Ловушка для сентиментальной старушки - Страница 16

А ПэПэ вспомнил, что должен позвонить Ольге Александровне.

— Ольга Александровна, здравствуйте, Вы хотели мне что-то сказать?

— Здравствуйте. Я хотела скорее просить — просить связать меня с дочерью Пономаренко. Она потеряла отца, я хотела бы ей помочь.

— Вам не кажется, что уже хватит лукавить? Мы знаем, что Вы — мать отца Виталия Пономаренко, дочь которого — Ваша правнучка. Только вот Владимир Оскольский отрицает свое отцовство. Как и знакомство с Ольгой Калиновской.

— Если вы передадите ему от меня фразу «Далёко-далёко, на озере Чад изысканный бродит жираф», он больше не будет отрицать. И признает Виталия своим внуком. Это было наше любимое стихотворение.

— Вы ничего не хотите мне объяснить?

— Нет. Это наше с Володей предельно личное дело.

— Постараюсь. До свиданья.

— До свиданья.

Корнецкий потер подбородок и опять взял телефонную трубку. Дозвониться до Австрии оказалось непросто, но в конце концов ПэПэ услышал надтреснутый голос. Влаимир говорил на чистом русском языке, хотя и несколько старомодном.

— Господин Оскольский? С Вами говорит Павел Петрович Корнецкий, внештатый сотрудник отдела Государственного управления внутренних дел города Москвы. Нанятый Вами частный детектив Капустин умер, не закончив расследования, но мы его довели до конца.

— Польщен. И Вы сообщите мне результаты?

— Людей, которых Вы указали, не нашли ни мы, ни Капустин. Но детектив обнаружил Вашего внука, сына Сергея Пономаренко, родителями которого были Вы и Ольга Калиновская.

— Я уже говорил этому детективу, что не знаю никакой Калиновской!

— Я в курсе. Но она утверждает, что, если я передам Вам от нее фразу «Далёко-далёко на озере Чад изысканный бродит жираф», Вы измените свое мнение. Она права?

В трубке послышалось тяжелое дыхание, а потом

— Да! Да! Да! Ее сын — мой сын! Она жива, я правильно понял?

— Она жива. К сожалению, Сергей погиб во время войны, а Виталий Сергеевич был убит в понедельник. Осталась его дочь, Людмила…

— Всех ко мне! Срочно! Людочку, ее мать, Настеньку…

— Настеньку?

— Ох, простите старика, Ольгу, Олю.

— Ну, люди — не посылки, я не могу их выслать. Я передам им Ваши координаты, и они, если захотят, с Вами свяжутся.

— Не можете выслать? А раньше могли… Огромное, большущее Вам спасибо!

Павел Петрович повесил трубку и задумался: «Настенька… Кто такая Настенька?..»

Ребята уже почти закончили доклад, когда раздался долгожданный звонок. Павел Петрович взял трубку и включил громкую связь.

— Докладываю, — пошутил Мартин, — одна часть операции завершена. Ваш «Бонд» — советский гражданин, но очень надеявшийся перестать им быть. На допросе вилять не стал. Вы все вычислили в целом правильно. Но вот кто убил Пономаренко, он не знает, он получил приказ от своего начальника — того самого «незаметного», тут вы тоже не ошиблись, — вывезти физрука на свалку и выбросить из машины. С его начальником сложнее — пока молчит, прикрывается неприкосновенностью, наши юристы над этим работают. Но важно то, что убийца был связан с ним, а не с «Бондом», значит, дело об убийстве мы тоже у вас забираем. Как я и обещал, выяснили про наследников…

— Про сестру мы уже знаем, — уточнил Корнецкий.

— Так вот, старушка в СССР не въезжала. Что касается ее пропавшего сына — работаем, есть кое-какие ниточки, но это дело сложное, пропал-то он во время войны, еще мальчишкой. Хотя что-то мне подсказывает, что наши коллеги в какой-то стране осведомлены о его судьбе.

— Опять шпионские игры! Ну что за дело нам попалось, — горестно вздохнул Михаил Анатольевич.

— Теперь про «хорька» — тут нас ждала неожиданность. Трипсов обнаружен сегодня утром мертвый в своей квартире, самоубийство не исключено, но выводы делать рано. При обыске обнаружен пистолет, надо сравнить его пули с теми, которые попали в Пономаренко, так что труп мы у вас тоже забираем.

