Лучший полицейский детектив – 2 (СИ) - Страница 10

— А у вашей дочери?

Супруги молчали, а я продолжила:

— У вашей дочери есть «Кадиллак». Она вышла замуж за американца. Да непростого, сына сенатора. Теперь живет в Вашингтоне. Вот уж кому поперек горла записки Князевой! Вот уж у кого найдутся деньги, чтобы нанять киллера! Ваша дочь знакома с вашими записками?

— Конечно, нет! — возмутился Мешков.

— Боюсь, она прочитала их, — проворчала Валерия.

— Как ты можешь такое говорить! — негодовал Мешков.

— Когда ты отучишься врать по пустякам?! Они же завтра спросят Леру, и она им все расскажет. Она не умеет врать, она в меня. А ты опять окажешься бароном Мюнхгаузеном! Да, я ей показала записки. Я не могла не показать, после того как поняла, что Князева обязательно покажет ей свои каракули.

— Вы рассказывали ей о попытках Князевой вас шантажировать?

— Таких попыток не было. Мой муж сочинил повесть и теперь верит всему, что написал.

— Но тем не менее ваша дочь встречалась с Князевой. Это так?

Валерия молчала, а я продолжила:

— Их видела вместе хозяйка магазина, возле которого произошла история с машиной.

— Да, это было. Она встретилась с Князевой.

— Зачем?

— Она предложила ей деньги за рукопись с условием, что она потом про нас забудет.

— Сколько?

— Князева просила десять тысяч. Лера предлагала две. И тут приключилась история с машиной. Лера дала этой стерве двести долларов на ремонт, взяла в рент новую машину и вернулась в Орландо. Через три дня Князева ей позвонила и сказала, что машина отремонтирована и она согласна на четыре тысячи. Лера приехала к нам, все рассказала, и Александр Аркадьевич выслал Князевой чек на четыре тысячи долларов с пометкой «на ремонт машины».

— А рукопись Князева не прислала?

— Нет.

— Она обязательно прислала бы, — вмешался профессор. — Она человек слова. Я очень удивился, почему не прислала. Теперь я понял, ее убили.

— Человек слова? — ухмыльнулась Валерия Александровна. — Стерва!

— Вам будет трудно убедить суд, что ваша дочь не наняла киллера. Все, о чем вы говорите, свидетельствует против нее. В Кокоа-Бич в ней опознают женщину, в машину которой ударилась тележка.

— Да, опознают. Ну и что?

— Это уже след.

Валерия Александровна встала:

— А теперь уходите! Больше без адвоката мы вам ничего не скажем.

И в это время зазвонил мой телефон. На дисплее высветилось лицо отца.

— Здравствуй, папа.

— Дай трубку Мешкову.

Я протянула трубку профессору. Я не слышала, что говорил отец. Слышала только ответы профессора.

— Профессор Мешков. Ну и что? Почему я должен с вами встречаться?!

Он отложил телефон. Немного подумал. Валерия Александровна молча смотрела на него. Потом он снова взял телефон:

— Хорошо. Послезавтра мы вас ждем.

Он вернул мне телефон:

— Вам надо уходить. Послезавтра мы снова встретимся утром в десять.

Валерия Александровна молча вышла. Профессор проводил меня до машины.

На следующий день в шесть вечера я встречала отца в аэропорту «Логан».

— Спасибо, что приехал! По правде говоря, я зашла в тупик.

— В тупик, в тупик… Раньше бы сказали «тяну пустышку». Знаешь такое выражение?

Я не знала, но поняла.

— Ты прекрасно провела беседу. Ты догадалась, что жена профессора — алкоголичка, ты заставила ее признаться в этом. Очень хорошая работа!

Отец снял комнату в том же отеле, что и я. Договорились встретиться через час в баре. Когда я спустилась в бар, отец мирно беседовал с официанткой.

— Два эспрессо, — распорядился он.

Официантка принесла два эспрессо и улыбнулась отцу. Официантки ему всегда улыбаются.

— Ты прочел записки профессора? — спросила я.

— Прочел.

