LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости - Страница 113
На поверку чувство непонятости окажется творческим вариантом «аутизма» — отрыва автора от реального мира и его замыкание в скорлупе собственной гениальности. Произведения таких авторов с годами меняются мало и упрощаются. Сами творцы все больше и больше ощущают себя великими, а публика в то же время интересуется их творчеством все меньше и меньше.
Зритель или читатель с годами все больше и больше чувствует эмоциональную пустоту, которая прячется за подобными произведениями искусства (особенно при том избытке подобных произведений, который мы наблюдаем сегодня). В жизни каждого из нас вполне достаточно эмоциональной пустоты. И мы интуитивно перестаем читать такие книги и ходить на подобные выставки. Мы боимся, что они усилят нашу и без того существующую неуверенность в себе.
Вторым относительно благополучным вариантом исхода из неистового духовного искательства является феномен, который мы называем мистическим двойником:
«Да нет. От Практики я уже давно отошел. Занимаюсь бизнесом и пока увлечен тем, что у нас в стране этим условно называется…
Что дала Практика? Рассказать об этом очень трудно, любые слова кажутся какой-то пошлостью, но проще всего ответить так: в конечном итоге я встретился с тем мысленным блоком космического разума, который был предназначен для встречи со мной. Теперь, но только в абсолютно критических ситуациях, я имею возможность особым образом сосредоточиться и услышать ясную мысль. Это не голос, это чужая мысль, которую я слышу ясно, хотя не могу себе представить источник этой мысли. В ней практически всегда содержится совет, который помогает выбраться… Нет, цитировать эти мысли я не могу. Никто мне этого не запрещал, но я точно знаю, что нельзя».
Вот еще одна запись. Высказывание это принадлежит известному московскому психотерапевту:
«Когда занимаешься профессиональной работой, становится страшно произносить вслух то, что ты от меня хочешь услышать. И тем не менее результат духовки меня устраивает. Я получил весть. Может быть, ты назовешь это кристаллизацией бреда, и будешь прав. Однако, когда я в чем-то окончательно запутался, в личных отношениях или в проблемах пациента, я отчетливо слышу, как кто-то надо мной добродушно посмеивается и дает советы, всегда ироничные и всегда непрямые… Подсказки, а не советы. Но спутанность в голове уходит, и ты начинаешь понимать, как действовать».
Что это такое? Подлинная связь с некоей и загадочной духовной сущностью? Или все-таки встреча с собственным бессознательным?
Автор является сторонником второй версии. Дело в том, что у человека, чувство «Я» которого является от рождения устойчивым, кроме бесконечного ученичества может включиться другой защитный механизм.
Психика, измотанная ожиданием «передачи», упражнениями и унижением («вычитаниями»), становится на грань собственного разрушения — диссоциации. Она может подсунуть искателю иллюзию того, что он ищет, выделив в собственном бессознательном «двойника».
Как видно на следующем примере, феномен «двойника» далеко не всегда достигает уровня, на котором можно говорить о сформированной психиатрической патологии — бреде. Конечно, существуют психические расстройства, которые будут выглядеть очень похоже (с каждым случаем, вообще, можно разобраться только индивидуально), «двойник» может появляться и при истинной шизофренической диссоциации личности. В этой книге мы обсуждаем лишь те случаи, в которых появление «двойника» позволяет человеку жить в реальном мире и не «выпадать» из реальности в психиатрическую больницу.
«Двойник» в ситуации сохранного «Я»-чувства — это альтернативная доминанта измученного разума. Такой результат мистических исканий становится защитной реакцией, «Я» — ответом психики на угрозу развоплощения.
Человек получает возможность говорить с самим собой так, как будто он разговаривает с другим.
Более того, у человека появляется возможность дать этому другому имя. Он может называть его «духовным учителем», «тибетским махатмой», «голосом космического разума» или таким же «космическим» пришельцем, он может, в конце концов, обозначить его как «дух покойного предка», пробившийся наконец из мира теней…
С. Дали. Одна из иллюстраций к пьесе «Макбет» Шекспира. 1946
Такой «двойник» даст человеку иллюзию удовлетворенности метафизической потребности. Но и не только это. Он позволит создать рассудочную мистическую «Я»-концепцию. Чувство «двойника» потребует своего объяснения. Возникшее объяснение устранит когнитивный диссонанс между метафизической потребностью и невозможностью ее удовлетворения с помощью ложных знаний.
Оба «вектора» метафизической потребности — потребность в трансцендентном чувстве и потребность в рациональном объяснении — тем самым будут, иллюзорно удовлетворены. Человек сможет переключить внимание и заниматься чем-то другим.
Вместе с тем закон абсолютен — человек, который ищет духовной свободы для себя, взамен может получить только себя.
Самое интересное, что некоторые мастера русского эзотеризма все это осознавали. Вот что в уже упомянутой книге рассказывает В. Данченко:
«Я прочел о нем у того же Рамачараки. Какие-то стороны моего опыта описывались там в терминах «внутреннего учителя». Речь идет о возможности получать из глубины души неведомые тебе ранее знания, причем получать его в законченной, едва ли не афористичной форме. С таким учителем у меня были серьезные отношения, и все мои тексты были написаны с его помощью. Но благодаря изначальному постижению разницы между опытом и его концептуализацией у меня это не приняло форму контактерства, вещания от имени потусторонней сущности…
…Впадая в другую крайность — крайность объективизма, — можно сказать, что это был опыт сознательно-культивирующего отношения к интуиции. Говорят о бытовой интуиции и т. п. Суть в том, что интуиция может давать ответы на любые действительно значимые для тебя вопросы».
Как бы мы ни относились к понятию интуиция, она в любом случае является частью «Я»-чувства. Интуиция — это что-то, вне всякого сомнения, принадлежащее мне. Мы чувствуем ее как отблеск Божественного света в нашем личном сознании.
Значит, мы можем описать мистического «двойника» как попытку придать интуиции свойство чуждости. Из интуиции можно «изготовить» для себя… фальшивого собеседника.
Алексей Алексеевич Ухтомский объяснял образование подобных феноменов примерно следующим образом:
«Наиболее подготовленная к деятельности область нервных центров будет иметь доминирующее значение для того, в какие рефлекторные последствия отольются влияния среды на организм».
Ухтомский описывает своего рода тренировку нервных центров: какую область нервной деятельности человек упорно тренирует, постоянно фиксируя на ней свое внимание, та и становится доминирующей. Диссоциация личности в исходе «кунта-йоги» — один из примеров такой «рефлекторной тренировки» с помощью символов. Члены группы не наркотиками, но усилиями собственной воли заставляли образ «стать личностью», оживляли древние бессознательные архетипы и их синхронистическую энергию.
«Для низших отделов нервной системы, — продолжает Ухтомский, — последствия этого будут в том, что организм, подготовленный к дефекации, будет стимулироваться к дефекации и такими раздражителями, которые обычно должны побуждать его к убеганию.
Для высших центральных аппаратов последствие будет в том, что человек, предубежденный (на основании самочувствия?), что его окружают обжоры, эгоисты и подлецы, успешно найдет подтверждение этому своему убеждению и тогда, когда ему повстречается сам Сократ или Спиноза. Обманщик подозревает необходимо во всем обман, и вор везде усматривает воровство. Чтобы этого не было, нужна трудная самодисциплина — перевоспитание доминант в себе».