Ловушка на мага - Страница 4

– Не надо, – Александра положила руку ему на плечо и почувствовала, как тело друга сотрясает крупная дрожь. – Видишь, что они сделали с Яном… Надо подождать…

– Кто вы? – спросил Глеб. Саша чувствовала, что он напряжен, словно натянутая тетива, но старается держаться спокойно и с достоинством. – И что от нас нужно.

– Переговоры? – парень усмехнулся. – Давно бы так. Собственно, с вами как раз хотели поговорить… Некто… Наше дело – доставить вас по нужному адресу.

– Евгений Михайлович?! – испуганно спросила Динка, словно третьеклассница, набезобразничавшая во время урока и вызванная для расплаты на ковер в директорский кабинет.

– Нет, – их собеседник усмехнулся. – Не он – это точно. А кто – узнаете на месте. Ну что, идете? Или вам повторное приглашение требуется?

Пытаться спорить в сложившихся обстоятельствах было бы очень глупо, поэтому пришлось последовать за незнакомцами. Александра помогала идти Яну, который уже немного пришел в себя, но все еще держался несколько неуверенно.

– Это не магия, – произнес он одними губами. – Вернее, магия, но очень странная. Я уверен, Северин прав, и мы попали к вампирам. Вот только любопытно, каков их интерес в этом деле?.. Мы не самая доступная добыча, чтобы принять нас за легкий завтрак.

Их подвели к небольшому микроавтобусу с затемненными, не пропускающими свет окнами. Обычно тонировка нужна, чтобы салон не было видно с улицы, но тут как раз обратный эффект. Саша вошла внутрь без особых колебаний: если бы напавшие хотели их убить, они бы легко сделали это и здесь, в лесу.

Никто не задавал вопросов – и так было ясно, что ответов на них не последует.

После того как все пленники оказались в салоне, автобус тронулся и некоторое время ехал по неровной лесной дороге, затем вырулил на шоссе и бодро понесся по нему.

– Отдыхаем, – сказал Глеб. – Прекрасный шанс для тех, кто не выспался. Словно специально для них транспорт пригнали.

– Да уж, – Динка покосилась на молчаливых охранников. – Такси заказывали? Интересно, по какому тарифу работаем?..

Замечание осталось без ответа в связи с острой актуальностью поставленного вопроса.

Они ехали, наверное, часа полтора. За это время Александра действительно успела задремать и проснулась лишь в тот момент, когда автобус затормозил и остановился.

– Сейчас провожу вас внутрь. Будьте разумны и почтительны… Ради вашего же блага, – через небольшую паузу предупредил глава отряда.

Выйдя из автобуса, Саша постаралась незаметно оглядеться, но не заметила ничего особенного, что могло бы подсказать место их нахождения. Чисто выметенный двор за высоким забором, трехэтажный особняк – скорее мрачноватый, но не выделяющийся особыми архитектурными достоинствами, таких сейчас везде полно.

Ребят провели внутрь, в просторный холл, отделанный мраморной плиткой. Только тут Саша поняла, что ее смущает больше всего: дом казался абсолютно нежилым и каким-то холодным. Ледяным равнодушием тянуло от белых, с едва заметными прожилками, мраморных стен… На подставке стояло несколько зонтиков-тростей с вычурными изогнутыми ручками, на вешалке висел плащ – но и это не добавляло жизни, казалось скорее элементами декорации, словно они оказались на театральной сцене.

– Подождите вон там, – велел их проводник, кивнув на огромный кожаный диван.

Все пятеро легко устроились на нем. Разговаривать не хотелось – так подавляюще действовал этот холодный, будто казенный холл, да и какой смысл разговаривать, когда их беседа наверняка будет записана. Динка кивнула в сторону, где чуть заметно блестел глазок камеры. Понятно, что все здесь под наблюдением, а может быть, самозваные хозяева как раз рассчитывают на то, что в ожидании вынужденные гости сболтнут что-нибудь полезное.

– Ух ты! Прямо как в опере! – Ян, не собиравшийся молчать, окинул холл преувеличенно восхищенным взглядом. – Знаете, мои родители очень оперу уважают… «Смилуйся! Смилуйся! Смилуйся! Боярин-батюшка! Отец наш! Ты кормилец! Боярин, смилуйся!» – запел он вдруг нарочито гнусавым голосом.

