Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ) - Страница 158

- Хорошо. Начинаем последнюю стадию операции. Но… - он замялся, - Будь осторожен, Жень. Ты мой единственный родственник, если что… Как и наследник.

Ха! Забудь обо мне. Я знаю, что ты любил мою мать, но это не значит…

Помню, как неожиданно я узнал от Анжелы, что кроме Владимира и отца у меня есть еще родственник. Старый дед – отец моей мамы умер, но оставил после себя двадцатитрехлетнего сына, на тот момент. Сейчас это был взрослый мужчина, занявший место мэра в Петербурге – второго по значимости города России.

Ох, как не случайно Владимир взял меня в оборот!

Он знал… Он всегда знал, что мой настоящий дядя не сможет убить единственного своего родственника, так как сам не может иметь детей. Да и сестру всегда любил, а меня даже помнит… Маленького правда.

Наше общение стало тайной. И той вещью, что начала плести тонкую паутину смерти Владимира… Все. С меня достаточно интриг. Пора вылезать из скорлупы и разить по больному – по дочери Владимира, а уже потом по нему самому. Начнем с наркотиков, которые так любит эта Лейла.

Последний рывок. Да?

- Не пытайся выследить звонок, Вячеслав, - назвал я своего родственника по имени, положив трубку тут же.

Все. Теперь начнется настоящая игра. Карты будут раскрыты очень скоро…

Интересно, следят ли за мной с небес Вернер с Армандо? Если да… То, что они думают? Что я спятил? Эх...

65. ПОВ Армандо Де Сильво

Рио, подпирающий своей спиной дверь, выглядел затравленным зверем. Было видно, что его изрядно истрепала погоня: запыхавшийся, взлохмаченный и потный. Одежда, где порвана, где заляпана грязью, левый рукав в крови. Ноги подгибаются, руки дрожат, одна из которых держится за бок. Взмокший от испарины лоб. Рядом с кромкой волос кожа немного рассечена, и ранка кровит. Глаза шальные и говорят о том, что их хозяин стоит на своих ногах, только благодаря врожденному упрямству.

Поприветствовав «незнакомца» на «родном» немецком, предложил ему ванну (перемежая слова с английскими), на которую тот сразу согласился. Сначала провел парня до его комнаты, потом направился в ванную комнату в конце коридора. Наполнил ванну, растворил в воде морскую соль с пихтовым маслом и взбил пену. Когда вошел в гостевую комнату, Рио задремал, улегшись на неразобранную кровать прямо в одежде.

- Молодой человек, - я склонился над парнем, и потеребил его за здоровое плечо.

- А? – Рио откликнулся, через силу разлепляя глаза.

- Ванна готова.

Он кивнул и стал подыматься. Помог ему встать и проводил его до ванной, снабдив полотенцами, банным халатом и тапочками. Меня поблагодарили, а я пожелал легкого пара и вышел.

Если поначалу меня взволновала сама встреча с Евгением, то теперь меня волновало его состояние. Явно сейчас у него определенные сложности в жизни. Хочется помочь. Я внимательно наблюдал за ним (и продолжу), и пока я уверился в том, что он нас не узнал, а встреча – чистой воды случайность, шутка про то, как тесен мир. Парень вымотан и ему надо хотя бы день провести в «домашних» условиях, чтобы передохнуть от своего «необыкновенного кросса». Внутри проснулось затаенное чувство солидарности и желание спрятать Рио у себя, пока ему это необходимо. Надеюсь, Франц благосклонно отнесется к постояльцу. Надо подготовить его к этой встрече. Когда я поднялся к Франи, он безмятежно посапывал в подушку. Улыбнулся и провел ладонью по вихрастым волосам.

Спустившись вниз, прошел в гостевой флигель, чтобы подготовить комнату гостя для проживания. Поставил на прикроватную тумбочку стеклянный маленький кувшин с водой и наполнил стакан. Разобрал постель. Вспомнив состояние Рио, забеспокоился о том, что как бы он не уснул в ванной. Постучал в дверь, мне никто не ответил. Пришлось бесцеремонно войти. Рио спал, положив голову на здоровую руку, свисающую с бортика. Пена вокруг него осела, и были видны кровяные разводы с левой стороны, спускающиеся в воду. Это плохо, особенно учитывая общую бледность.

- Молодой человек, молодой человек, проснитесь!

Мне удалось растормошить Евгения, открыть слив и заставить его домыться под душем, пока я бегал за аптечкой. Забыв о приличиях, по грудь обмотал паря большим махровым полотенцем. Усадил на табурет, пододвинутый к стене, и принялся делать новую перевязь плеча. На правом боку сияла здоровенная гематома. Смазал её спортивной мазью. Ранку на лбу заклеил пластырем. Вроде всё. Рио с флегматичным пофигизмом следил за моими манипуляциями, не препятствуя мне ни в чем. Даже тогда, когда стащил с него полотенце. Как я понял, мысли его витали совсем далеко. Но всё же меня сильно удивила его покладистость перед незнакомцем. Как это ни странно, Рио был полностью расслаблен, будто то, что я делаю, так и должно быть. Надел на обнаженное тело халат, заботливо в него запеленав, и отвел несопротивляющегося парня в его спальню. Пожелав спокойной ночи, вернулся в ванную комнату прибрать её. Всё-таки сдавать жильё хлопотливый труд. Так что, вернувшись под теплый бок Вернера, я утомленно вздохнул с облегчением. Обняв его и крепко прижав к себе, провалился в черный сон без сновидений.

Утро настало быстро: закрыл глаза – открыл глаза. По старой военной привычке организм проснулся ровно в шесть. Франц, к моему удивлению тоже уже не спал. По-хозяйски расположившись на мне, уперев локоть в постель, он наблюдал за мной спящим.

- С добрым утром, - прошептал я и улыбнулся. Руки обхватили поясницу Франи и поднялись к лопаткам.

- Привет, - ответили мне и, вздрогнув из-за моих шаловливых рук, приникли к моему лицу губами. Было очень приятно держать друг друга в объятиях.

- Рассказать, что за шум вчера нас разбудил?

- Да.

- У нас с тобой появился первый постоялец. И знаешь кто он?

- Кто?

- Тот парень, который тебе так понравился тогда у витрины.

- И ничего он мне не понравился! Он просто показался мне знакомым. Это тебе он, видимо, понравился! Глазел на него как дурак! – Франи рассвирепел, больно тыкая в меня пальцем.

- Франи, детка, неужто ревнуешь? – шутливо поинтересовался я, пробежавшись пальцами по позвонкам спины.