Лунная радуга - Страница 35

Что ж, видимо, следует поразмыслить над логикой схемы «чужак был – чужака не было». Как понимать? Сначала был, потом не было? Не годится. Куда он мог улетучиться с корабля?.. Значит, надо принять во внимание одновременность… Но как это можно: быть и не быть одновременно?! Оптическая иллюзия? Обман зрительного восприятия в состоянии галлюцинаторного эффекта?.. Увы, как медикологу мне было отлично известно, что состоянию психики десантника можно только завидовать. С другой стороны, оптические иллюзии не имеют обыкновения расталкивать встречных прохожих локтями. Ну что тут можно придумать еще?.. Если пофантазировать, можно, пожалуй, придумать нахального робота, в достаточной степени хорошо замаскированного под человека. По образу и подобию. И все было бы превосходно, все сразу бы стало на свои места. Внешне – чужак, по сути же нет его – чучело. Был и не было. И Рэнд прав, и я прав, схема дислокации права, логика не в обиде. Жаль, что в пределах Солнечной системы человекоподобных роботов, увы, пока не производят – единственный негативный момент моего остроумного допущения.

А что, если… Стоп! Но ведь это мысль!..

Не надо несуществующих роботов, не надо никаких оптических иллюзий, все просто: Рэнд принял за «чужого» хорошо замаскированного «своего»!.. Вот тебе логика схемы «был – не было». Сначала Рэнд обманулся – «был». Потом догадался – «не было»!..

Но открытие, как водится, потянуло за собой цепочку новых вопросов… Допустим, кому-то из десантников действительно явилась странная идея временно изменить свою внешность. Искусный грим или искусно сделанная маска. В принципе это возможно, хотя и не так просто, как кажется на первый взгляд. Чтобы обмануть цепкий глаз Рэнда, грим или маска должны были выглядеть слишком естественными. Слишком… Это, пожалуй, и не каждому специалисту-гримеру под силу… Впрочем, откуда я знаю: может, в отряде наших десантников есть бывшие крупные специалисты по гриму. Возьмем на заметку. Вопрос другой: чего ради затеян маскарад? Ради шутки? Ничего себе шутка: пролетел мимо Рэнда как угорелый, нырнул в атриум, словно в воду канул. И все – никаких последствий, никакой огласки. А шутка – не шутка, если она без огласки. Шутник сродни актеру: ему нужна публика, нужны аплодисменты – нужна публичная оценка его мастерству. Н-да, здесь, как говорится, шутки в сторону.

Но (кроме шуток) маскарад еще затевают ради инкогнито. И чем строже надо инкогнито соблюсти, тем искуснее должен быть маскарад… Кстати, в тот «маскарадный» вечер Бак получил в кухонном отсеке затрещину именно потому, что предпринял попытку узнать «диверсанта». Круг замыкается, а?.. Что же это у нас на «Лунной радуге» происходит?..

– Можно войти? – прервал мои размышления знакомый голос.

– Да, конечно. Входите.

Я обернулся и увидел приятно улыбающуюся физиономию Бака. Ему я был рад. Давненько мы не встречались. Вернее, встречались, но все как-то на ходу, мимолетно, едва успевая обменяться друг с другом приветственными жестами. Масса неотложных дел не оставляла времени для частных бесед. Сегодня утром я издали видел Бака в кафе и мог бы поклясться, что он был явно не в своей тарелке. Сейчас я бы этого не сказал.

– Присаживайтесь, Феликс. Рад желанному гостю.

– Мимо вот проходил… Решил зайти. – Он бросил взгляд на открытые панели диагностической аппаратуры, добавил: – Если вы, конечно, не очень заняты.

Механик выглядел изрядно похудевшим, но свежим, спортивно подтянутым как никогда. Очевидно, работа в профиле основной специальности пошла ему на пользу – он словно бы помолодел. От него исходил холодноватый, тонкий запах хорошего одеколона. Это было так необычно, что я невольно принюхался. Одеколон «Антарктида»? Похоже. Бак редко пользовался парфюмерией и, если это случалось, предпочитал ароматы тяжелые, приторные…

– Нет, не очень, – спохватившись, ответил я. – Как настроение? Как идут дела?

– Пока все в норме, – ответил Бак. Заботливо осведомился: – А как у вас там… в госпитале?

– Спасибо, тоже неплохо.

– Если нужно чем-либо помочь, я готов, можете на меня рассчитывать.

– И ты, Брут! – в шутливом ужасе воскликнул я. Добровольные помощники соколами кружили над медицинским сектором, предлагая любые услуги, и мне надо было тратить много энергии, чтобы госпиталь не превратился в привокзальную площадь, а госпитализированные десантники – в главную достопримечательность корабельного быта. – Вероятно, у вас появилось больше свободного времени?