Динка прикрыла рот ладонью и рассмеялась, да и Александра не удержалась от улыбки, уж очень комичная вышла сценка.

– А что, – Ян, довольный успехом своего импровизированного выступления, оглядел друзей, – это из оперы «Борис Годунов». Либретто… Вот черт, забыл…

– Модеста Мусоргского, – произнес холодный, как внезапно задувший посреди лета зимний ветер, голос.

Они не слышали, как к ним приблизился этот старик. На вид ему можно было дать, наверное, лет двести. Высокий, очень худой, с иссушенным, как у мумии, лицом с запавшими щеками и впалыми, но вместе с тем живыми и пронзительными глазами. На старике было странное одеяние – нечто наподобие старинного бархатного камзола, из широких рукавов которого высовывались многослойные кружевные манжеты. Такие носили, наверное, веке в восемнадцатом.

– Точно! Мусоргский! – Ян пытался казаться беспечным, но чувствовалось, что старик чем-то его сильно напрягает. – Спасибо. Вы, наверное, меломан.

– Есть такой грех, – подтвердил хозяин – а судя по манерам и горделивому достоинству, с которым он держался, это был именно хозяин. – Признаюсь, иногда и сам люблю сыграть на флейте. Возможно… – он окинул медленным, изучающим взглядом Яна с ног и до головы, – возможно, юноша, доведется послушать…

И маг вдруг вздрогнул и словно сжался.

– Спасибо, не стоит, я не большой любитель музыки, – поспешно пробормотал он.

– Как знаешь, – старик едва заметно, одними тонкими старческими губами, усмехнулся. – Но я пригласил вас не для этого… Я знаю, что вы ищете всякие вещи… Особенные вещи… Для одного человека…

– Это не совсем так, – возразил Глеб, когда хозяин сделал паузу. – Мы уже не работаем на этого человека.

Старик пожевал сухими губами и кивнул:

– Да, слышал. Слышал нечто такое… Ну тем лучше. Предметам сим вовсе не место ни у того человека, ни в людском мире. Не будет от этого добра, уж поверьте.

Александра, удивленная архаичной манерой речи, прислушивалась к тягучему, как старый мед, голосу. В нем не было ничего пугающего, но отчего-то мурашки пробирали.

– Наверное, их следует найти и принести вам? – дерзко поинтересовался Северин. Он казался всклокоченным. В доме ему явственно не нравилось, и даже волоски на руках у него поднялись дыбом.

– Не горячись, юный волчонок, – хозяин покачал головой, – паки в горячности юной нет пользы. Да и ошибся ты. Не нужны мне эти предметы, не для нас они сделаны и моему племени вовсе без пользы. Но и людям они не пригодны – паки зло, войны да мятежи принесут. Не нужно нам это.

– Но почему же… – Глеб многозначительно посмотрел на рослых охранников, с безразличным видом стоящих достаточно далеко, но все же, без сомнения, готовых действовать в любую секунду.

– Это человеческое дело. Вы за ниточку потянули – вам клубочек и сматывать, – ответил хозяин.

– Мы бы с удовольствием, – Глеб старался говорить как можно равнодушнее, – но вам-то что с того?

– Спокойствие, – старик в камзоле развел руками, так что плеснули пышные кружевные манжеты и сверкнул на пальце крупный перстень с кроваво-красным рубином, – чего нам еще желать, кроме спокойствия? Смуты нам не нужны.

Саша удивилась. Вампиры должны любить такие ситуации, где можно под шумок налакаться крови. Видимо, этим вполне хорошо в сложившемся миропорядке, к которому они неким образом, и судя по виду дома, весьма и весьма неплохо приспособились.

– И… относительно наших… яств, – вдруг сказал хозяин, очевидно, прочитав мысли своих гостей или догадавшись о причинах их беспокойства. – Об этом не принято говорить в нашем обществе, но мы не сосем кровь из шеи, как какие-нибудь дикари или простолюдины. Мы используем… Как это называется?.. – он чуть повернул голову в сторону высокого вампира, почтительно стоящего неподалеку.

– Донорская кровь, Отец, – ответил тот с поклоном.