Любовь черного лорда - Страница 11

Но все обернулось так, что та самая поездка стала последней не для Эммы, а для отца. Его убил какой-то выскочка… Ирландский — подумать только! — граф. А Эмма пропала. Словно сквозь землю провалилась.

Только бы ей найти эту мерзавку! Тогда она заплатит за все! Мириам не сомневалась: именно Эмма виновата в смерти ее отца. Это она каким-то образом сумела подговорить ирландца совершить убийство, а потом сбежала с ним.

Мириам горько оплакивала отца, но разве поможешь рыданиями делу? Она стала обдумывать план мести.

Эмма заплатит ей за смерть отца, и платой станет ее собственная жизнь. Наследников у нее нет. Огромное состояние Ланголетов перейдет к кузине сироты Мириам де Винтер.

Но сначала Эмму нужно найти.

— Ну, Киллоран! Хотите я расскажу вам забавную историю?

Джеймс на мгновение оторвался от книги, которую лениво перелистывал, скользя глазами через строчку. Так, ничего особенного — советы по ведению сельского хозяйства… Он купил этот трактат больше десяти лет назад, когда еще рассчитывал вернуться в Ирландию. В последнее время он обращался к этой книге с одной-единственной целью: показать докучливому собеседнику, что очень занят. Очень.

— Прямо-таки забавную? — граф поднял бровь.

Леди Барбара нахмурилась, но тут же вновь расцвела улыбкой. Хорошо, что Натаниэля не было поблизости. Он, судя по всему, и так без ума от ее чар, а улыбка у Барбары, надо признать, на редкость хороша.

— Вы помните моих соседей? Этих ужасных Варьеннов?

— Не то чтобы помню… — Киллоран положил книгу на колени, по-прежнему глядя на леди Барбару со скукой во взоре.

На самом-то деле ему было совсем не скучно. Киллорана занимала настойчивость леди Барбары, помноженная на показное отсутствие интереса к нему. Это было почти так же забавно, как внезапная страстная влюбленность Натаниэля. Они трое уже стали предметом бесконечных пересудов во всех гостиных города. Поскольку леди Барбара Фицхью, не скрываясь, наведывалась к графу Киллорану в любое время суток, весь свет ошибочно считал ее любовницей последнего. Сам он никак не реагировал на эти знаки внимания, чем только распалял ее настойчивость. Было видно, что Барбара не успокоится до тех пор, пока он не окажется в ее постели, и это немало удивляло Киллорана. Он прекрасно знал женщин и сейчас видел, что в заученных движениях Барбары, в ее взглядах и улыбках не было ни страсти, ни настоящего желания. Радости плоти занимали ее в той же мере, в какой его самого интересовал трактат по сельскому хозяйству, лежащий сейчас на коленях. Он знал, что Барбара успела осчастливить своим вниманием — о! в полной мере! — многих его знакомых и тех, кто ошибочно считал, что может назвать графа Киллорана другом. Тем не менее они, казалось, не замечали ее пристального внимания к его светлости… Внимания, которое было ему абсолютно неинтересно.

И вот теперь Натаниэль сумел оживить эту скучную историю. Он смотрел на леди Барбару так пылко, так страстно, что иногда даже пугал ее. В последнее время она старалась, не привлекая к этому взглядов посторонних и, уж конечно, Джеймса, держаться от Натаниэля подальше. Киллорана сие стало забавлять. Его юный гость, безупречно корректный в поведении, заставлял леди Барбару слегка нервничать. Все это делало их общество вполне терпимым для Киллорана.

— Так вот. Эти Варьенны действительно ужасны, — леди Барбара, изящно покачивая бедрами, направилась к графу.

Часы пробили четыре пополудни. Сегодня Барбара Фицхью приехала к ним на ланч и задержалась, несмотря на явное равнодушие хозяина.

— У них два сына. Один из них все время заваливал меня цветами, — она закатила глаза, давая понять, как несносны все мужчины.

— Не то чтобы вы этого не заслуживали, — лениво заметил Киллоран, — но, собственно, с какой стати?

— А вы вот ни разу не послали мне цветов! — она неожиданно свернула совсем в другую сторону.

— Вам ведь нужны от меня не цветы, радость моя, — пожал плечами Киллоран.

