Любить нельзя отвергнуть (СИ) - Страница 2

— Миде Дарина, что случилось? — Служитель Иллирии подошёл ко мне и взял за руку, видя, что я нахожусь на грани истерики.

— Я больше не могу… — голос мой был похож на комариный писк. — Это невыносимо…

— Снова сон?

Я сжала дрожащие губы и кивнула. Служитель Иллирии, облачённый в тяжёлые серебристые одежды, обозначающие его высочайший статус, указал на два кресла с высокими спинками. Считалось, что резные серебрёные узоры должны были слова исповеди донести до пресвятой Иллирии, и лишь человек с искренним желанием искупить грехи, может сидеть на этих местах, а нечистые… Впрочем, вариантов, что случалось с нечистыми было так много, что я порой поражалась выдумке народа и их воображению.

— Я ведьма… — прошептала я, когда молчание уже стало слишком гнетущим, то есть практически сразу.

— Нет Дарина. Это не так.

— Меня сожгли… снова, и на это раз у меня остались ожоги от праведного огня.

— Ожоги?

— Да, — сквозь слёзы прошептала я. — На ногах. Я чувствовала как огонь пожирает меня, чувствовала как цепи стягивали шею, не позволяя сделать и вздоха, я… я чувствовала, что… — я разрыдалась окончательно. — Что ведьма. Я знала это.

— Ты не ведьма, мы это выяснили ещё два года назад, — строго произнёс служитель. — Ведьмы коварны и твои сны это лишь наваждения. Ты должна быть сильна духом и верить.

— Тогда что это?! — выкрикнула я, подняла подол платья и показала красные пятна на ногах. Мужчина тут же отвернулся. Возмущаться моим вульгарным поведением он не стал, я всегда ходила по грани, рискуя нарушить нормы приличия, но обычно всё же старалась держать себя в установленных рамках, а сейчас, вдобавок к своему темпераменту, была слишком расстроена.

— Посмотрите и скажите что это! — выкрикнула я. — Это… это знак…

— Опусти платье, — сухо потребовал служитель. Я глубоко вздохнула и вернула подол на его законное место и даже прикрыла носки туфель.

— Не могу больше так жить. А что будет в следующий раз? Я проснусь с обожжённым лицом? Или опалёнными волосами? Этому должно быть объяснение получше, чем наваждение!

— Я понимаю…

— Прошу меня простить, но вы ничего не понимаете!

Я поднялась на ноги, развернулась на каблуках и вышла из храма. Приветливый лучик солнца тут же известил меня о прекрасной погоде, но порадоваться ей желания не возникло. Отмахнувшись от невинной бабочки, решительно повернула налево и зашла в узкий переулок. Лавка со сладостями находилась на другом конце города, но главная дорога была слишком извилистой, а желание съесть чего-нибудь сладкого слишком сильным, а воспользовавшись дорогой, что шла дворами можно было срезать довольно приличный кусок дороги. Но пройдя совсем немного, я нерешительно замедлила шаг, услышав знакомые мужские голоса, подошла к углу дома, откуда они раздавались, и словно заядлая шпионка навострила ушки.

— Лан, я тебя не понимаю, всё же решено, — возмущался Макас — глава стражи и давний друг жениха старшей миде — леди Хассилинской по совместительству. — Шира прелестна, да и ты сам не раз говорил о своей любви к ней.

— Да… — застонал Лан. — Я люблю её и жду нашей свадьбы.

— Так в чём тогда дело?

— Она сводит меня с ума. Я не могу смотреть на младшую миде. Дарина как наркотик. Никто другой, только она.

— Но если младшенькая тебе нравится больше, то…

— Нет, я осознаю, что это всего лишь похоть, но ничего не могу сделать со своими желаниями. Даже постель Ширы уже не кажется мне тёплой, хочу её… постоянно.

— Эй, Лан. Опасные мысли, — покачал головой Макас.

— Я люблю Ширу, она будет мне хорошей женой и прекрасной княгиней. Она не только старше Дарины, но и умней её в сотни раз.

— Да, после смерти родителей, она действительно смогла найти в себе силы заботиться и о младших сёстрах и помогать дяде управлять княжеством. Так чем тогда тебя привлекает эта смазливая Дарина? Красивая, молодая, с хорошей кожей, волосами и изумительными серыми глазами, но не чета старшей.