– Да как сказать… По сравнению с тем, что было в системе Урана…

– Да, понимаю, никакого сравнения… Нет, Феликс, помощь не требуется. Но все равно спасибо. Если потребуется, буду иметь вас в виду… Кстати, как там наши экраны? Много во время десантных работ перебили?

– Много. – Бак улыбнулся. – Десятка два наберется. Сумасшедшая была обстановка… До сих пор еще кое-где вместо экранов дыры зияют. В техотсеках, трюмах, ангарах, на катерах. Руки пока не доходят. Ведь прежде всего я обязан свое вакуум-оборудование в порядок привести. Ну и с экранами тоже приходится… Вот только что экран дисплея наверху сменил.

– На верхнем ярусе? – насторожился я.

– Да. Но это… не то. – Бак опять улыбнулся. – Это в салоне совещаний, где комиссия работает. Не знаю, что там между учеными было, но дисплей пришлось ремонтировать. Думаю, крепко они там о чем-то поспорили… Их теперь не узнать. Раньше вели себя тихо, солидно, спортзал посещали… А вот получили гору всяких материалов по лунам Урана – и будто их кто подменил. Внутренний распорядок ни во что не ставят, спят и едят как попало и когда попало, бороды отпустили. Некоторые из салона сутками не выходят. Сегодня забрел к ним экран менять, а в салоне шум стоит – боязно в дверь войти. Вошел – на меня никто внимания не обращает. Кричат, смеются, друг друга с чем-то поздравляют, по спинам хлопают. И меня хлопали, пока я ремонтом занимался. Как дети, честное слово. А вчера один… длинный такой математик, ну, фамилия у него еще двойная – Чулымов-Енисейский… в кафе за ужином ковш киселя на себя и меня опрокинул. Случайно, конечно, – торопился уж больно. «Куда торопитесь?» – спрашиваю. Извиняется он. «Ждут меня наверху, – отвечает. – Без меня, – говорит, – работа у них там не клеится». Вижу, очень ему неудобно за свою неловкость. Ну, я, конечно, все это в шутку обернул. «Работа, – говорю, – не волк, в лес не убежит, отдыхать вам надо». Он растерянно так посмотрел на меня, отвечает: «Верно, в лес не убежит, поэтому ее, окаянную, делать надо…» А сам небритый, бледный какой-то, глаза красные, а под глазами круги… В общем, пора, я думаю, вам в это дело вмешаться. Дай им волю – загонят они себя этаким-то аллюром!..

– Непременно вмешаюсь. К сожалению, Феликс, все это так… Давайте-ка сменим тему, – предложил я. – Как там наш «диверсант»? Неужели притих?

– Не знаю, – вяло ответил механик. – Может, притих. Разбитых экранов много, и мне пока трудно ориентироваться. Экраном меньше, экраном больше – в теперешней обстановке не очень-то уследишь…

Мне подумалось, что капитан, по-видимому, прав. Этот бритоголовый увалень, будучи превосходным специалистом по вакуум-оборудованию корабля, как инженер-хозяйственник, напротив, оставлял желать лучшего. По крайней мере в делах хозяйственного учета.

– Ладно, – сказал я, – допустим… По поводу чужака никаких новостей?

Бак неуверенно пожал плечами:

– Если говорить конкретно – нет. Однако мне кажется, чужак потревожил не только десантников.

– Да? А почему это вам кажется?

– Понимаете ли… Недавно мне выпало быть свидетелем одного занятного происшествия. – Бак оживился. – Происшествие, в общем-то, ерундовое, но с криминальным намеком… Принял я душ перед сном, где-то за полчаса до полуночи. Время позднее, тихо вокруг, в душевой я один. Переоделся в гардеробной, к выходу подошел и уж было дверь отодвинул, да вспомнил, что белье в утилизатор не сбросил. В коридор по инерции все-таки выглянул. Вижу, там, в самом конце коридора, человек из атриума вынырнул и быстренько так оттуда в моем направлении засеменил. «Куда это, – думаю, – он торопится?» Только подумал, а тут еще двое из атриума вынырнули. Человек оглянулся на них и шагу прибавил. Кухонный отсек миновал, отсек холодильников тоже… Те двое его окликают: «Эй, парень, погоди!» А тот от них чуть ли не бегом. Двое не отстают. Озадачило это меня. Я осторожно выставил глаз из дверного проема, наблюдаю. Судя по костюмам, все трое – парни из корабельной команды. Но кто такие, конкретно издали определить не могу. К тому же первый, торопыга этот, лицо рукой прикрывает. Вот так… – Бак показал как: прикрыл растопыренной пятерней нижнюю половину лица.