Ловчий - Страница 10

Я кивнул, но поспешил увести локомотив нашего диалога еще дальше от опасной зоны. Тем более что тему подсказал вид из окна.

— А здесь живописные места! Что там за дорогой — лес?

Касаев встал рядом, сразу же превратившись в любезного хозяина.

— Места здесь, Дима, не просто живописные, но еще и исторические. Вот за этим небольшим зеленым массивом — Стрельна, а чуть дальше — Петергоф с его парками, фонтанами, дворцами и памятниками…

Закончить он не успел. В кабинет заглянула хозяйка:

— Мужчины, прошу к столу!

Она переоделась и в своем черном с золотистой отделкой платье походила на ясновельможную пани — почему-то именно такое сравнение пришло мне в голову.

Гостиная была обставлена скромно, но со вкусом. Репродукции и гравюры в строгих рамках, пестрые безделушки и веселый коврик на стене придавали ей определенный колорит, а розы, пылающие над столом в хрустальной вазе, дополняли общую картину праздничными красками.

Касаев принялся церемонно и шумно усаживать меня на лучшее место. От меня не укрылось, как он шепотом осведомился у жены:

— Ты позвала Яну?

— Она спит, — еще тише ответила та.

Я сделал вид, что страдаю легкой глухотой. Незачем мне вмешиваться в семейные дела Касаевых.

Наконец все расположились за столом, сервированном умелыми руками. Принимали меня по высшему разряду: хозяйка выставила, очевидно, все лучшее, что имелось в доме.

Касаев тут же легко и естественно вошел в роль тамады. Он совершенно протрезвел, будто и не было четырех рюмок в кафе (или пяти?).

— Прежде чем прозвучит первый тост, — заговорил он своим сочным баритоном, — давайте условимся относительно одного обстоятельства… — Он посмотрел на меня: — Дима, в нашем кругу заведено называть друг друга по именам. Значит, здесь собрались Дима, Лариса и Гарик. — Он поочередно указал на каждого. — И давайте без церемоний! — Потянулся к бутылкам. — Ларочка, тебе шампанского?

— Конечно, только чуть-чуть.

— Знаю, знаю… Итак, за приятное знакомство!

— И за благополучие этого дома! — добавил я.

— Представь себе, Лариса, наш гость оказался в Питере впервые в жизни, — продолжал Гарик, отставляя пустой бокал.

Она посмотрела на меня так, будто я свалился с Луны.

— А знаете, Дима, я вам даже немножко завидую. Увидеть наш город впервые в жизни в зрелом возрасте — это что-то… — У нее был мелодичный, бархатистый голос, и вообще этот семейный дуэт звучал неплохо.

— Не совсем так, — на всякий случай уточнил я. — В Питере я бывал дважды, но наскоком. Поэтому города практически не знаю. Вчера впервые побывал в Эрмитаже — до сих пор под впечатлением…

Некоторое время разговор вращался вокруг красот Северной Пальмиры.

Касаев пил глотками, хотя, похоже, ему не терпелось принять на грудь дозу пооглушительней. А пока, в ожидании удобного случая, он не скупился на комплименты в мой адрес:

— Ларочка, да будет тебе известно, что наш гость — ходячая энциклопедия фольклора. Он мне такую тонкость открыл! Помнишь ту ужасную скандалистку на почте? Я еще сказал: «Пригожа, как рожа», — помнишь? Так вот: с моей стороны это было глубочайшее заблуждение! — И Гарик со смаком поведал жене о действительном толковании поговорки, расцветив свой рассказ живописными деталями. Затем снова наполнил бокалы и поднялся для тоста: — Наш гость не только знаток фольклора. Он еще весьма удачливый предприниматель. Так сказать, новый русский.

— Ты мне льстишь, — добродушно рассмеялся я. — Я всего лишь администратор. Наймит, белый воротничок. Живу, как и все, на зарплату. На нового русского, какими их изображаете вы, господа журналисты, не тяну.

— Никогда не изображал ничего подобного! — весело парировал Гарик. — По вполне извинительной причине: не знаю близко ни одного представителя сей когорты! — Внезапно он помрачнел: — Нет, вру… Одного-то знаю… И весьма неплохо…

— Гарик, ты затягиваешь тост! — напомнила Лариса.

Уловила ли она подтекст, я так и не разобрал.

— О боги! — воскликнул Гарик. — Не иначе сейчас грянет гром! Впервые в жизни моя жена торопится выпить! Так вот вам лаконичный, всех и всегда устраивающий тост: за вечную любовь!