— Но почему? Вы доказали, что он связан с «Бондом»?

— Нет, вот тут вы немного промахнулись. Приказ изъять кроме вещей Молоховых еще и пакет Петуниной «Бонд» получил от начальника, значит, Трипсов был связан не с ним, а с его начальством, — следовательно точно наш.

— А в его прошлом вы успели разобраться? Нам-то теперь все равно, раз вы все забираете, но любопытно все же…

— Намекну: в качестве рабочей гипотезы могу допустить, что племянник Оскольского умер — и совсем недавно. Вопросов не задавать! Не отвечу.

— Потерпи уж, последнее: с Петром Молоховым как? Все в порядке?

— Летит в Москву. Можете сообщить об этом жене и дочке. Им немного придется подождать, есть некоторые формальности, но он уже в полной безопасности. Все, Пауль, отпусти меня — надо же и поработать сегодня!

— Спасибо тебе, пока. — Корнецкий повесил трубку.

— Теперь пора звонить Красавиным, — ПэПэ повернулся вновь повернулся к телефону.

— Мария Александровна, у нас есть для каждой из вас новости — и все хорошие! Во всяком случае, ни одной плохой. Вы можете приехать, не откладывая в долгий ящик? Одна из новостей — горячая, — радостно сказал Павел Петрович.

— Вы уже пообедали?

— Нет, совсем некогда было.

— Если вы — вы все — согласны на борщ и котлеты с картошкой, приезжайте на обед, он уже почти готов. За столом и соберемся для хороших новостей.

— Но нас много — целых пять!

— Мама всегда на роту готовит, на девять человек точно хватит. Приезжайте, будем вас ждать.

— Спасибо за приглашение, до скорого! — И Корнецкий повесил трубку. Потом обернулся к остальным: — Так, все приводят себя в божеский вид, Сережа бежит за цветами, Никита — за шампанским и конфетами, и отправляемся на званый обед!

Кто «начальник» в доме Красавиных, стало ясно с первых же минут.

— Всем — мыть руки и за стол в гостиную! Новости могут и подождать, а вот обед остынет. К тому же все поедят быстро, не будут ковыряться, как некоторые, — Ольга Александровна взглянула на Веру, и та слегка покраснела.

— Мы ковыряться не будем, — уверил ее Костик, — во всяком случае, мой желудок Вас полностью поддерживает. Тем более новостей много.

Когда все удовлетворенно отодвинулись от стола, незаметно поглаживая животы, пришло время новостей — запивая их чаем.

— Начнем с новостей для младшеньких. Анастасия Андреевна, Вера, готовьтесь встречать мужа и папу. Он уже в Москве, разделается с формальностями и двинется к дому.

— Он жив?! — вскричала Вера. Настя смотрела на ПэПэ, прижав ладони к лицу.

— Жив. Он выполнял очень важное задание, защищал интересы нашей Родины. Это было далеко-далеко. Я очень надеюсь, что вы не станете мучать его расспросами, — все, что можно, он вам расскажет. И для Вашего спокойствия, Настя, у него в этом далеке не было ни другой семьи, ни каких-то… историй.

Настя обняла дочь и тихо заплакала.

— Кажется, пора доставать из холодильника шампанское и сладкое, — встала Ольга Александровна.

— Теперь новость для Вас, Мария Александровна. Она не то, чтобы радостная, но все же. Кошкин признался в своем трусливом поведении, но к вторжению в вашу квартиру он отношения не имеет. Это его пресс-секретарь проявил инициативу, боясь, что, если история выйдет наружу, Кошкину депутатство не светит, а пресс-секретарь очень надеялся на его плечах въехать в высшие эшелоны власти.

— Конечно, выйдет наружу, уж я об этом позабочусь, — подняла голову Анастасия. Мария тоже жестко поджала губы.

— Дамы, послушайте меня, пожалуйста! — Взмолился Корнецкий. — Кошкин уже снял свою кандидатуру. Он слабый трусливый человек, но люди не становятся слабыми и трусливыми по собственному желанию. К тому же сегодня его пресс-секретарь найден мертвым, и версия самоубийства еще не отброшена. Я вас очень прошу, прежде, чем мстить, поговорите с Анатолием, а потом принимайте решение, тем более он сам просил меня дать ему встретиться с вами и покаяться.