Лунный курьер
(Книга забытой фантастики. Том II) - Страница 37

— Попробую достать из бутылки резину, не вынимая пробки, — сказал он и поставил склянку на стол.

Я протянул ему щипцы. Он продел концы большого и указательного пальцев правой руки в правую пару рукояток, пальцы левой руки таким же образом продел в левую пару и начал медленно приводить в движение механизм, служивший для превращения движения в четырехмерном пространстве в соответствующее движение по направлению, перпендикулярному к нашим трем измерениям.

Как я ни был подготовлен к самому неожиданному зрелищу, но я был как громом поражен, когда щипцы по частям как бы начали таять в воздухе, так что, наконец, на виду остались только рукоятки.

Управляя инструментом исключительно наугад, доктор приблизил его к склянке настолько, чтобы невидимые губы щипцов пришлись как раз внутри нее. Затем он сблизил обе пары рукояток. Как по волшебству, внутри бутылки появились губы щипцов, но они казались висящими в воздухе без всякой видимой связи между ними и рукоятками. После этого нетрудно уже было придать рукояткам надлежащее положение, чтобы захватить щипцами резинку. Раздвинув снова обе пары рукояток, доктор заставил резинку совершенно скрыться из вида, после чего он отдернул щипцы к себе и вторично сблизил рукоятки. В течение нескольких секунд резинка была вынута сквозь сплошную стенку бутылки и брошена на стол!

— Удалось! удалось! удалось! — кричал профессор пронзительным голосом. Он вскочил и принялся подпрыгивать на кровати; преуморительна была его фигура, когда он чуть не кувыркался в своей фланелевой ночной сорочке.

Доктор Мейер тоже был вне себя от восторга. Он хлопал в ладоши и приговаривал: «Вот это да! вот это да!»

— Не можете ли вы оперировать меня сейчас же? — было первым вопросом профессора, когда он пришел в нормальное состояние.

— А что? Или боли настолько усилились?

— Нет. Говоря по правде, сейчас мне кажется, что они даже совсем превратились. Но я никак не могу дождаться, чтобы вы поскорее попробовали сверхщипцы на мне.

— Поскольку дело не идет еще о жизни и смерти, я предпочту предварительно произвести ряд проб и приобрести побольше практики раньше, чем приступлю к операции над вами, — сказал доктор с присущей ему осмотрительностью. — Мне теперь хотелось бы извлечь какой-нибудь невидимый для меня предмет, вроде орехового ядра.

— У меня есть каленые орехи, — сказал я.

— Как раз то, что мне нужно! — сказал доктор.

И сверхщипцы заработали снова. На этот раз процедура извлечения отняла несколько больше времени — доктору Мейеру необходимо было действовать ощупью, пока он не почувствовал, что ядро зажато губами щипцов. В конце концов ему это удалось, и он положил ядро перед нашими глазами на стол.

Я, как «Фома неверный», не удовлетворился, пока не осмотрел совершенно нетронутую скорлупу и не потряс ее возле уха. Нет, ничто не болталось внутри, легкость оболочки служила вторым доказательством, что чудо извлечения ядра без нарушения целости наружной коры осуществилась блестяще.

— Теперь произведем опыт над живым существом, — воскликнул доктор. — Пойдем ко мне в лабораторию. Сейчас мы произведем интереснейший эксперимент над моим пациентом.

Профессор Баннинг накинул на себя купальный халат, надел туфли, и мы отправились в лабораторию. «Пациент» доктора Мейера оказался «Вильгельмом» — тоггенбергским козлом, которого он предназначал для некоторых медицинских опытов.

— Вот прекрасный случай проверить ходячее мнение об универсальности козлиного аппетита, — шутливо приступил к делу Мейер. — На этот раз воспользуемся моими икс- лучевыми окулярами. Вы их видали?

Мы покачали головами.

— Ничего особенного в них нет. Тот же принцип, что и в флуоресцирующем экране, только для удобства системе придана форма наглазников. Я пользуюсь ими, когда работаю за этим специального устройства операционным столом. Вот здесь, видите, пристроена рентгеновская трубка, расположенная так, что Х-лучи проходят сквозь тело, лежащее на столе.

