Любить и умереть только в Андорре - Страница 12

– У тебя есть оружие? – спросил я ее очень тихо.

– Я сдала свой пистолет комиссару, – сделала большие глаза Офра, но при этом незаметно кивнула мне.

– Прекрасно. Что-нибудь из нового?

– Вообще-то это секрет, – пожала плечами женщина.

– Если мы начнем обманывать друг друга, у нас ничего не выйдет, – напомнил я Офре, – что за система? Полагаю, что ты знаешь, зачем мы сюда приехали, и вовсе не собираешься прятать от меня свои секреты.

– У меня пистолет Намберса, – тихо сказала Офра, внимательно глядя на меня. Она, очевидно, заодно хотела уточнить, знают ли в нашей разведке об этом новом супероружии.

Я даже не удивился. Только кивнул головой. Подобные пистолеты я видел еще пять лет назад. Они очень компактны – менее десяти сантиметров – и могут быть спрятаны где угодно: в сумочке в виде застежки, на одежде в виде красивого сцепления вместо пуговиц, в костюме в качестве брелока. Это почти совершенное оружие имеют только американские агенты ЦРУ и израильские сотрудники МОССАДа. Но мы тоже знаем это оружие и иногда даже вооружаем своих агентов подобными игрушками.

– Надеюсь, и вы, Рудольф, не совсем без оружия? – спросила Офра. Откровенность за откровенность.

– Вы же знаете, какие у нас неплохие ножи, – многозначительно сказал я, – они достаточно надежны в обращении. У меня есть такой в чемодане в номере отеля. Я вам его потом покажу. Слава богу, комиссар не отнял у нас ножей.

– Я даже помню его армейский индекс, – усмехнулась Офра. – Нам его привез в Израиль один из ваших военных конструкторов. Кажется, его армейский индекс 6П25. Он применяется для вооружения ваших спецподразделений.

У меня все-таки испортилось настроение. Как плохо мы умеем охранять свои секреты. Они даже знают армейский индекс нашего оружия. Ну, ничего нельзя скрыть от этих агентов [1] .

Даже немного обидно. Столько усилий, а потом какой-нибудь переехавший старик раскрывает все наши секреты. Что бы вы мне ни говорили, а раньше правильно делали, что никого за рубеж не пускали. Пусть дома сидят и никуда не ездят – секреты надежнее сохраняться будут.

– Значит, мы оба достаточно хорошо вооружены, – улыбнулась Офра.

– Во всяком случае, этому убийце будет нелегко с нами справиться. Разве только он опять придумает какой-нибудь трюк с ядом.

– Нужно было подсказать комиссару, чтобы он провел обыск во всех номерах. Может быть, он и найдет остатки этого яда у кого-нибудь из наших?

– Не думаю, – возразил я, – убийца слишком хитер. Он наверняка давно избавился от столь компрометирующих его улик. Нет, обыск в нашем случае ничего не даст. Нам нужно придумать нечто такое, что заставит убийцу начать нервничать и ошибаться.

– Учтите, что нас окружают еще и эти господа, – показала на полицейских мисс Мандель, – они вполне могут испортить игру не только неизвестному убийце, но и нам обоим, помешав в нужный момент действовать решительно и быстро.

– Эти как раз волнуют меня меньше всего, – махнул я рукой, – у них и начальник не особенно блещет умом, а эти полицейские хороши только в качестве манекенов. У них здесь не бывало преступлений тысячу лет, и вряд ли они вообще знают, как доставать пистолет из кобуры. По-моему, уже весь городок знает, что убиты трое приехавших коммерсантов и за нами, кроме нескольких глупых полицейских, отныне будет следить весь город. Нам придется прожить два дня в атмосфере постоянного внимания.

Из холла в бар вошли все трое наших спутников. Гусейн был мрачнее обычного. Они подошли к нам.

– Опять что-нибудь произошло? – спросил я у него.

