Лунная соната для бластера - Страница 3
Удача была не на моей стороне – Танкред заметил меня прежде, чем я его. Центровик еще мог бы уйти – спокойным шагом, не привлекая внимания, добраться до ближайшей мембраны, нырнуть в нее – и поминай как звали. Конечно, отследить его перемещения я сумею, да толку в том, если транспортер переносит нас с одинаковой скоростью? Танкред будет опережать меня на шаг до тех пор, пока одному из нас не надоест. А надоест, скорее всего, мне. Потому что если я упущу Танкреда, мне грозит в худшем случае разнос от шефа, а если Танкред от меня не уйдет… я его просто прикончу. И он это знает.
Вот поэтому центровик запаниковал. Он бросился бежать – а бежать ему было категорически противопоказано. Завихрения в плотном людском потоке, заполняющем отводку, мы с Ли засекли почти одновременно – я со своего конца коридора, он со своего. И так же одновременно рванулись вперед.
Разумеется, знаменитого «длинного бега» не получилось. Такие фокусы проходят только на поверхности или на специальных дорожках, где тебя никто в полете не толкнет и дополнительного импульса по копчику не приложит. Да и вообще, не умеючи лучше не пробовать – обычно кончается вывихом лодыжки, боль, смею заверить, дикая, и очень обидно… Поэтому мы с Ли походили больше на пьяные теннисные мячики – так нас мотало из стороны в сторону. Но мы все же приближались к Танкреду. И тогда центровик, поняв, что его вот-вот схватят, ринулся в стену.
Я крепко выругался. В служебных коридорах камеры наблюдения не ставятся – зачем они там? Без ключа туда вообще заходить не положено. Правда, на черном рынке такой ключ стоит, сколько мне помнится, кредов примерно два на десять в четвертой. Почти как настоящий, с допуском администрации самоуправления. Кому надо, тот купит.
А в результате следить за Танкредом мы не сможем. Останется только догнать. Инфора у него нет… так что если он решил идти служебными, то или совсем отчаялся, или имеет крепкий бэк-ап.
Я добежал до открытого люка первым. Запирать проход за собой Танкред не стал – правильно сделал, только время зря терять. Во-первых, полицейский ид открывает любые двери, а во-вторых, я и без полицейского ида могу поставить на оверрайд любую систему Города.
Коридор был узкий, а главное – низкий. Я едва не бился головой о бугристые сварные стыки потолочных плит. Интересно, куда направляется наш неудачливый преступник? Логово себе где-то устроил? Или попытается оторваться от погони?
Танкреда я догнал внезапно. Уже отчаявшись заметить за очередным поворотом его удаляющуюся спину, я едва не столкнулся с центровиком нос к носу. Он колотил кулачком по глухой стене. Стена откликалась подозрительно гулким звуком, но и только.
Не жди, Танкред, не откроют тебе. Что ты думал – притащишь пента на хвосте, а тебя встретят с распростертыми объятиями? Нашел дураков.
Я выстрелил из обоих блиссеров разом, для надежности. Танкред только встряхнул головой и, отчаявшись голыми руками пробить стальную переборку, прижался к ней спиной, готовый дорого продать свою жизнь. А, лифт! Следовало догадаться – центровиков блиссер не берет. Центровиков и аугментов. Центр удовольствия в гипоталамусе заэкранирован металлом.
Придется поработать руками. И ногами.
При лунном тяготении большинство приемов карате не срабатывает. Мышцы человека рассчитаны на сакраментальное «одно же», и попытка вышибить пяткой пару резцов своему противнику у нас запросто может привести к тому, что вы сломаете что-нибудь себе. Есть специальный комплекс приемов – кто-то прозвал его «лун-до», но название не прижилось. А в основном у нас полагаются на банальный бокс, и то с оглядкой.
Я попытался достать Танкреда правым в челюсть и был вознагражден изумительно болезненным пинком в голень. Изворотливый он был, как намыленная шлюха. Еще удар, еще… нет, так я его долго убивать буду. Как раз успеют примчаться новостники, и я опять на неделю стану посмешищем для всего участка. А у этого центрового сил словно не убавляется! Не на репрограмме же его брать – стыд-то какой, здоровый пент не может справиться с заморышем-центровиком без боевого программирования.
От злости я применил свой коронный прием, хотя в низком и тесном коридоре это было чистой воды актерством. Прыжок – руки упираются в потолок, – правая ступня вылетает вперед, инерция пытается переломить мне позвоночник, но результат стоит того. Моя пятка угодила центровику точно в яблочко. Адамово.
