрели, – повторила заученную фразу Юлька.

– А сама она ее себе посмотреть не могла? – рявкнул Павел.

– Ну, я и себе тоже хотела что-нибудь присмотреть, – сказала Юля.

Павел ненадолго умолк, видимо, обдумывая дальнейшую речь, а потом сказал:

– Юля, я не имею ничего против того, чтобы ты купила себе пару зимних сапог, хотя их у тебя и так три пары в прихожей пылятся. Но хочу, чтобы ты запомнила одну вещь. Мы с тобой муж и жена, а значит, все свое свободное время будем проводить вместе. Я не вижу в этом ничего плохого. И ты не видела, когда выходила за меня замуж. Я бы в жизни на тебе не женился, если бы знал, что ты будешь предпочитать мне общество своих подруг. Я уже это проходил.

И тут Павел резко замолчал, словно прикусил себе язык.

«Понял, что сболтнул лишнее, – злобно подумала про себя Юлька. – И чего я трясусь? Ведь не убьет же он меня прямо сейчас. Надо ему отвечать потом в милиции за мой холодный труп!»

– Пашенька, а что тут такого, если я выбралась со своей старой подругой побродить по магазинам? – мирно спросила она.

В ответ разразился настоящий тайфун. Злобно сверкая глазами, Павел довел до ее сведения, что его никак не устраивает такое положение дел.

«Типичный психопат, – забившись в кресло, думала про себя Юлька. – А все Антон виноват. Если бы он мне не изменил, я бы с ним не рассталась и не вышла бы замуж за этого ненормального!»

И чем больше орал Павел, тем сильней ненавидела Юля, но не Павла, а Антона, которого и винила в том, что ей сейчас приходится выносить. Никакой нелогичности в цепи своих рассуждений Юля не видела, а в конце концов возненавидела Антона просто зверски. Тем временем Павел довел до сведения своей жены, что в обществе Инн и прочих подруг Юля никуда ходить не будет. А если и будет, то только в том случае, когда и Павел сможет пойти с ними.

«Это что-то новенькое, – удивленно подумала про себя Юлька. – Никто из моих прежних мужей, гражданских или официальных, такого себе не позволял. Это надо прекратить».

– Паша, ты не прав! – решительно заявила мужу Юлька. – Инна – моя подруга. Ты – мой муж. Я тебя люблю, очень люблю. Но иногда мне необходимо встретиться со своей подружкой.

– В первую очередь ты – моя жена! – очень зло сказал Павел, наклонившись к Юле и сверля ее пронзительным взглядом. – И я хочу, чтобы ты помнила об этом. Моя жена до самой смерти. Потому что я тебя полюбил и сделаю все, чтобы ты была только моей. И никуда от меня не делась.

От этих слов, а также от взгляда Павла Юльке неожиданно стало очень страшно. Она сама не понимала, почему. Но сейчас Павел наводил на нее жуть. Юля втянула носом запах, который исходил от мужа, и ее неожиданно замутило.

– Пусти! – сказала она, пытаясь отпихнуть руки мужа от кресла, в которое он вцепился, не давая Юльке встать. – Я уже все поняла, что ты хотел мне сказать.

– Ты обещаешь мне, что не будешь встречаться со своими подругами в мое отсутствие? – спросил у нее Павел.

– Обещаю, – сказала Юля, которой ничего другого не оставалось.

Дольше под взглядом Павла она высидеть не могла. И чтобы избавиться от этих сверлящих ее злых глаз, готова была пообещать что угодно.

– Нет, ты не просто пообещай, а поклянись, – сказал Павел.

– Клянусь, – покорно ответила Юля, решив, что такое насилие над своей личностью она мужу никогда не простит и теперь их развод дело решенное, во всяком случае, для нее точно решенное.

– Поклянись здоровьем матери, – потребовал у нее Павел.

– Клянусь тебе здоровьем своей родной матери, что не буду встречаться со своими подругами без твоего разрешения, – легко поклялась Юлька, потому что ее родная мама умерла родами и Юлькина клятва никак не могла ей теперь повредить.

А воспитавшие Юльку люди были ее приемными родителями, хотя и скрывали от Юльки правду почти двадцать с лишним лет. Слава богу, этого Павел не знал. Поэтому, еще немного посмотрев на Юльку, он руки от кресла убрал, и Юлька наконец получила возможность двигаться. Но даже после Юлькиной клятвы Павел что-то не очень успокоился. Он прошел в прихожую, обулся, надел дубленку и, несмотря на растерянные вопросы жены, ушел мрачнее тучи, прихватив с собой ключи от машины.

– Поеду прокачусь, – сообщил он жене. – Нервы успокою. А ты не вздумай из дома уходить. Узнаю – прибью. И хватит уже этих звонков своим подругам! Ты меня поняла?

– О господи! Какой придурок! – выдохнула Юлька, когда за мужем захлопнулась дверь, и поплелась на кухню пить валерьянку, потому что после такого разговора ее трясло, словно она неделю просидела на работающем отбойном молотке. – Надо же, как это я так влипла?

Через полчаса Юля начала думать, а куда, собственно говоря, мог направиться ее муж. И какое право он сам имеет вот так исчезать из дома, неизвестно куда и насколько, а она даже с подругами теперь, выходит, встретиться наедине не может. И самое ужасное, что Юлька не осмеливалась подойти к телефону и позвонить Инне.

– Кажется, я начинаю понимать Алину и Марию, – тихо пробормотала себе под нос Юлька. – Если и они попадали под такой же прессинг, то неудивительно, что нервы у обеих через некоторое время сдали.

Она снова посмотрела на телефон и сказала самой себе:

– Если я сейчас не позвоню Инне, то буду презирать себя всю жизнь.

Эта фраза помогла. Юлька набрала номер Инниного сотового.

– А где твой? – спросила у нее Инна в первую очередь.

– Ушел куда-то, уехал, верней, – ответила Юлька. – Ужасно злился, что мы с тобой вдвоем сегодня куда-то ходили. А потом сам взял и уехал. Вроде бы проехаться, но, куда именно, не сказал.

– Да и плевать! – легкомысленно решила Инна. – Хотя лучше бы ты за ним проследила. Интересно, куда и к кому он может поехать?

– Как бы я за ним проследила, если он меня запер? – спросила у нее Юлька.