Ловушка для дона Буратини - Страница 4

- А ну, драчуны, рассказывайте, из-за чего спор?

Буратино и Пиноккио, перебивая друг друга, начали рассказывать, что произошло.

Крестьянка только качала головой.

- Ну, как же вам не стыдно! Ведь родные братья. Посмотрите друг на друга, ведь вы похожи, как две капли воды! Ну, конечно же, родные!

Буратино и Пиноккио посмотрели друг на друга и улыбнулись впервые за это время.

- Здравствуй, брат.

- Здравствуй, брат.

Кажется, они полностью простили друг друга.

- Вот вам что нужно сделать. В гавани стоит теплоход с углём. Утром он отплывает в Америку, именно в Нью-Йорк. Если хотите попасть к своему папеньке, то пробирайтесь всеми правдами-неправдами на корабль.

Мальчишки поблагодарили добрую крестьянку и отправились в путь.

Они достигли гавани, когда последние клочья ночного тумана улетучились, и из моря начал выползать огромный солнечный диск, словно гигантский апельсин. Как добраться до корабля, вопросов не возникало. Оба деревянные, они очень здорово плавали. В считанные секунды уцепились они за якорную цепь, прямо перед её подъёмом, и мгновенно оказались на палубе.

- А! нелегальные эмигранты, хватай их, - раздался громкий голос. Это был боцман, крупный толстый человек в тельняшке и с трубкой во рту. Он не расставался с этой трубкой никогда, даже душ принимая с ней.

- Бежим в трюм, - толкнул брата Пиноккио, и мальчишки сиганули в чёрную неизвестную бездну.

- Вот и сидите здесь. Подохните от голода, - крикнул им боцман и захлопнул люк.

Корабль отчалил, мальчишки чувствовали это по его покачиваниям. На угле было жёстко и неудобно, но выбирать не приходилось. Через какое-то время Пиноккио заметил в трюме десятки маленьких зелёных глаз.

- А мы здесь не одни, - промолвил он.

- Это крысы, - сказал Буратино.

Огромная стая окружила незадачливых пассажиров.

- Убирайтесь, мы деревянные, а вы не грызёте дерево.

- Хи-хи-хи, - раздалось в ответ, - мы грызём всё подряд.

Мальчики сжимали в кулаках большие куски угля, но силы были явно не на их стороне.

- Давайте лучше договоримся, как бизнесмены.

Крысы приостановились. Вперёд вышел крысиный вожак.

- А что вы нам предложите взамен себя? - спросил он.

- Мы проберёмся на камбуз и украдём для вас много вкусной еды. Мы сможем делать это каждый день.

- А как вам это удастся?

- Это наша проблема. Только прогрызите прорезь в полу, чтобы мы могли вылезти.

На том и порешили. Ночью Пиноккио и Буратино вылезли на палубу и пробрались в камбуз. Их внимание привлёк большой копчёный окорок, издававший умопомрачительный запах. Они отрезали себе по большому куску, и как следует наелись. Потом отвязали окорок, вытащили его на палубу и положили прямо возле щели прогрызенной крысами в палубе.

- Эй, вылезайте, окорок большой, в трюм не втащить.

Первым вылез крысёнок разведчик, он погрыз окорок и доложил своим:

- Всё нормально.

Крысиный вожак скомандовал:

- В колонну по одному, шагом марш.

Крысы стали выбираться из трюма и вгрызаться в мясо.

Их было всё больше и больше. Напрасно вожак командовал, чтобы они соблюдали очередь. Всё было бесполезно. Неуправляемое голодное крысиное стадо, все как один, грызли окорок.

Буратино, увидев, что больше из трюма никто не вылезает, все крысы на палубе, надвинул на щель в палубе деревянную бочку, стоявшую неподалёку. В это время Пиноккио включил брандспойт и направил шланг, из которого с огромной силой хлынула вода. Мощная струя мгновенно смыла всю стаю, вместе с окороком, за борт.

Пиноккио и Буратино подбежали к борту. Долго ещё в волнах были видны, сверкающие злобой крысиные глаза.

- Привет Шушере! - прокричал Буратино.

- Ага, выбрались, хулиганы, вы зачем это брандспойт включили! Сейчас я вас!

Это был боцман. Мальчишки бросились было бежать, но их моментально схватили крепкие руки моряков.

- Что здесь за шум? - спросил капитан, свесившись с мостика.

- Караул! Украли! Окорок украли! - нечеловеческий вопль потряс корабль от трубы до киля. Это кричал кок, обнаруживший пропажу окорока.

- Украли окорок? - сурово нахмурился капитан.

- Да, да, а следы смывали из брандспойта, - поддакнул боцман.

- Да... мы... это... крысы...,-пытались оправдаться мальчишки.

- Повесить их на рее, - коротко сказал капитан. Он был старый моряк и не признавал никаких гуманных способов наказаний.

- Ну, что вы, что вы, господин капитан, - встрял в разговор старший помощник, - Мы же не в пиратские времена живём. Сейчас так нельзя.

Потом подошёл к капитану вплотную и зашептал:

- Кто-нибудь проболтается. Заложат, непременно заложат, в первом же порту.

- Ладно, в карцер их, на хлеб и воду, а в Америке сразу в полицию. Надеюсь, там ещё не отменили суд Линча.

В карцере было темно и сыро, поэтому Пиноккио и Буратино сразу зачихали, они оба не переносили сырости. Так они и просидели до утра, трясясь от холода и страха. Наутро дверь отворилась, и вошёл матрос, принесший две корки хлеба и литровую баночку воды. Не успел он опомниться, как в колено ему впился один острый деревянный нос, через секунду в другое колено ещё один. Матрос упал, скорчившись от боли, через секунду удары деревянными головами в живот и в лоб лишили его чувств, и он упал на пол карцера.

Беглецы выскочили на палубу.

- Смотри, - вскрикнул Пиноккио и показал рукой в море. Там, совсем недалеко от корабля, проплывал красивейший остров, утопающий в зелени. Не сговариваясь, мальчишки прыгнули в воду и погребли к берегу. Через несколько минут они были в безопасности, и усталые, но довольные растянулись на тёплом песке, глядя, как уплывает негостеприимный пароход.

...Они пролежали на песке полдня, отогреваясь от ледяного карцера.

Пальмы убаюкивающе шелестели над ними своими листьями - опахалами. Сочная ветвь бананов свалилась прямо к ногам, а кокосы манили утолить жажду своим молоком. Пиноккио и Буратино на какое-то время даже перестали думать обо всех невзгодах, свалившихся на их головы. Они лежали и наслаждались бездельем, теплом, морем, солнцем и бананами....

И вдруг они оба вновь почувствовали ледяной холод и вместе с ним страшную тяжесть, сдавливающую их тела. Когда они открыли глаза, их ужасу не было предела. Они оба были в кольцах громадного питона, который сжимал их всё крепче и крепче.