LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости - Страница 119

Вот каким образом «христианство» сектантов становится психоделией. Целью их унижения является эгоистическое стяжание благодати не для мира, а для самих себя — замкнутой группы людей (секты). Мы снова сталкиваемся с желанием рукотворного чуда.

Такой путь гораздо ближе не к христианству, а к языческому индуизму. Высший способ познания Брамы есть путь отказа от плоти — крайнего аскетизма (tapas). Владыка мира Праджапати готовится к акту творения, уничтожая сам себя. Брама, открывая свою сущность миру, тем самым уничтожает себя, дробясь на мелкие объекты, передавая свою сущность вещам, животным и людям. Индуистские боги совершают tapas ради самих себя или ради собственного «инстинкта» — вселенского закона, который выше их и абсолютно непостижим.

Христос проходит через страдания ради того, чтобы спасти наш мир. Страдая, Он делает нас самими собой — личностями, свободными от вселенского инстинкта.

И еще. Во всех муках своего Крестного Пути Он постоянно остается собой. Он не развоплощается — не превращается в Бога, которого невозможно унизить земной плетью или гвоздями, — Он остается человеком.

«Если русский народ, сжившийся с Православием и полюбивший его красоту, проникшийся его духом широты, его внутренней цельностью и полнотой, может отпадать от Православия, может духовно насыщаться в таком обедненном, насыщенном эгоистическим страданием, узком типе христианства, которое представляет сектантство, то не означает ли это глубокаго и таинственнаго вырождения русского народа?»

В непонимании смысла страдания Зеньковский видит основу вырождения. Само это слово можно прочесть как синоним развоплощения. Вырождение, по Зеньковскому, — это медленное исчезновение образа Божьего из человеческой души, вызывающее онтологическую неуверенность или «снижение умственного уровня» целого народа.

И это утверждение лишь подтверждается тем, что русские ученые видели мистическое сектантство как основу целого ряда «дионисических» феноменов, с которыми мы уже сталкивались в нашей книге.

«Вера спиритов в духов, — писал профессор И.А. Си-корский, — в возможное общение с ними и в существование способов узнавать через посредство духов прошедшее, будущее и недоступное настоящее, — вся эта спиритическая догматика чрезвычайно сходна с догматикой скопцов, хлыстов и малеванцев.

Вера спиритов в духов основывается, как и у сектантов, на факте экстатических состояний, в которых медиумы могут писать, произносить слова или делать что-либо недоступное им ранее. И это недоступное спириты приписывают манипуляциям постороннего духа, действующего через организм медиума.

Подобно тому, как хлысты или малеванцы, прорицая, произнося известные слова и делая телодвижения, не сознают их или, по крайней мере, не признают как собственныя, а, напротив, признают их чуждыми себе, совершающимися волею вошедшего извне духа, также точно и пишущий или вертящий столом спирит не признает этих действий за свои, а относит их к действию постороннего духа, который управляет им как простым оружием».

Спиритизмом эта аналогия отнюдь не ограничивается.

Хлысты были необыкновенно популярны в русской богемной среде первых десятилетий XX века. Сектантов приглашали на собрания «Русского философского общества», основанного Мережковским. А. Блок и А. Белый (который воспел хлыстов в одном из лучших своих романов), М. Волошин и М. Цветаева участвовали в организованных поэтами «радениях».

Владимир Бонч-Бруевич, а следом за ним и А.В. Луначарский видели в мистическом сектантстве «народных революционеров», выступающих из недр человеческой массы для того, чтобы слиться с революционерами профессиональными. В.И. Ленин еще в юности встречался с сектантами из числа тех, которых было так много на его родной Волге. Между собеседниками оказалось много общего — стремление «перекроить жизнь», сплотить людей «в единую братскую семью» и устроить «рай на земле». Будущий вождь реагировал с энтузиазмом: «Эти силы необходимо объединить и направить к общей цели». Ленин требовал от Бонч-Бруевича «всякие сведения о преследовании сектантов» и предлагал рассылать им «Искру».

«Хлыстовская тайная организация, — писал Бонч-Бру-евич, — охватившая огромные массы деревень и хуторов юга и средней части России, распространяется все сильнее и сильнее… Хлыстовские пророки — это народные трибуны, прирожденные ораторы, подвижные и энергичные, главные руководители всей будущей социалистической пропаганды» (курсив мой. — А.Д.).

На II съезде РСДРП в 1903 году Ленин зачитывал доклад «Раскол и сектантство в России», написанный Бонч-Бруевичем. В резолюции съезда, написанной Лениным и принятой с поправками Плеханова, сектантство характеризовалось как «одно из демократических течений, направленных против существующего порядка вещей». Внимание всех членов партии обращалось на работу с сектантами.

Большевик, богостроитель и министр культуры и просвещения в ленинском правительстве Анатолий Луначарский честно видел в Иринее Лионском (создателе первой буквальной трактовки апокалипсиса, осужденном на Вселенском соборе в Эфесе) и знаменитом хлыстовском «пророке» — Кондратии Малеванном… своих духовных предшественников.

Сопоставления мистического сектантства с духовной атмосферой предреволюционных лет можно было бы продолжать до бесконечности… Если бы это уже не было сделано в двух блестящих книгах Александра Эткинда.

А самого Эткинда «российская саньяса» 70–80-х годов считала одним из мастеров эзотерики.

И на этом можно закончить круг нашего повествования.

Каждая из предыдущих книг серии, которую вы читаете, заканчивалась разделом, посвященным психологическим техникам преодоления наркотической зависимости.

Автор решил заменить в этой книге психологические техники всего-навсего одним упражнением.

Мы делаем это по следующим причинам.

Во-первых, если вы внимательно прочли эту книгу, то уже, не заметив этого сами, проделали множество упражнений по соотнесению изложенных в ней взглядов со своими собственными ощущениями. Мы надеемся, что эти «упражнения» помогли вам ответить хотя бы на некоторые мучившие вас вопросы.

Во-вторых, искусству созидания собственной цельности нужно учиться не только людям, которые прошли через испытание галлюциногенами, но и каждому из нас. Живя в «виртуальном» мире, мы все испытываем зависимость от его иллюзий.

Только в научной психологии XX века было создано множество психологических техник, прямо или косвенно повышающих онтологическую уверенность личности. Вот лишь некоторые из тех, которые автор считает действенными.

Юнговские методики «символической трансформации самости».

Адлеровские техники, направленные на преодоление «комплекса недостаточности».

Методики «активных сновидений» (описанные по крайней мере десятком различных авторов).

Изобразительные техники «личной мандалы».

Различные методики творческого самовыражения личности («совместный скульптурный портрет», «трансформирующая живопись» и т. д.).

Определенные формы музыкальной терапии (в том числе по авторам, указанным в нашей библиографии).

Современная техника «символодрамы».

Ряд конкретных приемов «нейролингвистического программирования»… и многое, многое другое.

У автора есть, разумеется, определенный собственный опыт работы с некоторыми из перечисленных подходов. Но для его изложения требуется объем отдельной книги. И она планируется как следующая книга нашей серии.

В-третьих, упражнение, которое мы собираемся привести ниже, мы в любом случае считаем главным для формирования чувства уверенности в отдельной человеческой душе. И если вам это покажется странным, то это обозначает, что вы невнимательно читали всю книгу.

Это упражнение, направленное на развитие «доминанты на лицо другого», мы условно назвали «упражнением И.А. Ильина». Формулируется оно очень просто: