Ловушка для недотроги (СИ) - Страница 2

— Спасибо. Я обязательно буду. А во сколько?

— А ты как приедешь, сразу набери. — было мне ответом. — На месте и сориентируемся.

— Хорошо.

— Ну всё, до встречи. До свидания.

— До свидания.

Разговор прервался.

— Ну, — на меня смотрело четыре любопытных глаза.

— Завтра встречаюсь с другом отца. Обещал помочь.

Дмитрий— Ты понимаешь, что твоё поведение просто не приемлемо? — грозно рыкнул отец.

Его спутница, совсем ещё молодая девушка сидела вся пунцовая и хватала ртом воздух.

— Моё поведение неприемлемо? — заорал я в ответ. — Что?

Я задохнулся от ярости.

— Да как ты смеешь? С какой-то девкой! Через две недели после смерти мамы! — я с трудом выдавливал слова и сдерживался, чтобы не бросится с кулаками на родного отца.

— Сядь и остынь!

Мне в лицо вылился стакан ледяной воды, а тяжелая рука отца, схватившая меня за шкирку как котёнка, пригвоздила к стулу.

— Я никогда, слышишь, НИКОГДА не изменял твоей матери! — рычал он. — И не намерен этого делать!

— А то я не вижу! — гнев мутил мой разум и не позволял воспринимать то, что говорит отец адекватно.

— Алёна, я прошу у Вас прощения за эту сцену, — тем временем обратился к пунцовой незнакомке мой папаша, удерживая меня в сидячем положении, — но совсем недавно я потерял самое дорогое, что у меня есть, любимую женщину. А этот несдержанный мальчишка, — отец бросил на меня грозный, полный ярости взгляд, — потерял мать. Умоляю, извините его. Вы сами понимаете, как это больно…

— Понимаю, — тихо ответила девушка. В её голосе мне почудилась скрытая печаль. — очень хорошо понимаю. Простите меня Фёдор Борисович, — в глазах девушки застыли слёзы? — я пойду. А вы тут как-нибудь без меня, сами…

Девушка поспешно вскочила, опрокинув стул и поспешила к выходу.

— Встанешь со стула — убью! — процедил отец. — Сидишь и ждёшь, понял?

Я кивнул. Несмотря на свой гнев чувствовалось что-то неправильное во всей этой ситуации.

— Алёна, Алёночка, подождите! — бросился догонять незнакомку отец.

Девушка в этот момент уже выбегала на улицу, а потому оба скрылись за дверью кафе. Я остался сидеть, не в силах успокоиться и что-либо понять. Отец просто взбесился от моего обвинения в его адрес. Но что другое я мог подумать, увидев его в кафе с молодой женщиной?! Однако то, как он разговаривал со мной, и с ней… Нужно было взять себя в руки и прояснить ситуацию.

Вообще подобное поведение было мне не свойственно. Всегда спокойный и рассудительный, я с детства подвергался насмешкам друзей за излишнюю непробиваемость. Дед, да и отец, всегда учили разбираться в проблемах с холодным сердцем и трезвым умом. Сейчас же я будто взбесился.

Но он же гладил её руку! Я же видел! Что это, если не проявление нежности по отношению к девушке?

— Ты способен слушать и слышать? — вырвал меня из размышлений голос отца.

— Да.

— Что это вообще было? — меня прожигали седым взглядом.

Папа рано поседел, буквально в один день. Я помню тот день. Утром они с матерью собирались в гости к дяде Серёже, радовались и предвкушали встречу со старыми друзьями. Кажется, они давно не виделись, и папа сильно волновался. Я только поступил в институт и поехать с родителями не мог. Уже в дверях их остановил телефонный звонок. Лицо отца из радостного стало мрачным в считанные секунды. Тогда отец уехал один. Его не было несколько дней в городе. Вернулся он подавленным и всё никак не мог рассказать маме, что же произошло. Хватался за сердце, что-то мямлил. А потом как гром среди ясного неба диагноз — инсульт. Тогда отца парализовало, а волосы его поседели. Мы с матерью потратили долгие месяцы на восстановление. Оттого я безумно боялся, что смерть мамы его доконает. Но нет, препараты, на которых он был все эти годы, да и вовремя вызванные врачи… помогли избежать повторного инсульта. Но не только волосы поседели у отца. После смерти мамы у него поседели и глаза. Из светло-карих в одну ночь они стали блёкло-серыми. И теперь эти седые глаза смотрели прямо мне в душу.

