Ловчила - Страница 3
– Ты сегодня останешься у меня? – покачиваясь на волнах сладко звучавшей музыки, спросила Берикова у Виктора. Саксофон пел громко, поэтому парочка могла не опасаться, что их услышат гости.
Нечаев сцепил за спиной партнерши руки и крепко прижал ее к себе.
– А ты хочешь, чтобы я остался? – шепнул он ей на ушко.
– Не заставляй меня первой признаваться тебе в своих желаниях, – тоном капризной девочки сказала Ольга. – Ты же прекрасно знаешь, что хочу!
– Тогда останусь.
– И вообще, когда ты насовсем переедешь ко мне?
Тему переезда молодые еще не обсуждали. Разумеется, Виктор был рад предложению невесты, но предпочел поломаться. Он изобразил на лице недоумение.
– Ты хочешь, чтобы мы жили у тебя?
– Нет, конечно! – тоном, не лишенным сарказма, ответила Берикова. – Я хочу, чтобы мы оставили мою благоустроенную квартиру и переехали жить в твою однокомнатную халупу, что досталась тебе от твоей бывшей благоверной.
– Не язви! – рассмеялся Нечаев и, пользуясь тем, что в этот момент партнерша находилась лицом к гостям, ущипнул ее пониже спины.
– Так когда же? – сохраняя серьезность, спросила Ольга.
– После свадьбы.
– Послушай! – с притворным возмущением воскликнула Берикова. – Кто, в конце концов, из нас должен изображать целомудренную невесту – ты или я?!
– Ты, – признался Нечаев и наконец сдался: – Ладно, завтра же перееду.
Зазвучала ритмичная музыка. Гости вскочили с мест и пустились в пляс. Пол задрожал от топота, в «стенке» зазвенел хрусталь, а у соседей этажом ниже наверняка закачалась люстра.
Виктор воспользовался моментом и улизнул в кухню покурить. К нему присоединился директор. Через пару минут он потушил сигарету и зашел в туалет. В узкой тесной комнатушке с низким потолком пахло гарью. Выйдя, Кадамов столкнулся в коридоре с Ольгой. Она несла поднос с громадным тортом, украшенным всевозможными завитушками и розочками.
– Где-то что-то горит! – сообщил директор.
– Бомжи в подвале огонь развели, – Берикова подняла торт повыше, чтобы не задеть начальника жениха, и протиснулась в прихожую. – Когда-нибудь эти бродяги спалят весь дом!
Заметив Нечаева, Кадамов подозвал его.
– Пойдем-ка, Виктор, спустимся в подвал!
– Это еще зачем? – удивился тот.
Заплетающимся языком Кадамов изрек:
– Бомжей разгоним, а заодно проветримся!
Нечаев неохотно взялся за ручку двери, но тут Ольга преградила ему путь.
– Да вы что, ребята! – тыча подносом в грудь жениху, воскликнула она возмущенно. – Это не ваша проблема! Пусть бомжами занимаются милиция и ЖЭК!
Однако хмельного директора трудно было урезонить.
– Бомжей из подвалов нужно гнать! – уперся он.
Расстроенная упрямством гостя, хозяйка привела последний аргумент:
– Но вы же перепачкаетесь, мальчики!
– Не будем мелочиться, Оленька! – поморщился Кадамов и решительно отодвинул Берикову с пути. – Виктор, вперед!
Пожав плечами, Нечаев вышел из квартиры. Было холодно, и он пожалел о том, что не взял пиджак, а если честно, то жалел еще и о том, что вообще потащился за директором.
«В самом деле, какое мне, а тем более ему, дело до этих бомжей?! – возмущался он в душе. – Черт знает, что там у них на уме, убьют еще!»
Однако, согнувшись в три погибели, Виктор подлез под балкон и открыл дверь в подвал. Тяжелый влажный воздух ударил в нос. Нечаев поморщился, но все-таки перешагнул порог и тут же угодил в лужу. Крепко выругавшись, он выбрался на сухое место и подошел к трубам. Сзади пыхтел Кадамов. Виктор вытянул шею и заглянул в тоннель. Где-то в середине его брезжил слабый свет.
– Э-эй! Есть здесь кто-нибудь?! – крикнул он.
– Бомжи-и и бомжихи-и! – глумливо закричал Кадамов, но Нечаев перебил его и прислушался.
Ответом было глухое эхо. После еще одной попытки докричаться оба пришли к выводу, что зря дерут глотки.
– Нужно идти к ним! – объявил директор, задрал ногу и попытался влезть на канализационную трубу. Однако он был так пьян, что это ему не удавалось.
