Лучшее из "Молот и Болтер" (ЛП) - Страница 118

Он приходит в движение и делает выпад, столь стремительный и внезапный, что у меня нет шансов уклониться. Я вскидываю кулак, ощущая, как доспех подстраивается под движения моих дряхлых мышц, и во вспышке света принимаю первый удар этой последней схватки.

Некоторые говорят, что знание может ослепить, однако невежество просто-таки приглашает обмануть тебя. Я все еще помню те времена, когда мало что знал об Альфа-Легионе помимо сухих фактов и полуосмысленных страхов. Сейчас я оглядываюсь на те дни и содрогаюсь от того, чему предстояло произойти.

Мое невежество начало умирать на строевом плаце Эфизии.

На пыльной равнине в тени закопченных ульев стояли миллионы солдат — ряд за рядом, мужчины и женщины, одетые в форму дюжин различных миров. Боевые танки и наземные транспорты, чихая, выбрасывали в холодный воздух выхлопные газы. Через толпу двигались офицеры Муниторума, которые раздавали приказы, перекрикивая шум, и от их дыхания ненадолго образовывались белые облачка. Над всем этим в чистом небе висели транспортные баржи, чьи покрытые выбоинами от полетов в пустоте корпуса блестели в свете солнца. Они были готовы поглотить скапливающуюся массу человеческой плоти и боевых машин. Армия готовилась сокрушить скопление миров-отступников, провозгласивших о своем выходе из состава Империума. Собранные силы должны были разнести этот акт глупости на куски и вернуть дюжину миров под власть Бога-Императора.

Так было задумано, хотя глупцами, возможно, были именно мы.

— Расступитесь! — закричал я, проталкиваясь через толпу и отшвыривая в сторону мужчин и женщин в недавно выданной боевой форме. Хелена шла рядом со мной, отталкивая людей силой своей воли. За нами раздавались ворчание и ругань, которые умолкали при виде выгравированного на моем нагруднике перечеркнутого тремя полосами знака ”I” и шипящего дула сжатого в руке инферно-пистолета. Я бежал, и позади меня хлопал на ветру утепленный плащ, а полированные сегментированные доспехи сверкали на солнце. Всякий, кто смотрел на меня, понимал, что видит перед собой инквизитора, левую руку Бога-Императора, обладающую правом судить и казнить любого, находящегося под властью Золотого Трона. Толпа раздавалась передо мной, словно стадо скота при приближении волка.

— Вон он! — выкрикнула Хелена в двух футах левее меня. Я повернул голову и увидел, как серо-коричневая форма нашей цели растворяется в гуще солдат. Прежде, чем я успел сменить направление, Хелена уже пришла в движение. Она бросилась через расступающуюся толпу, солдаты в замешательстве отшатывались с ее пути. Я ощущал завихрения от телепатической волны, которую она направляла перед собой на бегу. Под подвижными пластинами брони играли крепкие мускулы, а позади нее развевались темные волосы.

На секунду позже Хелены нашу цель увидел и я. Это был худой человек в не подходившей ему по размеру мышастой форме эфизианских солдат. Его кожа была бледной от плохого питания и нехватки дневного света. Он выглядел так же, как большинство собравшихся здесь в этот день, очередная разменная монета Империума, сделанная из плоти. Однако этот человек был вовсе не неотесанным рекрутом Имперской Гвардии, а агентом мятежников, которого послали на этот сбор, чтобы посеять разрушение. Мы выслеживали его на протяжении нескольких дней, зная, что помимо него есть и другие, и что единственный шанс остановить их — дать ему бежать до тех пор, пока он не приведет нас к остальным. Таков был план, мой план. Но времени уже не оставалось. Какое бы зверство они не замышляли, оно было уже столь близко, что я ощущал внутри холод страха.

— Уложи его! — прокричал я. Хелена уже поднимала иглометный пистолет, когда человек с ловкостью хищника дернулся вбок. Он перекатился и присел, прижав к плечу лазган. Хелена метнулась наземь, и выпущенная по дуге очередь энергетических зарядов прошла мимо нее. В толпе падали люди, их крики боли распространялись, словно волна. Вокруг нас на земле лежали мертвые и умирающие солдаты, а их товарищи превратились в слепое неорганизованное стадо, лишенное какого-либо порядка.

