Любимая жена - Страница 47

Чем больше она узнавала о своем муже, тем сильнее начинала любить его. Сообразив, что за мысль только что пронеслась в ее голове, Эвелин резко остановилась. Любить? Пэна?! Ну, естественно, она испытывала обязательную любовь, как и положено любой жене. Да, именно так. Но она не любила его именно любовью… правда ведь?..

– Вот ты где.

Эвелин отвлеклась от размышлений и улыбнулась при вопросе, заданном мужским голосом. Она подняла глаза и увидела Пэна.

– Дэвид, иди в замок и почисть мою кольчугу – она на столе, – приказал он. – И не ходи никуда, не спросив разрешения у леди Хелен.

– Да, милорд.

Эвелин удивленно смотрела Дэвиду вслед.

– Леди Хелен согласилась присмотреть за ним, пока нас не будет, – объяснил Пэн и, взяв ее за руку, повел обратно дорогой, которой она пришла. Эвелин до сих пор держала Самсона другой рукой.

– А куда мы идем, супруг? – Эвелин с любопытством посмотрела на мешок и свернутую шкуру у него в руке.

– Есть наш обед, – ответил Пэн. Эвелин изумленно посмотрела на него.

– Обед? Вы имеете в виду пикник? Мы отправляемся на пикник? – взволнованно и радостно спросила она.

– Да, – проворчал Пэн, но Эвелин заметила, что ему почему-то стыдно признаться в этом. Скорее всего, решила она, предложение поступило от его матери, пока она была здесь. Леди Джервилл объяснила ей, что похлопыванием и яблоком Пэн выражал свою похвалу. Она очень боялась, что Эвелин обидится, и поспешила либо предотвратить, либо как-то загладить это объяснением его странных действий. Леди Джервилл также сказала, что посоветовала Пэну другие варианты – шахматы, прогулки и прочее. Эвелин радовалась и с удовольствием проводила время в компании мужа.

Ее не сильно расстроило, что инициатива принадлежала его матери, – важно, что он сам захотел ее хвалить и охотно последовал всем советам.

Они вышли за ворота, и Пэн повел ее в лес по тропе, которую, очевидно, знал. Вскоре они очутились на поляне, через которую бежал тонкий ручеек.

– О, здесь так красиво! – воскликнула Эвелин, оглядываясь вокруг, пока Пэн начал разворачивать шкуру. – Откуда вам известно это место?

– Я выезжал вчера на лошади, вот и нашел.

– И так близко от дома, – пробормотала Эвелин, чувствуя, как сердце сжимается от радости: он заранее искал уютное место для двоих… Да, сам пикник предложила леди Джервилл, но Пэн позаботился обо всем остальном. Это давало Эвелин надежду на то, что она начинает нравиться мужу хоть немного…

– Садись, – приказал Пэн, разложив на траве подстилку.

Эвелин села, улыбаясь, затем отпустила Самсона. Поросенок немедленно приступил к исследованию поляны. Она понаблюдала за ним, но недолго – ей не стоило волноваться, что он уйдет далеко. Самсон всегда был поблизости, а удалялся только в случае, если хотел что-то показать. Дэвид мог и не бежать за ним сегодня – Самсон остановился бы и сам пошел обратно.

Увидев его, Пэн усмехнулся:

– Надо было сказать Дэвиду, чтобы забрал этого маленького паразита, но я даже не заметил, что он с тобой.

Эвелин удивленно вздернула брови.

– Мне с трудом верится, что вы не заметили, как я несла его, милорд.

– Я отвлекся, – сказал Пэн, гримасничая.

– Чем, милорд супруг?

– Думал, не забыл ли чего.

Это признание вызвало улыбку на ее губах. Пэн, правда, не заметил – он был в тот момент занят выкладыванием еды из мешка на одеяло. На его лице отразилась глубокая сосредоточенность, и, наблюдая за ним, Эвелин чувствовала, как трепещет ее сердце. Она любила… да, она любила этого человека. Пускай он был не очень общителен, но за него ясно говорили поступки. Пэн беспокоился о вещах, имевших для него значение – о замке, о лошади и… о ней. То» что он заранее отправился на поиски места для пикника, служило лучшим примером его забот. Он согласился стать управляющим Рамсфелда, решив, что она будет несчастна, чувствуя себя гостьей и не имея собственного дома. Он приказал всем солдатам хвалить ее, потому что хотел помочь ей снова полюбить себя. Он начал играть с ней в шахматы и ходить на прогулки по той простой причине, что его мать сказала, что это сделает Эвелин счастливой.

Под жесткой оболочкой скрывался замечательный человек. Заботливый. Тот, кого она любила и которому очень надеялась понравиться. Хоть немного.