Возражать и вправду было нечего.

Глаза Касаева сошлись в щелки. По-моему, он опять захорошел.

— Димка, можешь ответить откровенно на один вопрос?

— Пожалуйста!

— Ты лично сталкиваешься с рэкетом? Или в Забайкалье другие правила игры?

— Гарик, перестань! Ты обижаешь нашего гостя.

— Нет, почему же, — миролюбиво отозвался я. — Могу ответить.

— Да-да, ответь, старина, будь добр! Я как раз собираюсь писать о рэкете, вдруг подскажешь неожиданный поворот?

— А чего о нем писать, — пожал я плечами. — И без того писано-переписано. Ничего нового здесь уже не скажешь.

— Но явление-то существует! — Он хлопнул по краю стола кончиками пальцев.

— Оно и будет существовать, пока не закончится передел собственности.

— А что после?

— А после на смену дикому рэкету придет рэкет цивилизованный. — Сейчас мне не было нужды притворяться, я говорил с предельной искренностью, ибо сам до последней клеточки верил в это.

— Цивилизованный рэкет? Любопытно…

— Вот об этом и напиши, — довольно смело посоветовал я.

— Ну-ка, ну-ка… Вообще, что ты подразумеваешь под понятием «цивилизованный рэкет»?

— Борьбу интеллектов, характеров, воль. Когда соперника выводят из игры не пулей и не бомбой и даже не угрозой физической расправы, а ловкой интригой, тонко рассчитанной комбинацией.

— Хм! И ты полагаешь, у нас приживутся такие методы?

— Иного не дано. В противном случае сильным придется попросту извести друг друга. Они начинают это понимать.

— Значит, сильные? Сильные и слабые. Полная и окончательная поляризация общества?

— Она всегда существовала, Гарик.

Он собирался возразить, но тут Лариса решительно вмешалась в наш диалог:

— Давайте поговорим о чем-нибудь другом! Дима, у вас есть семья?

— Мама и младший брат.

— Так вы не женаты? — удивилась она.

— Увы…

Поддерживая застольную беседу, я ни на миг не забывал того, что ненароком выдал мне Касаев. Нижний ящик письменного стола в его кабинете. Пленка, несомненно, там. Вернее, копия.

Похищать ее бессмысленно, коли она может быть легко растиражирована из другого источника. Но там может находиться еще что-то. Отчего бы не взглянуть? Например, послезавтра, в пятницу.

Касаев даже не подозревает, как он близок к тому, чтобы стать жертвой «цивилизованного рэкета». Вот удивился бы…

Но еще больше удивился бы КЭП, проведай он о моих намерениях. КЭП строго-настрого запретил мне совать нос в этот компромат. Он желал получить кота в завязанном мешке. Он хотел скрыть некую тайну от всех, даже от самых доверенных лиц…

Догадывается ли он, что я с самого начала решил поступить вопреки запрету?

Значит, в пятницу я смогу это сделать, если не случится ничего непредвиденного. Не должно. Клинышки забиты, пружинки заведены… События развиваются даже с опережением графика.

А чтобы исключить малейший риск, мне следует выяснить еще две вещи. Во-первых, что представляет собой Яна? Во-вторых… Ладно, об этом позже. Проблемы нужно решать последовательно.

Нет, определенно удача была сегодня на моей стороне.

Через некоторое время я уловил легкий шум со стороны кухни. Похоже, Яна проснулась.

Улучив подходящий момент, я обратился к хозяйке:

— Было бы очень приятно познакомиться с вашей дочерью.

Шампанское уже подействовало на Ларису: она раскраснелась и оживилась, хотя выпила едва ли больше фужера.

— Яночка отдыхает после работы, — со странным смущением ответила она.

— После работы? — Я вскинул брови. — Мне показалось, что она студентка… А! Понимаю. Подрабатывает на наряды…

Супруги переглянулись и промолчали.

Затем Лариса поднялась:

— Пойду посмотрю. Может, она проснулась.

Едва хозяйка вышла, Касаев молниеносно схватил бутылку и наполнил наши бокалы до краев, заговорщицки подмигнув мне. Огорчать его отказом было бы кощунственно, он так и сгорал от жажды. Мы выпили, и он снова наполнил бокалы, затем отставил бутылку далеко от себя и откинулся на спинку стула в позе невозмутимого созерцателя.