Лягушки (Отрывки) - Страница 2
Афинян думать научил и ввел
В искусство размышленье и расчет.
Теперь уж всякий думает о всем
990 И размышляет; домом правят все
Уж лучше, нежель прежде было то;
Разузнают, как это обстоит,
Где это у меня, кто это взял?
Дионис
Клянусь богами я, афинянин
995 Теперь, как входит в дом, на слуг кричит,
Допрос ведет: горшок где у него,
Кто голову отъел у корюшки?
Скончалась, говорит он, у меня
Та чашечка, что прошлый год купил;
1000 А где чеснок вчерашний? Кто обгрыз
Оливку? - Раньше же сидели все
Преглупыми молокососами
И простаками-ротозеями.
Хор
Видишь ты это, преславный Ахилл?
1005 Ты же что, Эсхил, на это скажешь?
Только ты смотри, чтобы случайно
Гнев не взял тебя и за пределы
Не увлек: ведь обвиненья страшны.
Но, герой мой, возражай без гнева;
1010 Паруса ты собери и ветру
Дай концы; потом все больше, больше
Подставляй, да осторожно действуй;
Жди, покуда не подует ветер
Ровный, постоянный.
1015 А теперь без боязни пусти своей речи поток, ты, который
реченьями
Превысокими первый греков настроил и ими украсил
искусство ,
Эсхил
Раздражает меня этот случай несчастный, и сердце мое
негодует ,
Когда нужно ему возражать. Но чтоб он не сказал, что
я тут затрудняюсь,
Я спрошу его. (К Еврипиду.) Ты отвечай мне: за что же
должны уважать мы поэта?
Еврипид
1020 За искусство и их поучение, так как они в государствах
тем самым
Улучшают народ.
Эсхил
Итак, если не сделал ты
этого, если, напротив,
Из хороших людей и притом благородных ты
сделал больших негодяев,
То чего ты, скажи мне, достоин?
Дионис
Его ты об этом не спрашивай: смерти.
Эсхил (к Дионису)
Посмотри-ка, каких он сначала людей от меня получил:
благородных
1025 Да и ростом в четыре локтя, да и не беглецов от
гражданского долга,
Не шутов и не праздношатаев, какие теперь они, не
негодяев,
Но тогда они копьями, белосултанными шлемами, латами
жили,
И дышали тогда они мужеством, сшитым, как щит, из
семи шкур воловьих.
Еврипид
Вот уж эта беда и пошла: ведь убьешь ты меня, говоря
все о шлемах.
Дионис
1030 Ну, а как же ты этих людей научил, что они благородными
стали?
Ты скажи мне, Эсхил, и притом не сердись на меня, при
надменном упрямстве.
Эсхил
Написал я трагедию им и воинственным духом ее
преисполнил.
Дионис
А какую трагедию?
Эсхил
"Семь против Фив" , и кто видел ее,
тот сейчас же
Был готов воевать.
Дионис
А вот это худо и сделал: ведь в ней ты
представил
1035 Всех храбрее фиванцев; за это-то ты и побои терпи по
заслугам.
Эсхил
Но и вы бы могли быть такими же; только не этим вы
заняты были.
Потом "Персов" представив и подвиг великий прославив
отцов в этой драме,
Научил я граждан стремиться к победе над всеми своими
врагами.
Дионис
Да, я рад был, услышав умершего Дария , хор же,
всплеснув так руками,
1040 Закричал вдруг "увы!".
Эсхил
И должны воспевать все такое поэты
в твореньях.
Рассмотри-ка сначала, какую поэты великие пользу народу
Оказали. Фракийский Орфей {*} научил нас священным
обрядам, а также
{* Мифический поэт-певец.}
Воздержанью от крови; Мусей {*} - врачеванью болезней,
потом предсказаньям;
{* Полумифический поэт.}
Гесиод - земледелию и временам собиранья плодов
и паханью;
1045 А Гомер наш божественный ради того получил честь и
славу такую,
Что полезному нас научил: построению, мужеству,
вооруженью.
Дионис
Но Пантакла {*}, невежду, он не научил: ведь недавно
в процессии этот
{* Дифирамбический поэт конца V в.}
Шлем сначала надел на себя, а потом и султан было
вздумал приладить.
Эсхил
Но немало других научил он быть храбрым,
также героя Ламаха {*}.
{* Известный афинский полководец половины V в. до н.э.}
1050 Я ему подражал и заимствовал много: представил
я доблесть в Патроклах {*},
Потом в Тевкрах {*}, имеющих львиное сердце,
чтоб граждан заставить достигнуть
{* Патрокл, друг Ахилла, и Тевкр - герои "Илиады".}
Высоты их, как только услышат звук трубный.
Но я никогда, клянусь Зевсом,
Ни развратных тех Федр, ни блудниц Сфенебей {*}
не давал к представленью в театре;
{* Сфенебея у Еврипида влюблена в своего гостя Беллерофонта.}
И никто мне не скажет, что раз хоть влюбленную женщину
дал я представить.
Еврипид
1055 Потому что ты был незнаком с Афродитой.
Эсхил
Да пусть никогда и не буду.
На тебе же, как и на твоих, тяжело отозвалась она,
сокрушивши
И тебя самого .
Дионис
Это верно: ведь все, что о женах чужих
сочинял ты,
Этим самым был наказан.
Еврипид
Да чем же, скажи мне, несчастный, вредят государству
Сфенебеи мои?
Эсхил
У мужей благородных ты жен благородных заставил
1060 Выпить яд, потому что от Беллерофонтов твоих так им
сделалось стыдно.
Еврипид
Да предание это о Федре сложил разве я? Оно раньше
ведь было.
Эсхил
Оно было, да нужно поэту скрывать все постыдное и к
представленью
Того не допускать. У детей есть учитель, который дает
наставленья,
А для взрослых поэты - наставники. Значит, прекрасное
нужно вещать нам.
Еврипид
1065 Итак, если реченья ты нам говоришь с Ликабет и
Парнеф {*} вышиною,
{* Ликабет и Парнеф - небольшие горные хребты близ Афин.}
Это ты разве учишь прекрасному? Ведь говорить бы ты
должен, как люди.
Эсхил
Ты несчастный! Ведь нужно для мыслей великих и дум
создавать и реченья
Соответственные: да притом и должны полубоги высокою
речью
Говорить; ведь они и одежду-то носят гораздо пышнее,
чем наша.
1070 И вот этому граждан учил я прекрасно: а ты все испортил.
Еврипид
Да чем же?
Эсхил
А во-первых, царей ты в лохмотья одел, чтоб они у людей
состраданье
Вызывали .
Еврипид
Какой же я вред причинил тут?
Эсхил
А вследствие этого вышло,
Что никто уж теперь из богатых людей в триерархи {*} идти