Пэн поднял глаза и открыл рот, чтобы что-то сказать, но замер, увидев выражение ее лица. Он с минуту так сидел, затем наконец смог закрыть рот и облизнул губы.

– Ты выглядишь сейчас такой нежной и ослепительной…

– Правда, милорд? – тихо спросила Эвелин.

– Да. Ты выглядишь восхитительно. Эвелин улыбнулась и сказала:

– Я себя и чувствую восхитительно, когда вы так на меня смотрите.

– Как? – спросил Пэн, нахмурившись. Усмехнувшись этой защитной реакции, Эвелин сказала:

– Как на сладкий десерт, который хочется побыстрее съесть.

– Я бы… – Пэн потянулся к ней.

– Что, милорд? – прошептала она.

– Хотел съесть тебя…

Они слились в поцелуе. Он прикасался к ней только губами – водя ими мягко и осторожно, как перышком. Эвелин закрыла глаза и секунду сидела спокойно, но затем приоткрыла рот, и ее тело само потянулось к нему, желая ощутить больше, чем этот дразнящий поцелуй. Она хотела поцеловать его по-настоящему, хотела прикоснуться к нему, и чтобы он прикоснулся к ней…

Но чем сильнее Эвелин нагибалась, тем дальше отклонялся Пэн, молчаливо настаивая, чтобы поцелуй продолжался именно таким легким.

В тот момент, когда ей показалось, что такие «шутки» сведут ее с ума, она почувствовала на губах его язык. Удовольствие от этой ласки вырвалось наружу стоном. Пэн тут же наклонил голову и подался вперед, глубоко целуя ее.

Чуть вздрогнув, Эвелин ответила, затем положила руки ему на плечи, но Пэн схватил их, удерживая. Кажется, он на самом деле решил свести ее с ума, расстроенно подумала Эвелин. Неожиданно прервав поцелуй, Пэн выпрямился.

– Сними платье, – хрипло попросил он.

Оцепенев от этой просьбы, Эвелин смущенно посмотрела на него. Заколебавшись, она поерзала, сидя на коленях.

– Пожалуйста, – добавил Пэн.

У него был голодный взгляд и очень серьезное выражение лица. Сделав глубокий вдох, Эвелин медленно встала. Прошло еще несколько секунд, прежде чем она набралась смелости, нагнулась к подолу платья и, подняв его, сняла через голову. По инерции ей захотелось немедленно прикрыться им, но она заставила себя выпустить его из пальцев и бросить на одеяло. Эвелин очень пожалела об этом решении, когда Пэн, сидя на месте, начал внимательно разглядывать ее тело, каждый дюйм. В момент, когда Эвелин решила, что больше не выдержит и надо срочно схватить платье, Пэн потянулся и провел кончиком большого пальца по одному из сосков.

Эвелин прикусила губу и судорожно сглотнула от покалывания, вызванного лаской. Затем он подвинулся еще ближе и осторожно укусил напрягшийся бугорок. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди. И еще раз – когда она ощутила на соске кончик его языка. Потом он вдруг обхватил рукой ее грудь и начал страстно сосать ее, повторяя движения кончика языка вокруг соска.

Она застонала и погрузила одну руку ему в волосы, водя пальцами меж шелковистых прядей. Пэн продолжил облизывать одну ее грудь, затем вторую, пока Эвелин не задрожала в его руках. Тогда он опустился ниже, осыпая поцелуями ее живот.

– Муж?.. – пролепетала Эвелин, когда он продолжил спускаться, лаская чувствительную кожу, покрывавшую бедро. В течение всего пути его зубы надкусывали и пощипывали плоть, и Эвелин поняла, что больше не сможет терпеть эту муку. Она дернула бедрами, чуть не увернувшись от его ласк.

Когда Пэн схватил ее за лодыжки, вынудив стоять прямо и чуть дальше разведя ее ноги, она почувствовала, что дышит часто и прерывисто. Ситуация значительно усложнилась, когда его губы перешли на внутреннюю часть бедер. Эвелин даже задержала дыхание, боясь, что ноги вот-вот ослабеют и она рухнет на него.

Словно узнав об этом, Пэн обхватил ее ягодицы и продолжил целовать, поднимаясь все выше. Эвелин изо всех сил старалась держаться, но даже с его поддержкой ноги окончательно подкосились, как только он прикоснулся губами к ее самой чувствительной точке. Эвелин упала, издав надрывистый крик, но Пэн поймал ее и аккуратно уложил на одеяло. Затем он встал на колени меж ее разведенных ног и, наклонившись вперед, снова припал ртом к ее промежности.