Уговоры отправиться домой ни к чему не привели. Кадамов твердо решил расквасить себе физиономию о систему канализации. Проклиная директора и его затею, Нечаев сам влез на трубу и стал осторожно двигаться по тоннелю.
К радости Виктора, вместо рисовавшейся в его воображении банды головорезов в подвале находился один-единственный бродяга. Худой и обросший, он сидел у тлеющего костра на драном матрасе и смотрел в пустоту. С ним-то уж в случае чего Виктор наверняка смог бы справиться.
– От твоего костра весь дом провонял дымом! – придавая своему голосу строгость, заявил Нечаев. – Долго это будет продолжаться?
Васька молчал. На его лице застыло отрешенное выражение. Таким образом он всегда отгораживался от людей, с которыми не хотел говорить.
– Чтобы завтра же тебя здесь не было! – ободренный тем, что ему не перечат, продолжил Нечаев. – Иначе тебе будет плохо!
Ноль эмоций. Очевидно, бомж считал ниже своего достоинства разговаривать с каким-то там фраером в белой рубашке и отутюженных брючках.
– Ты слышишь меня? Эй, ты! – теряя терпение, свирепо сказал Нечаев… Вдруг ему в голову пришла шальная мысль. Он понял, как можно избавиться от бомжа. Нечаев некоторое время вглядывался в лицо бродяги и неожиданно для себя миролюбиво предложил: – Выпить хочешь?
Предложение было неожиданным и для видавшего виды Васьки. Он медленно перевел удивленный взгляд на стоящего перед ним на трубе незнакомца, но промолчал и снова уставился в пустоту.
– Ну, чего там, Виктор? – нетерпеливо крикнул директор. Его голос эхом прокатился по тоннелю.
– Все в порядке, сейчас возвращаюсь! – прокричал в ответ Нечаев и негромко сказал бомжу: – Жди гостинцев!
Он повернулся и стал удаляться по длинному узкому коридору.
Конечно, Васька ни на что не рассчитывал. Он уже укладывался спать, когда, к его изумлению, из черного квадрата шахты опустился и повис в воздухе пузатый целлофановый пакет. Бомж отвязал его и заглянул внутрь. Глаза разбежались. В пакете оказались полбутылки водки, нарезанная кружочками колбаса, ломтиками сыр, сало, в пластмассовых баночках салаты, голубцы и даже завернутый в бумажную салфетку кусочек торта…
Гости в доме Бериковой еще долго веселились и разошлись далеко за полночь. Виктор остался ночевать, а на следующий день на дверях подвала повис замок, и Васька в этих краях перестал появляться.
Глава 1
Месяц спустя ранним утром в квартире майора милиции Хвостова раздался телефонный звонок. Было воскресенье, и в этот день Хвостов рассчитывал как следует выспаться. Не получилось. Майор мгновенно открыл глаза, снял с аппарата трубку.
– Хвостов слушает! – Сна как не бывало.
– Доброе утро, Борис Егорович, – раздался в трубке приятный баритон помощника Хвостова лейтенанта Селиванова. – Выспались?
– Выспишься тут, – буркнул начальник. – Что у тебя, Женя?
– Ограбление магазина, Борис Егорович. Охранник убит.
Хвостов знал, что помощник этой ночью дежурил в ГУВД, однако спросил:
– Ты откуда звонишь?
– С работы, – голос у Селиванова был усталым. – Это дело начальник ГУВД поручил нам.
– Я так и понял. Приеду через полчаса, – букву «р» майор выговаривал с хрустом, будто разгрызал сухарик. Такой вот у него был дефект речи.
– Борис Егорович, товарищ майор, – заторопился Женя, очевидно опасаясь, что шеф положит трубку. – Наряд к выезду готов. Мы за вами заскочим. Пятнадцать минут на сборы вам хватит?
– Вполне.
Хвостов положил трубку, рывком сел на кровати и пригладил на голове ежик волос.
Между прочим, редкий случай, когда можно увидеть начальника отдела уголовного розыска по убийствам в одних, пардон, трусах. Майор был тощ, – скелет и тот кажется жирнее, – но жилист и гибок. Его сутулую фигуру с непомерно длинными руками легко можно представить в тазобедренной повязке где-нибудь в джунглях, раскачивающуюся на лиане или взбирающуюся по стволу пальмы. Однако и в цирке, в трико, на трапеции или перекладине, он смотрелся бы ничуть не хуже. Но майор выбрал себе в качестве одежды милицейскую форму и нисколько об этом не жалел.