На пол мы упали почти одновременно: я приземлился на задницу, а мой противник – поверх меня плашмя, изрядно придавив. Тело Танкреда дернулось, сердце в предсмертном усилии вытолкнуло в артерии последнюю чашку крови, и примерно столько же выплеснулось на меня из перебитого горла. Запахло медью.
– Все, – откомментировал я, выбираясь из-под трупа. – Вилли, зафиксировал?
Нет ответа. Правильно, я же в служебной отводке.
– Отчет, офицер Макферсон, – проговорил я, поставив инфор на запись. – Ликвидирован торговец центровыми нейраугментами по кличке Танкред. Смерть наступила, – мудра вставить текущее время и дату. – Конец отчета.
Тут только из-за поворота вывернул запыхавшийся Ли. Увидав нас с Танкредом, он застыл болванчиком, сложив руки на брюшке, – ну точь-в-точь Будда.
– Вот так всегда, – грустно сообщил он. – Всюду я опаздываю.
– Худеть надо, – посоветовал я. – Я уже и отчет записал.
– Знаю я твои отчеты, – хихикнул Ли. – Два слова, число и время.
– Шеф не любит длинных фраз, – напомнил я. – Короче, надо куда-то девать нашего подопечного.
– А это точно Танкред? – забеспокоился вдруг Ли.
Я знал центровика в лицо, но это мало что значит – пластурги на все способны. На всякий случай я вытащил читник и приложил к подушечке большого пальца левой руки покойника. Вживленные чипы действительно работают еще некоторое время после смерти, хотя и не так долго, как показывают иногда в сензе. На час-два всегда можно рассчитывать.
«Танкред Альбемарл Доу, – высветилось на козырьке инфора, – родился 23.11.89…» Дальше листать я не стал.
– Он самый, – сообщил я своему недоверчивому коллеге. – Так что наша совесть чиста.
Вообще-то моя, раз уж это я его укокошил.
– У тебя резак есть? – сумрачно поинтересовался Ли.
– Нет! – огрызнулся я.
Не имею привычки гулять по городу с виброножом на поясе.
– И что мы тогда с ним делать будем? – уныло поинтересовался мой коллега, легонько пиная недвижное тело Танкреда.
– Ну, сбегаю я за резаком, делов-то… – Тут мысли мои сделали заднее сальто, я оглядел себя и неловко поправился: – Знаешь, лучше ты сбегай!
Неловкий я, сил нет. Весь кровью перемазался. Выходить в таком виде на улицу – только зря обывателей пугать. Мой товарищ проследил направление моего взгляда и, похоже, пришел к тому же выводу.
Пока он бегал, я обшарил карманы центровика. Разжился несколькими пачками одноразовых салфеток, пакетом мушек-ассорти, небрежно перетянутой резинками стопкой магнитных карточек и пластиковым мешочком с восемью – я пересчитал – чипами. Судя по серебряной бахроме контактов, нейраугментными. Центровые, никакого сомнения. Зачем Танкред их таскал с собою – не могу понять; не в коридоре же он их вставлять собирался – для этого нужна операционная с полным комплектом наноботов. Салфетками я кое-как обтерся, мушки нагло присвоил (мысленно пообещав себе поделиться с напарником), а все остальное задокументировал на инфор как улики.
Ли, умница, приволок не только нож, но и ворох пакетов с застежками. Вдвоем мы быстренько расчленили недалекого центровика, распихали по пакетам и кое-как доволокли до ближайшего утилизатора, куда и отправили. Следовало бы, наверное, помолиться, но я, во-первых, не знал, какую из многочисленных лунных религий исповедовал Танкред, а во-вторых, не горел желанием облегчать его посмертную участь. Так что центровик ушел от нас неоплаканным… туда ему и дорога.
Есть мнение, что центровая наркомания – явление преходящее, как алкоголизм. Дескать, когда все, подверженные ей, вымрут от последствий, оставшиеся смогут противостоять этой заразе. Проблема в том, что уж очень много их вымирает. Поставить себе центровой чип сложно, но, раз поставив, отказаться от наслаждения – просто никак. Я, во всяком случае, не встречал людей, способных на такой подвиг. Вынуть чип и вставить новый невозможно – слишком сложная выходит операция, не для кустарных условий, в которых работают хирурги-подпольщики, – а активация чипа зависит исключительно от запаянных в него кодов. Купил свежий код и наслаждайся… неделю. А потом плати снова. И так пока деньги не кончатся – а кончатся они очень скоро. И попробуй рыпнись! Не дадут тебе кода. Ни за какие деньги. И что делать будешь, правдолюбец, когда начнется ломка?