Люблю секретных агентов - Страница 50

– Кретинка! – заорал Маута. – Что ты наделала!

– Отключи эту штуку! – взмолился Френк. – Я не буду стрелять!

– Её нельзя отключить, – взвыл индеец. – Из‑за этой проклятой идиотки мы все взлетим на воздух!

– Если вы прекратите палить друг в друга, мы ещё успеем выбраться наружу, – стараясь перекричать сирену, вопила я. – Бросьте оружие, оба! При лесном пожаре в джунглях даже животные перестают нападать друг на друга и спасают свои шкуры. Когда мы будем в безопасности, вы сможете в своё удовольствие набить друг другу морду, как настоящие мужчины!

В этот момент земля дрогнула и закачалась у меня под ногами. Стеклянные предметы на столах отвратительно задребезжали.

– Что это? – ужаснулась я. – Уже началось? Но почему так рано?

– Землетрясение! – крикнул Даунфолл. – Только этого нам не хватало!

– Ладно, – решился Маута, швыряя свой пистолет на пол. – Пусть твой приятель бросит оружие, и я выведу вас отсюда. Только побыстрее!

Пистолет Френка вылетел на середину комнаты.

Маута схватил со стола фонарик и сорвался с места, как спринтер, заждавшийся на старте сигнала. Мы понеслись вслед за ним.

Дальнейшее напоминало кошмарный сон. Сирена завывала, как трубы ангелов в день Страшного Суда, земля качалась под ногами, как палуба застигнутого штормом парусника, и, вдобавок, индеец свернул в на редкость узкий и крутой коридор. Свет фонарика обезумевшим светлячком метался впереди. Натыкаясь на стены, мы неслись за ним в кромешной тьме. Схватив меня за руку, Френк чуть ли не волоком тащил меня за собой. Я поражалась нечеловеческой силе, с которой он это делал. Действительно, в экстремальных ситуациях человеческий организм способен творить чудеса.

Неожиданно фонарик Мауты замер.

Не успевший затормозить Даунфолл врезался в индейца.

– В чём дело? Завалило проход? – спросил он.

– Это выход. Он был замаскирован камнями. Похоже, из‑за землетрясения почва сдвинулась, и камни заклинило.

Отчаянно матерясь на кечуа, испанском и английском, Френк и индеец принялись лихорадочно расчищать проход в содрогающемся от подземных толчков тоннеле. Дрожа и задыхаясь, я светила им фонариком.

Неожиданно мне в лицо ударил порыв ветра. В наполненной гулом темноте что‑то блеснуло. Луна! Ещё немного – и мы спасены!

В этот момент земля содрогнулась от взрыва.

Я не сразу поняла, где я нахожусь. Мне было холодно и неудобно. Что‑то ритмично прикасалось к моему лицу, и эти прикосновения раздражали меня.

– Ирина! Очнись! Ты слышишь меня?

Я с трудом разлепила тяжёлые веки. Надо мной нависали звёзды и озабоченное лицо Френка. Он хлопал меня по щекам, пытаясь привести в чувство.

– Очнулась! Слава богу!

– Что случилось?

– Взрыв. Тебя завалило и слегка оглушило, но можешь не беспокоиться. Никаких повреждений нет.

Я села на землю и огляделась. Рядом со мной неподвижно лежал Маута.

– Он умер? – испуганно спросила я.

– Его тоже оглушило, – махнул рукой американец. – Индейцы вообще на редкость живучи.

– А ты молодец! – восхитилась я. – Ты ведь запросто мог его убить, свалив всё на обвал, а ты спас его жизнь. Не ожидала такого благородства от агента ЦРУ!

– Причём тут благородство? – проворчал Френк. – Не забывай, что этому парню известно, где спрятаны сокровища инков.

Маута застонал и пошевелился.

Я наклонилась над ним.

– Ты как? В порядке?

– Между прочим, я спас тебе жизнь, – заметил Даунфолл. – Так что теперь ты мой должник.

– Лучше помолчи, – слабым голосом огрызнулся индеец. – Из‑за тебя я потерял всё, что с таким трудом создал за долгие годы!

– При чём тут я? – удивился Френк. – Ведь это она устроила взрыв. Мне бы такое и в голову не пришло.

– Сами виноваты! – воскликнула я. – Я же предлагала прийти к консенсусу! Но, главное, всё закончилось хорошо. Конечно, лаборатории больше нет, но зато все мы живы и здоровы. Владея сокровищами инков, ты ещё не такую лабораторию отстроишь!