– Эти полицейские просто действуют на нервы, – зло ответил Гусейн, – я хотел выйти погулять, но они мне посоветовали остаться в отеле. Говорят, комиссар скоро приедет, у него есть для нас какое-то важное сообщение. Вчера ночью они вызвали специальную бригаду экспертов из Барселоны – баллистов, дактилоскопистов, криминалистов. В общем, большую бригаду себе на помощь. И говорят, комиссар получил какие-то очень важные результаты.

– Он такой самоуверенный, этот ваш мистер О, – вмешался Анчелли, – вместо того, чтобы искать убийцу, он вызывает из Барселоны целую армию полицейских себе на помощь. Неужели он думает, что таким образом может решить, кто убил наших коллег?

– Во всяком случае, он пытается, – осторожно заметил Поль, – и мы должны признаться, что в данном случае имеем дело с очень неприятным и загадочным убийством.

– Вы думаете, убийца кто-то из нас? – с вызовом спросил Гусейн.

– Я в этом уверен, – твердо ответил Поль, глядя на остальных.

– И я, – сразу подал голос Анчелли.

– Да, – согласилась Офра.

Мне оставалось только кивнуть головой.

И мы все пятеро зло посмотрели друг на друга.

В этот момент в бар вошел оживленный комиссар в сопровождении нескольких человек в штатском. Он был возбужден, даже как-то весел.

– Ну, что, господа, – заявил он с самого порога, – надеюсь, вы не скучаете без очередного убийства?

– У вас мрачный юмор, комиссар, – недовольно заметил Поль.

– После знакомства с вашей компанией, – сразу нашелся комиссар, – я вообще удивляюсь, что не потерял веру в человечество. Три убийства за два дня – это много даже для такой страны, как Франция, мистер Поль. И вы это сами прекрасно знаете.

– Вам удалось что-нибудь выяснить? – спросил Анчелли.

– Удалось, – торжествующе сказал комиссар, – мне удалось установить очень важную вещь. Убийца не стрелял с третьего этажа. Он выстрелил с первого этажа, из раскрытого окна холла, в мистера Лежинского и затем, побежав наверх, убил мистера Ли. После чего бросил пистолет и скрылся.

– С чего вы взяли? – спросил я.

– Экспертиза, – очень довольным голосом пояснил комиссар, – у пули не могло быть такой траектории, если бы ее выпустили с третьего этажа. Нет, господа, стреляли с первого этажа, и это почти доказано.

– Но зачем? – спросила Офра. – Зачем убийце так рисковать? Сначала стрелять в Рудольфа, а затем убивать Ли. Это ведь нелогично. Его могли заметить уже после первого выстрела. Или ему все равно было, кого убивать?

– Этого я не знаю, но подозреваю, что убийца все-таки имел какой-то свой, определенный план действий. Я не могу еще понять изощренную логику этого маньяка, но, думаю, ясно, что ему просто необходимо было кого-то убить в тот вечер. Может, на убийцу действовало полнолуние, вчера была такая чудная ночь. Может, он действительно был на грани истерики и, увидев, что не получилось с убийством мистера Лежинского, решил подняться наверх и застрелить мистера Ли. Что ему и удалось сделать с большим успехом.

– Интересно, – сказал задумчиво Поль, – значит, убийца был сначала на первом этаже?

– Да. И на первом этаже, кажется, вы были двое. Мистер Анчелли и вы. Я не ошибся?

– Если вы подозреваете меня, то это глупо, комиссар, – по-французски очень спокойно ответил Поль, – лучше ищите убийцу, застрелившего китайца. Вы уже нашли какую-то ниточку, ведущую к цели, может, вам повезет больше, ищите, не останавливайтесь на достигнутом.

Комиссар понял, что над ним издеваются. Он обиженно сжал губы, что-то пожевал и наконец сказал:

– Вы напрасно так иронизируете, мистер Поль. Я уже практически установил, кто был убийцей ваших коллег.