— Я хочу её, — хмуро сказал Лан. — Сегодня Дарине снова снился кошмар. Она так кричала, испугала Ширу. Я тоже начал волноваться, вдруг что-то случилось, а мы всё списывает на дурной сон. Зашёл в спальню, а Дарина… она металась по кровати вся в поту, одеяло на полу, платье мокрое и сбилось, обнажая бёдра… и грудь.

— А что тот северянин?

— Он приезжал два месяца назад, Дарина снова отказала ему, видно он не привлекает её как муж или вбила в свою маленькую голову какие-то глупости, — пробурчал Лан. — Могла бы стать княгиней, Вафнин прямой наследник отца, чистая кровь и так яро добивается её, а она дурочка. Дурочка, которую я больше не могу видеть.

— Но Лан, Дарина хозяйка в своём доме. Не можешь совладать со своими желаниями, разорви помолвку с Широй и уезжай в другой город. Если ты коснёшься младшей миде, пьяным или трезвым, тебя казнят, и я буду первым, кто придёт за тобой.

— Я люблю Ширу, но… но ты прав. Я не смогу жить, видя каждый день младшую. Сегодня я едва совладал с собой, не уверен, что смогу в следующий раз.

Я нервно сглотнула и невольно сделала шаг назад. Стена дома услужливо поддержала меня, ошарашенную новостью. Разумеется, я замечала в свою сторону взгляды жениха старшей сестры, он всегда старался угодить мне, помогать, но я-то думала, что это дань хорошего воспитания и любви к младшей сестрёнке невесты. Вот только сейчас память услужливо напомнила, что забота распространялась лишь на меня, а вот средней сестре подобные почести не доставались.

— Миде, — послышался женский голос. Горожанка доброжелательно кивнула, приветствуя мне, и прошла мимо, не заметив мой перепуганный взгляд.

Нужно уходить, не хватало ещё быть застуканной на месте подслушивания. Конечно, ничего мне не сделают, но вот разрушать личную жизнь Ширы я не хотела. Сестра любила Лана, и он её тоже. Начальник стражи Макас прав, старшая сестра станет прекрасной княгиней и после замужества сможет официально получить этот титул и вступить в свои права. Вот только Лан… мне казалось, что если любишь, то другие уже не так привлекательны, видишь перед собой лишь предмет обожания, а он совершенно точно любил Ширу, носил на руках, целовал руки. И я была уверенна, что ему нужна именно она, а не титул князя, который он, несомненно, получит после замужества.

Подобрала юбку и побежала домой, пугая всех на своём пути.

— Дядюшка! — закричала я, вбегая в кабинет.

— Дарина, отрада для уставших глаз, — улыбнулся он, поднимаясь из-за стола и отодвигая в сторону большой альбом, в котором что-то записывал. — Сегодня твой сон был неспокойным.

— Дядюшка, давайте не будем это обсуждать. Я решила уехать, — заявила я и плюхнулась в кресло напротив стола.

— Куда? — поинтересовался мужчина и даже улыбнулся.

— В Жахнар. Отец рассказывал, что в столице империи живёт его брат, и якобы он навещал нас. Я, правда, не помню, но это ведь не важно, он не откажется принять племянницу. Напиши мне грамоту и помоги с… — я начала задыхаться, так быстро говорила. — С организацией сопровождения.

— И что натолкнула тебя на эту безумную мысль? — хмуро поинтересовался дядюшка и сложил руки на груди. Смешливость с его лица пропала вмиг. Да, да… то, что я всегда была беспокойной в своих забавах, знал весь Хассилин, но и решения, что рождались в моей голове, всегда доводились до конца. Такая же упрямая, как и покойный отец.

Я сжала губы, не желая отвечать.

— То есть причина есть?

— Разумеется, — фыркнула я.

— Ну? Я слушаю тебя.

— Не скажу.

— Не скажешь?

— Нет. Дядюшка, это решение может и кажется спонтанным, да оно таковое и есть, но я не отступлюсь. Да и не так уж и далеко столица. Мне нужно уехать из Хассилин, на время или больше, не знаю, но я же не насовсем. Может, вернусь ещё.

— Дарина, если ты кого-то боишься или кто-то тебе угрожает…

— Ох, дядюшка, перестаньте! Кто мне может угрожать? — громко возмутилась я. — То, что мне всего девятнадцать, не значит, что я беспомощный ребёнок. Так вы мне поможете?