— И сразу подумал о «Мефистофеле»?[1]

— Да. Когда я расследовал дело о распространении «Мефистофеля», я много раз сталкивался со случаями, когда под его воздействием вполне уважаемые господа вытворяли примерно то же, что и друзья твоего профессора. А подобное часто бывает идентичным. И я всерьез заинтересовался твоим делом. Первый вопрос. Поверила ли ты в то, что эта странная воинская часть существовала на самом деле?

— Конечно, нет.

— Я тоже нет. Не поверил и позвонил моему старому знакомому Игорю Самоцветову, ты его должна помнить.

— Помню.

— Я попросил его узнать, существовала ли в те годы воинская часть, которую описывает профессор.

— И он ответил, что не существовала.

— А вот и ошиблась. Такая воинская часть существовала. Это была воинская часть особого назначения. Там проверялись разработки научного института, где работал Самоцветов. Никаких ужасов, о которых так красочно и с большой дозой черт знает чего изложил профессор, там не было. Обыкновенная воинская часть с порядками, установленными уставами казарменной и строевой службы. Я спросил Игоря, проводилась ли там проверка синтезированных институтом аналогов «Мефистофеля».

— Если бы не проводилась, ты бы сюда не приехал.

— На этот раз ты догадалась. Сотрудники института пытались получить препарат, аналогичный «Мефистофелю», и пробы полученных образцов направляли в воинскую часть, где служил твой профессор. Там должны были сверять результат действия этих образцов с действием «Мефистофеля». Получить препарат, хотя бы приблизительно идентичный «Мефистофелю», у них так и не получилось. Но Игорь мне рассказал одну очень любопытную вещь. Оказывается, у них в институте использовали этот «Мефистофель»… не догадаешься для чего.

— Не догадаюсь.

— Для быстрого протрезвления.

— Как так?

— Очень просто. Этот препарат снимал алкогольное опьянение. Одной капли в стакан с лимонадом достаточно, чтобы сразу протрезветь.

— Очень полезный препарат!

— Верно. Игорь сказал, что сам держал немного этой гадости для себя. Вдруг призовет начальство, а он не очень готов.

Я начала догадываться:

— Будущий профессор мог работать в армии с этим препаратом.

— Вполне возможно. Но это надо проверить.

— Он мог привезти в Штаты какое-то его количество для лечения своей супруги.

— Согласен. А что дальше? Что должно было неизбежно произойти дальше?

— Препарат мог кончиться.

— Верно. Мог кончиться, а он ему был очень нужен. У кого мог остаться «Мефистофель»?

— У Тамары.

— Верное предположение. Но его тоже надо проверить.

— Тогда… Теперь я поняла. Он покупал у нее это вещество частями, а потом… Я тянула пустышку. Что ты сказал профессору по телефону?

— Я сказал: «Господин профессор, я догадываюсь, что весь свой запас ”Мефистофеля” вы израсходовали. Помочь ничем не могу, но хотел бы с вами встретиться». А теперь приготовимся к разговору с профессором.

— С чего начнем?

— С рюмки коньяка.

Профессор и его жена ждали нас у входа в дом. Мы прошли в холл, сели в кресла, хозяева расположились напротив на диване.

Отец начал:

— Я приехал специально, чтобы задать вам несколько вопросов, на которые прошу ответить честно. В воинской части, где вы проходили службу, испытывались образцы активных химических веществ, полученных научно-исследовательскими институтами в Москве. В частности, испытывались аналоги немецкого препарата под кодовым названием «Мефистофель». Меня интересует, не обращался ли к вам кто-нибудь с предложением купить этот наркотик? Вступали ли вы сами с кем-нибудь в переговоры о продаже какого-то количества этого наркотика? Если вступали, то где? Когда? С кем? Говорите только правду.

Он хотел с самого начала захватить инициативу и испугать супругов. Они действительно испугались и быстро ответили сразу оба:

— Нет. Ни с кем. Никогда.

— Следующий вопрос. Руководили ли вы, Александр Аркадьевич, группой, которая занималась «Мефистофелем» и присылаемыми из Москвы препаратами?