– Кстати, о сокровищах инков, – с невинным видом напомнил Даунфолл. – Как насчёт того, чтобы поделить их на троих?

Маута заскрежетал зубами.

– Не испытывайте моё терпение, – рявкнул он. – Убирайтесь отсюда и молитесь о том, чтобы мы больше никогда не встретились!

– Ладно, – на удивление легко согласился Даунфолл. – Только объясни, как нам добраться до шоссе.

– Туда, – махнул рукой индеец. – Шоссе примерно в полутора километрах отсюда.

– Ты уверен, что тебе не нужна помощь? – спросила я.

– Единственное, что мне сейчас нужно – это навсегда забыть о твоем существовании, – раздражённо ответил Маута.

Это было не слишком вежливо с его стороны, но я понимала его и не стала обижаться.

– Знаешь, а ты меня удивил, – сказала я.

– Неужели? – усмехнулся Френк.

Луна освещала нам путь. В её бледном призрачном свете скалы и кусты казались таинственными сказочными существами.

– Никогда бы не поверила, что ты так легко откажешься от поиска золота инков.

– А с чего ты взяла, что я отказался от этой идеи?

Я растерялась.

– Но если ты хотел узнать, где находятся сокровища, то почему ты не попытался допросить Мауту?

– Всё равно бы он сейчас ничего не сказал, – махнул рукой Даунфолл. – Кроме того, у русских есть поговорка "за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь". У меня при себе лабораторный журнал Мауты и образцы плесени и нового наркотика. Для начала я получу за них кругленькую сумму от Висенте Уртадо де ла Вера, а уж потом вплотную займусь Маутой и золотом инков. Здесь даже не потребуется грубая сила. Я просто установлю круглосуточное наблюдение за ним через спутниковые средства связи, и рано или поздно он сам приведёт меня к сокровищам.

– Логично, – слегка разочарованным тоном произнесла я. – А я‑то думала, что в тебе неожиданно проснулась гуманность.

– В наше трудное время человек не может позволить себе такую роскошь, как гуманность, – усмехнулся американец.

– Это несколько спорная точка зрения.

– Но зато на редкость практичная, – лукаво подмигнул мне Френк.

– Ты обнималась с ним, – сердито сказал Луис. – Я своими глазами видел, как ты обнималась с этим грязным продажным цээрушником!

– Неправда, – возразила я. – Я вовсе не обнималась с ним. Просто я устала, и он поддерживал меня за талию, помогая мне идти.

– Только не надо вешать мне лапшу на уши! – продолжал злиться колумбиец. – Ты прижималась к нему, как дешёвая старлетка к знаменитому продюсеру.

– А ведь ты ревнуешь! – злорадно заметила я. – Не зря Адела говорила, что все латиноамериканцы патологически ревнивы.

– Ещё чего! – возмутился Луис. – Просто меня раздражает, что ты ведёшь себя, как ребёнок. Френк преследовал тебя, он пытался тебя убить, он похитил тебя – а что делаешь ты? Уверяешь полицию, что это твой старый приятель, что он и не думал тебя похищать, и ты уехала с ним по собственной воле. Затем нежно целуешь его на прощанье, и Даунфолла отпускают с миром на все четыре стороны, а я выгляжу обычным ревнивым идиотом, поднявшим тревогу из‑за того, что его девушка сбежала с другим.

– Но ведь ты тоже не сказал полицейским, что Френк – агент ЦРУ, охотящийся за "Золотом Атауальпы".

– Ты прекрасно знаешь, что это секретная информация, и я не могу её разглашать.

– В таком случае ты можешь считать, что своим поведением я помогала тебе сохранить служебную тайну.

В дверь постучали.

Молодой индеец, одетый в белоснежную униформу отеля "Пикоака", вкатил в номер сервировочный столик с завтраком. Луис вложил в его смуглую ладонь несколько монет. Индеец широко улыбнулся и выскользнул в коридор, тихо затворив за собой дверь.

– Надеюсь, что люди Рамона де ла Серра не подсыпали яд нам в салат, – заметила я.

– Насчёт этого ты можешь не беспокоиться. Густаво Уренья воспользовался своими старыми связями и обеспечил нам всем надёжную защиту. Как только полиция или служба безопасности отыщет Аделу, нас всех доставят в Лиму, и, как мечтал Бобчик, посадят в первый же самолет, вылетающий в Мехико, а оттуда вы незамедлительно отправитесь в Москву.