Наш объект уже был на ногах и двигался, виляя среди перепуганных солдат и используя в качестве прикрытия созданную им же неразбериху. Я испытал уважение к его сообразительности. Надо было признать, что он был хорош: целеустремленный, безжалостный и хорошо обученный.

Я поравнялся с поднимающейся с земли Хеленой.

— Подождите, — произнесла она. — Нам его не догнать. Я справлюсь, владыка.

Последнее слово она как будто прикусила. Я взглянул на ее лицо, слишком худое и бледное, чтоб его можно было назвать привлекательным, с клеймом Схоластия Псайкана в виде обрамленной крыльями тупоносой ”I” вокруг левого глаза. Она ответила невеселой улыбкой. Хелена была моим дознавателем, помощником в делах Империума. Мы друг друга недолюбливали. В сущности, я был уверен, что в какой-то мере она меня ненавидит. Однако она была хорошим дознавателем и преданным слугой Империума. А еще псайкером, обладающим смертоносной силой.

Я кивнул в ответ. Она отвернулась, закрывая глаза, и я ощутил, как воздух вокруг нас стал похож на жженый сахар от хлынувшей к ней силы. Наша цель уже практически растворилась в колышущемся вокруг лесу человеческих тел. Сотни солдат толкались, словно напуганное стадо, было слышно, как вдалеке кричат офицеры, призывающие к порядку и докладывающие о ситуации. На мгновение время застыло, и наступили тишина и покой. Я видел всего лишь в шаге от себя молодого пехотинца, на лице которого замерло выражение озадаченности, а на песочной униформе еще были видны складки после хранения на складе. В этот миг я прошептал молитву о прощении.

От Хелены рванулась незримая ударная волна, которая отрывала тела от земли и швыряла их в воздух, словно оказавшиеся на пути вихря обломки. Они с криками падали и ломались, а телекинетический шторм следовал за нашей добычей. В пятидесяти шагах от нас он настиг цель и сбил ее с ног. Человек упал на землю, хрустнули кости. Когда я до него добрался, он с бульканьем глотал воздух, раздробленные пальцы тянулись к недосягаемому лазгану. Я вскинул инферно-пистолет и превратил вытянутую руку в почерневшую и покрытую волдырями культю.

Я не стал тратить время на вопросы о том, сколько еще диверсантов скрываются среди собравшихся и какова их цель, зная, что он не ответит. Это не имело значения. В любом случае я бы добился от него ответов.

— Извлеки из него информацию, — я махнул пистолетом в сторону лежащего на земле изломанного тела. — Нам надо знать, сколько их тут и что они собираются подорвать.

Хелена глубоко вздохнула и на секунду прикрыла глаза, прежде чем взглянуть на подергивающегося и булькающего у наших ног человека. Тот замер, и я кожей ощутил колдовской холод. Глаза Хелены были закрыты, но, когда я взглянул на нее, она заговорила.

— Я его взяла, но… — ее голос дрогнул, и я заметил, что ее колотит. — Что-то не так.

— Получи информацию, — рыкнул я. — У нас заканчивается время. Сколько их проникло на сборы? Где бомбы?

— Они… — начала она, но ее прервал булькающий смех лежащего человека. Я глянул вниз. Он смотрел в ответ белыми, как у трупа, глазами. И в этот момент я осознал, что совершил ошибку. Нас предостерегают, что самонадеянность хуже невежества, и при взгляде на человека я понял, что самонадеянность приведет меня к смерти. Не было никакой сети диверсантов, ставивших своей целью банальное убийство. Было нечто большее, гораздо большее. Я похолодел от страха.

— Нас много, инквизитор, — произнес он, голос дребезжал и клокотал из-за переломанных ребер и крови. Рядом со мной Хелена начала биться в конвульсиях, из ее рта и глаз потекла кровь. Губы открылись, пытаясь сложить слова.

— Ведьмы. Это ведьмы… — задыхалась она, хватая меня за руку, а вокруг нас началась психическая буря. — Я чувствую их разумы. Их больше, гораздо больше.

Я ощутил, как в воздухе запахло жженой кровью, а кожу лизнули скользкие заряды. Поверженный человек снова расхохотался, и по его коже поползло мертвенное свечение варпа.