Доктор поднял Вильгельма, перенес его на стол и привязал ремнями. Потом он включил контакт, приводивший в действие рентгеновскую трубку, и надел окуляры. А чтобы и мы могли наблюдать опыт, он снабдил и нас такими же флуоресцирующими наглазниками.

Мы сразу увидели, что в желудке козла были какие-то посторонние предметы. Доктор Мейер взял сверхщипцы и начал манипулировать рукоятками. Инструмент снова исчез из глаз, за исключением рукояток. Но на этот раз доктору Мейеру, по-видимому, не так-то легко удалось придать щипцам надлежащее положение.

— Вот странно! — воскликнул он. — Какое-то совершенно особенное ощущение. Точно наталкиваешься или на легко уступающую среду или, напротив, на сильный встречный поток воздуха или воды. Посмотрите — вот в этом направлении движение совершается совершенно легко. Но мне приходится напрягать все свои силы, чтобы сообщить щипцам движение в обратную сторону.

Рядом самых осторожных манипуляций, при значительной затрате мускульного труда, доктор добился, наконец, того, что сверхщипцы приняли надлежащее положение. Тогда он сомкнул обе рукоятки — и в этот момент губы щипцов появились на экране в роли трехмерного предмета в желудке козла. Затем он по очереди извлек следующую коллекцию: железный болтик, три гонтовых гвоздя, вентильный колпачок от автомашины, мраморный шарик и две французских булавки. Во время всей операции козел не переставал выводить свое «мэ-ээ! мэ-э! мэ-э!». Но, очевидно, не испытывал никакой неприятности, когда четырехмерные щипцы копошились в его внутренностях.

— Ну вот — какое вам еще нужно доказательство, что щипцы действуют без отказа, — сказал после этого профессор Баннинг. — Теперь остается только испробовать их на моих печеночных камнях. Я голосую за то, чтобы мы сделали это сейчас же.

Доктору Мейеру, видимо, тоже не терпелось приняться за самый решающий опыт.

— Да будет так, — согласился он. — Но только надо послать за моим братом. Хоть я и не опасаюсь никаких осложнений, а все-таки лучше, если при операции будет присутствовать и второй хирург.

Доктор Джулиус Мейер пришел сразу же. Он уже раньше достаточно подробно слышал от брата про четырехмерные щипцы, и дополнительные объяснения поэтому заняли самое короткое время.

— Не надо ли каких-нибудь особых приготовлений? — осведомился пациент.

— Едва ли в этом есть необходимость. Но, конечно, я должен стерилизовать сверхщипцы. Кроме того, держите наготове банку с эфиром, Джулиус, — на всякий непредвиденный случай. Впрочем, судя по тому, как вел себя козел, я уверен, что нам и это не понадобится.

Профессор Баннинг, как был, в сорочке и халате, улегся на операционный стол. Доктор Пауль Мейер включил Х-лучи и вооружился флуоресцирующими окулярами.

Приступив к управлению сверхщипцами, он опять указал на трудность, с которой инструмент передвигался в одном определенном направлении, в то время как в других направлениях манипуляции совершались без малейшего труда. Однако, ему удалось ввести губы щипцов внутрь тела пациента, где мы могли отчетливо видеть их при помощи наших икс-лучевых очков. После неоднократных попыток он водворил конец щипцов внутри желчного пузыря, где смутно вырисовывались коварные желчные камни. Все это время профессор вполне сознавал все происходившее.

— Чувствуете боль? — спросил хирург.

— Никакой.

— Какое-нибудь особенное, необычное ощущение?

— Пока — ничего. Ой-ой! вот сейчас кольнуло. Впрочем, не слишком сильно.

— Да, я слегка ущипнул вашу печень, — объяснил доктор.

Вот тут-то и случилось ужасное. Внутренности профессора Баннинга, которые мы все время наблюдали посредством X-лучей, вдруг как будто растаяли. Еще несколько секунд — и ребер его не стало видно. В то же мгновение доктор Мейер вскрикнул с отчаянием:

— Меня что-то тянет!

Я сбросил окуляры и подскочил к нему.

— Не могу ли я помочь вам?

— Нет — отойдите подальше! Что это?., посмотрите на мои руки!

У меня кровь застыла в жилах! Его руки были как будто отрезаны до локтей. Остальная часть рук исчезла вместе с рукоятками щипцов!