Леди Барбара опять ослепительно улыбнулась, на сей раз одними губами. Ее небесно-голубые глаза остались холодными.

— Тут вы правы. А сынок Варьеннов по-соседски сумел оценить мои достоинства Он все время подглядывал за мной из окна своей спальни — она находится как раз напротив моей.

— Потрясающе, — это слово было сказано без какого-либо выражения. — И что, вы как-нибудь вознаградили его интерес?

— Бедняга так старался быть незаметным! Тушил свечи и прятался за портьерами… Но я все равно видела его силуэт. Знаете, у Варьеннов такие ужасные кружевные занавески! Миссис Варьенн обвешала ими весь дом. Такая безвкусица! Так о чем это я? Да, их сынок… Он ночь за ночью пытался хотя бы что-то разглядеть в моем окне. Я решила, что такая преданность не должна оставаться без награды.

— Правильное решение.

— Боюсь только, своим поступком я и вызвала неприятности, которые произошли сегодня… — леди Барбара потупилась и замолчала.

— Ну давайте заканчивайте эту забавнейшую историю, хотя ничего забавного я пока не услышал, — Киллоран лениво потянулся. — Вы же видите, что я оторвался от книги.

Барбара присела рядом с ним на маленький диван. Ее глубокое декольте открывало такую восхитительную грудь, что воспламенились бы девяносто девять мужчин из ста, но один оставался равнодушным. От леди Фицхью исходило нежное благоухание фиалок, но Киллорану этот запах никогда не нравился.

— Целую неделю горничная раздевала меня около самого окна. Свечи я оставляла зажженными. Клотильда держалась позади, чтобы ничего не загораживать. Какая я испорченная, правда? — вздохнула она.

— Не без этого, — согласился Киллоран. — Но ведь сие так естественно.

— Это только вы считаете испорченность естественной! Сказать по правде, мне такое мнение нравится. В общем, неделю я раздевалась около окна, а затем прекратила. С тех пор бедный юноша занимает позицию с сумерек и сидит так чуть ли не до утра в надежде снова увидеть столь волнующее зрелище. Вы ведь не будете спорить, Киллоран, с тем, что у меня очень красивое тело? Мужчины постоянно твердят мне об этом.

— Да, они правы, — равнодушно отозвался граф. — Заканчивайте свою сказку, Шахерезада.

— Это никакая не сказка! Я решила понаблюдать за молодым Варьенном. В этом я куда искуснее его, тем более что мальчишка и не подозревал, что я могу подходить в темноте к окну и прятаться за портьерами. Знаете, он и сам очень неплохо сложен. Лицо, правда, все в прыщах, но на таком расстоянии этого не видно.

— Может быть, вы эротоманка? — словно сам себя спросил Киллоран, прекрасно зная, что это не так. — Впрочем, надеюсь, вы не разочарованы.

Леди Барбара улыбнулась и медленно облизала пухлые губы — привычное, ничего не значащее движение.

— Сегодня утром мне удалось увидеть нечто более интересное, чем обнаженный юношеский торс.

— Только не рассказывайте мне, что наблюдали за тем, как этот мальчишка повалил на кровать служанку. При вашем-то опыте смотреть на подобную ерунду? И потом, что нового вы могли увидеть? Готов поспорить, что вы могли поучить и его, и ее. Куда им до вас…

— Думаете, я хочу рассказать, как они совокуплялись? — Барбара нарочно сказала это слово, чтобы показать, что для нее нет ни запретных тем, ни запретных слов. — Вовсе нет! Я видела кое-что поинтереснее. Настоящее убийство.

Киллоран закрыл книгу.

— Вот оно как, — он тем не менее не выглядел удивленным. — И кого же, позвольте узнать, убили? Вашего прыщавого обожателя?

— Ну да. Она ударила его по голове кочергой. Я сама видела кровь.

— Она? Все та же служанка, я полагаю. Знаете, ваша история вовсе не кажется мне забавной. Уж слишком в ней все предсказуемо.

— Можно подумать, служанки каждый день убивают сыновей своих хозяев. Да еще так неизящно — кочергой.

— И с чего это вдруг она решила взяться за кочергу?

— Варьенн, судя по всему, хотел ее изнасиловать. Набросился, начал срывать одежду… Боюсь, сие моя вина. Это я довела несчастного до безумия.