Лучшая зарубежная научная фантастика - Страница 9

— Все лгут.

::Нет. Мы-из-Сотни-Городов правдивы/правдивы/[никогда не лжем]::

— А если бы врали, Вавилон бы не пал.

::Нет!/НЕТ!/[нет!!!]::

— Ложь — это смазка общественной машины. Она облегчает трение, когда сцепка двух движущихся частей происходит неправильно.

::Аристотель, когда его спросили, что приобретают лгущие, ответил: только то, что когда они говорят правду, им не верят::

Какое-то мгновение Квивера молчал, а потом невесело рассмеялся:

— А я почти забыл, что ты — дипломат. Ну, ты прав, я прав, и мы оба в заднице. Куда нам отсюда идти?

::В сестринский город/Ур[полное доверие]::

Дядя Ваня вздохнул.

— Ты уже сказал более чем достаточно, — прошептал костюм (я!) Квивере на ухо. — Меняй тему.

По центру лощины бежал, кипя, ручей. Сбегая с гор, он постепенно высыхал, пока не исчезал совсем, и держался так долго только потому, что воздух наверху был близок к стопроцентной влажности. Квивера указал в ту сторону:

— Это вообще перейти можно?

::Если (перепрыгнуть-без-последствий), тогда (безопасно)/лучше не надо/[сильное недоверие]::

— Я так и думал.

Они направились вниз. Прошло несколько миль, прежде чем поток стал достаточно мал и партнеры решили, что смогут его перепрыгнуть. Потом повернули в сторону Арарата. Европейцы сбросили пару мелких навигационных спутников на низкую орбиту Геенны сразу после прибытия в систему и установления контакта с местными, но почему Дядя Ваня был так уверен, куда надо идти, я понятия не имела.

Тем не менее, решения он принимал безошибочно. Спутники все подтвердили. Я зарегистрировала этот факт под рубрикой «Необъяснимые феномены» с временными ссылками на «Физиологию» и «Навигацию». Даже если оба моих спутника погибнут, а библиотека окажется потерянной, путешествие все равно выйдет продуктивным, если только европейские исследователи сумеют найти костюм в ближайшие десять лет, прежде чем мои информационные структуры начнут разлагаться.

Дядя Ваня шел уже несколько часов, а Квивера ехал и молчал. В конце концов, им пришлось остановиться и поесть. Я покормила Карлоса внутривенно, и создала иллюзию полноценного обеда путем соматической стимуляции. Многоног чуть ли не полностью зарылся под землю, ожесточенно работая лапами, и вылез наружу, держа личинку размером с пуделя, которую принялся пожирать с такой жадностью, что человеку пришлось отвернуться.

(Я зафиксировала наблюдение под рубрикой «Ксеноэкология» в подразделе «Стратегии кормления». Поиск информации отдыха не знает).

Насытившись, Дядя Ваня возобновил беседу, на этот раз в более формальном духе:

::(с какой) целью/причиной::

|

::(Европейский вице-консул 12)/Квивера/[нет доверия]::

|

::путешествие (поиск-истины)/[действие]::

| |

::(гнездо)/Европа/<непереводимо>:: ::нарушает/[жестокое сопротивление]::

| | |

::(гнездо)/[доверие] Геенна/[доверие] Дом/[доверие]

— Почему ты покинул свой мир и пришел в наш? — упростила/перевела я. — Только он верит, что люди привезли свой мир с собой и припарковали его на орбите.

Тут у нас с многоножками был камень преткновения, мы никак не могли объяснить им, что Европа, несмотря на свои размеры, все-таки не планета, а среда обитания, можно сказать, корабль, хотя в туннелях, вырытых глубоко под ее поверхностью, уже жило около полумиллиона человек. Тем не менее, она все равно оставалась городом с ограниченными ресурсами. Мы должны были убедить жителей Геенны дать нам пристанище на планете, если придется выживать здесь в долгосрочной перспективе. Да вы, наверное, знаете об этом.

— Мы уже говорили вам об этом раньше. Мы пришли в поисках новой информации.