Под пронзительным взглядом гнев в моей душе окончательно сдал позиции.

— Я не знаю. Прости меня, пап. Я правда не знаю, что на меня нашло. — мне хотелось провалиться на месте. И даром, что я давно не зелёный сопливый мальчишка.

— Алёна, старшая дочь Серёжи. Понимаешь?

— Серёжи? — я ничего не понимал. — Какого Серёжи?

Отец тяжело вздохнул.

— Помнишь тот страшный день. Телефонный звонок. Мой отъезд. Инсульт. — каждое слово давалось отцу через силу. — На могиле Серёжи я поклялся, что помогу его детям, раз не смог уберечь их с Наташей…

Папа повесил голову, опустив взгляд и затих. Смотреть на его сгорбленные плечи было тяжело. Я всей душой любил отца.

— Пап, папа… — не слышит. — Да, Господи, папааа.

Я одним порывистым движением заставил его поднять голову и замер. Замер, не зная, что делать, что говорить дальше… По щекам отца текли слёзы.

— Алёна так похожа на Наташу, понимаешь? — шептал отец. — Я был мальчишкой. Юным, глупым… Нам было по пятнадцать с Серёгой, а Наташе и того меньше. Я тогда вернулся из деревни, и мой лучший друг признался, что познакомился с чудесной девушкой и влюбился. — продолжал отец, не замечая слёз. — А потом познакомил меня с Наташей, и я пропал. Навсегда. Ты не поймёшь, никогда. Сейчас всё иначе… Я не смел, слышишь, не смел! Они были так счастливы! Ни Сергей, ни Наташа никогда так и не узнали… Твоя мама… Я не мог от неё скрывать… Она знала всё. По-своему я любил Лизу, я благодарен ей за тихое семейное счастье, за тебя… Но в тот день, когда позвонил Ваня, Серёжин сын, и сообщил о гибели родителей… Я умер вместе с ними. Я стоял на кладбище и умирал. Тогда я даже не рассмотрел толком Алёну, ведь до гибели родителей видел её ещё совсем малышкой. Она старше тебя на год. — зачем-то уточнил отец. — А вчера она позвонила и попросила о помощи. Я не мог отказать, понимаешь?

Я слушал рассказ отца и видел перед собой совсем другого человека. Такого, каким я его никогда не знал. Отец старел прямо на глазах и всё больше бледнел, и я испугался, что я лишусь и его.

— Пап, не надо. — моя рука легла поверх его ладони. — Может я ничего и не понимаю в любви, грешен. Зато я точно понимаю в преданности и дружбе. Ты сам учил меня этому. Я понимаю, почему ты столько лет молчал. А то, что мама знала… Она плакала в тот день, когда ты уехал. Ничего не объясняла, но плакала. И потом, в больнице, когда ты не мог её слышать всё шептала: «Феденька, вернись ко мне. Я рядом». Я тогда не понял, думал она… Пап, это всё в прошлом, слышишь? В прошлом. — я сжал кулаки. Не каждый день приходится узнавать подобное о своих родителях. — Зачем приезжала Алёна? Так кажется ты её назвал.

Отец поднял на меня тяжелый, полный боли и тоски взгляд.

— Всё просто. После смерти родителей бизнес перешёл детям. Возглавила его Алёна. Она владелица гостиничного комплекса на берегу озера Банное. Не то чтобы прям был большой доход, но девушке удалось поднять на ноги младшую сестру, которой на момент гибели родителей было шестнадцать, до и брата тоже. Хоть Ване и было восемнадцать тогда. А вчера её бухгалтер сломал ногу и получил сотрясение. Теперь он в больнице. Алёна срочно ищет толкового бухгалтера на замену, на два месяца. Попросила помочь.

— Озеро Банное… Что-то знакомое. — я задумался.

— Да, 300 километров от нас. Там рядом горнолыжные базы. — был ответ.

— И что, ради встречи с тобой она ехала сюда?

— Да. — кивнул отец.

— Видать совсем девчонка в беде. Слушай, — вдруг пришла идея мне в голову, — а давай я поеду туда. У меня экономическое образование. Позволяет. Конечно, переться в глушь не очень то и хочется, но и смотреть на тебя таким… — я многозначительно посмотрел на отца.

— Ты уверен? — с сомнением взглянул отец. — Это два месяца практически в деревне.

— Справлюсь. Звони этой Алёне.