::Информация (свободна)/ничего не стоит[презренна]::

— Послушай, — пустился в объяснения Квивера. — Наша экономика основана на информации. Ваша на доверии. Их механизмы в чем-то схожи. В обоих случаях мы имеем дело с экспансивными системами. Обе построены на нехватке. Обе умозрительны. Информация или доверие покупаются, продаются, одалживаются и инвестируются. Следовательно, обеим требуется постоянно расширяющийся экономический фронтир, который, в конце концов, загоняет каждого индивидуума настолько глубоко в долги, что тот фактически становится рабом системы. Понимаешь?

::Нет::

— Хорошо. Представь себе упрощенную капиталистическую систему — это в основе своей и есть наши экономики. У тебя есть тысяча индивидуумов, каждый из которых зарабатывает себе на жизнь, покупая сырье, улучшая его и продавая. На этом он получает прибыль. Улавливаешь пока?

Ваня знаком показал, что понимает.

— Фермер покупает семена и удобрения, продает урожай. Ткач покупает шерсть и продает ткань. Свечник покупает воск и продает свечи. Стоимость их товаров — это цена материалов плюс цена потраченного труда. Цена труда — это зарплата рабочего. Такая простая рыночная экономика. И она может продолжаться вечно. Эквивалентом этого на Геенне могут быть примитивные семьи-государства, которые у вас были много лет назад, где каждый знал каждого, а потому доверие оказывалось простым делом, к тому же впрямую взаимовыгодным.

Ошеломленный Дядя Ваня подал знак:

::Откуда вы знаете о нашем прошлом?::

— Европейцы ценят знание. Мы помним все, что вы нам говорите.

Сведения собирались с огромными усилиями и затратами, в большинстве своем из украденных источников — но упоминать об этом смысла не имело. Квивера продолжил:

— Теперь представь, что большинство из этих рабочих трудятся на десяти фабриках, делают еду, одежду и другие товары, которые всем нужны. Владельцы фабрик должны получать прибыль, поэтому реализуют продукцию по цене выше той, что платят людям — стоимость материалов, стоимость труда, а затем прибыль, которую мы можем назвать «прибавочной стоимостью».

Но это упрощенная модель, в ней нет внешних рынков. Товары продаются только этой самой тысяче рабочих, и общая цена продуктов больше, чем общее количество денег, которое им заплатили за материалы и труд. Как же они могут позволить себе что-то купить? Влезают в долги. А потом занимают деньги, чтобы расплатиться с долгами. Деньги им дают фабрики, также продающие товары в кредит. В системе недостаточно денег — недостаточно ценности — чтобы покрыть долги, а потому они возрастают, пока система уже не может себя поддерживать. Происходит катастрофическое обрушение, мы называем его депрессией. Два предприятия разоряются и их активы поглощаются выжившими по низкой цене, таким образом оплачивая собственную задолженность и восстанавливая равновесие системы. В результате цикл запускается вновь.

::И причем тут (возлюбленный город)/Вавилон/[мать-доверия]?::

— Каждое ваше общественное действие подразумевает обмен доверием, так? И каждое одолженное доверие повышает престиж королев-матерей, а, следовательно, количество доверия, воплощенное в самом Вавилоне.

::Да::

— Но королевы-матери других городов, включая заклятых врагов Вавилона, также олицетворяют огромное количество доверия.

:: Разумеется::

— Хватит ли доверия во всем мире, чтобы расплатиться со всеми, если королевы-матери потребуют его одновременно?

Дядя Ваня промолчал.

— Вот тебе и объяснение… очень многим вещам. Земля послала нас сюда, так как ей нужна информация для покрытия растущей задолженности. Постройка Европы потребовала огромного количества данных в большинстве своем частных, а потому мы, европейцы, коллективно находимся в долгу перед домом и индивидуально перед Властителями Экономики самой Европы. Принимая во внимание проценты, каждое поколение оказывается во все более тяжелом положении, а потому отчаяние только усиливается. Наша потребность учиться огромна и она непрерывно растет.

::(чужаки-без-доверия)/Европа/[гнусные предатели]::

|

могут/должны/<непереводимо>

|

::потребовать/предъявить[отрицательное действие]::